его, и он повалился на землю, где потерял сознание. Вскоре он пришел в себя и пошел дальше, к конюшням, где увидел девочку и фигуру, разговаривающих при свете фонаря. Его глаза слезились, и он плохо видел, но это смахивало на мужчину. Мужчину без рубашки с длинными шипами, торчавшими из него. Томас метнулся к паре, но мир снова завертелся, и он потерял сознание.
Через несколько мгновений он снова проснулся — или ему показалось, что проснулся, — и обнаружил, что человек с шипами помогает ему лечь в постель. Только вот кровать была вся в крови, и человек с трудом дышал, потому что был весь утыкан стрелами, а не шипами.
— Сеньор! — Томас попытался что-то сказать, но это был не его лорд.
Он не узнал этого человека, невысокого темноволосого юношу с выпуклыми, пронзительные глазами, которые казались почти светящимися.
Мужчина судорожно выдохнул, разбрызгивая розовую пену из ран на груди, затем сильно надавил большим пальцем на лоб Томаса, заставив его полностью откинуться назад. Это было больно. Мужчина захрипел, ужасно закашлялся и, прихрамывая, вышел из комнаты.
Томас все еще чувствовал отпечаток этого твердого пальца.
Он заснул.
Но перед этим пробормотал:
— Себастьян. Святой Себастьян, помоги мне.
СЕМЬ
О Битве при Песне-Ангелов
Утром девочка сказала священнику, что они втроем отправляются в храм Пресвятой Девы на Белой Скале, в десяти милях к северу. Некоторым она дарует чудеса, и она избавит Томаса от чумы.
— Но, дитя мое, — сказал священник, — этот человек не может путешествовать. И много лет назад до епископа дошли слухи об этом святилище, он посетил его и заявил, что, хотя это святое место и христиане должны молиться там, им не следует ожидать чудес.
Однако об этом месте ей рассказал святой. Она прикусила губу, раздумывая, стоит ли сообщать им, что кто-то с ней разговаривал. Казалось, лучше сохранить это в тайне.
— Более могущественная сила, чем епископ, говорит, что храм исцеляет людей. И мы можем взять с собой рыцаря на повозке.
— Если бы у меня была повозка.
— Иди в миндальный сад и помолись. Бог укажет тебе путь.
— Нет, — решительно сказал священник. — Мы должны остаться здесь. Если Бог захочет, чтобы наш друг жил, Он ниспошлет ему эту милость, где бы он ни был.
Внутри у нее все затрепетало, как будто маленькая птичка была рядом с ее сердцем. К ней пришли слова. Она закрыла глаза и произнесла их вслух.
— Матье Ханикотт, — сказала она, называя священника его настоящим именем, которое он никогда ей не называл, — ты говоришь эти слова, потому что боишься покидать свой маленький дом. Но я обращаю твои слова против тебя самого; если Смерть захочет забрать тебя, она может сделать это здесь так же легко, как и на дороге. Она уже в этом доме.
По телу священника пробежал холодок, и он кротко сказал:
— Присмотри за нашим другом. Я иду в сад.
Повозка покойника была в хорошем состоянии, и вскоре все трое уже ехали по дороге в Рошель-ла-Бланш13, горную деревушку, где добывали гранит. Священник правил великолепной повозкой, а Томас лежал на заднем сиденье в лихорадке. Девочка одной рукой осеняла его крестом, а другую положила на его пылающую грудь. Священник был уверен, что она святая. У него не было другого способа объяснить свою находку в саду.
Владелец повозки сломал себе шею, пытаясь встать на колесо и сбить последний миндаль с высокой ветки. Труп был еще теплым, когда священник его нашел. По телу Матье Ханикотта пробежал холодок, и он спросил себя, не дьяволица ли эта девочка по своей сути. Он подумал, что нет. В следующее мгновение он спросил себя, убил ли Бог этого человека, чтобы обеспечить их повозкой, или Он просто направил Матье к месту этого печального события, которое уже было предопределено. В чем разница? Все служило воле Божьей, и вот, наконец, после нескольких месяцев бессмысленных смертей и нескончаемых слез произошла трагедия, которая принесла плоды. Священник благословил умершего, затем заплакал и поблагодарил Бога за то, что он наконец открыл ему Свое лицо. Однако, несмотря на все эти благодарности, мул заупрямился, и священнику потребовалось почти полчаса, чтобы заставить его двигаться.
Но теперь мул с радостью тянул постромки.
Подъехав ближе, они миновали другие повозки, везущих больных и умирающих в Рошель-ла-Бланш.
Был полдень, когда они увидели город.
И толпу, которая направлялась туда.
Около тридцати крестьян, в основном мужчин, шли по городу, некоторые из них вручную тащили небольшую пустую тележку. Все они были вооружены. Когда они заметили, что повозка священника приближается к ним сзади, они обернулись.
— Мул! — крикнул один из них.
— Заберите мула! — крикнула женщина с двусторонними деревянными вилами.
— Это священник, — сказал другой.
— Черт с ним, у нас тоже есть священник. И нам нужен этот мул, — сказал мужчина в ярких желтых чулках.
Отец Матье почувствовал, как его сердце сжалось, и он чуть не застыл от страха. Рыцарь мог бы заставить толпу призадуматься, но он умирал. Затем Матье осенила идея, и он вскочил на ноги, выпрямившись в полный рост на телеге, и, хотя колени у него дрожали, голос его звучал твердо.
— Пусть тот, кто хочет чумы, придет и заберет этого мула. Ибо чума постигла этого человека, которого вы видите здесь. Пусть тот, кто хочет, чтобы его душа попала в Ад, придет и незаконно заберет этого мула у одного из Божьих священников, и остановит нас в нашем паломничестве.
Это остановило их пугающий натиск к повозке.
Теперь женщина с деревянными вилами сказала:
— Пойдемте с нами, отец. Помогите нам вернуть Пресвятую Деву.
— Что? — переспросил священник. Теперь он заметил среди фермеров коренастого священника с коровьими глазами; тот держал оловянный подсвечник, как дубинку, и, казалось, был смущен встречей с таким же, как он. Затем коренастый священник стряхнул с себя смущение и заговорил:
— Да, брат. Мы забираем нашу Девственницу обратно. Она была украдена из нашей деревни Шансон-де-Анж14 этими ублюдками из Рошель-ла-Бланш во время Великого Голода 17-го года15. С тех пор Бог улыбнулся им и разозлился на нас за то, что мы ее не защитили. Помоги нам в нашем законном иске.
— Как тебе не стыдно, брат, — сказал отец Матье.
Девочка, широко раскрыв глаза, встала и сказала:
— С вами дьяволы. Прямо сейчас, с вами.
— В ваших сердцах! — быстро сказал отец Матье, внезапно испугавшись, что толпа может решить, что она ведьма. — Ибо дьявол находится в сердце каждого, кто побуждает человека причинять боль ближнему. Но он оставит вас в покое, если вы сложите оружие и отвернетесь от своего
