которых стояла банная утварь – ковши и ушаты. В углу стоял чан с холодной водой.
Хозяин зачерпнул квас из берестяной лоханки и плеснул на камни – баня начала заполняться целебным паром.
Сухой жар добрался до Тихомира, и он попытался соскочить вниз.
Хозяин остановил его:
– Ты ложись на полок.
Тихомир улегся, боясь дышать жаром.
Хозяин залил кипятком березовый веник в ушате.
– Полежи, погрейся, – сказал он. – «В бане веник дороже денег».
Тихомир поерзал, кося глазом на веник.
Хозяин объяснил:
– Веники надо заготавливать в конце мая или начале июня, пока лист березы не становится жестким. В год для одного человека надо веников семьдесят-восемьдесят, потому что веником парятся только один раз! Потом они бабам для хозяйства переходят.
* * *
Тихомир немного попривык к жару:
– А что баня – давно стоит?
– Это новая баня, старая сгорела лет пять назад. Баню надо строить на расстоянии от жилья, чтобы не случилось пожара. Но и не слишком далеко, чтобы не простудиться после нее. Старая баня стояла около реки. Там и изба была для отдыха, и мосток в реку. Бывало по молодости, попаришься и с разбегу в холодную реку! Но сейчас новую здесь поставил – ходить тяжело стало. Срубили баню из сосны. Потолок для тепла уложен берестой, мхом и дерном. Пол с уклоном, чтобы вода стекала и не заводилась сырость, а тепло было сухим и горячим, – рассказал хозяин.
Тихомир поддержал разговор:
– Баня – это целая наука!
– Да, что мытье в бане, что сама баня – это есть наука! Старая по традиции топилась «по-черному». Дым и угар от горящих в каменке дров по всей бане был. Выходить он мог только через оконца в стене, а во время топки приоткрывали еще и дверь. А теперь вот печка в предбаннике, и дым через трубу идет. Топить баню надо ольховыми или березовыми дровами, но лучше – березовыми, поскольку они выделяют деготь, который заразу всякую со стен и потолка убивает, – продолжил рассказ хозяин.
Он вынул горячий веник из ушата, со знанием дела потряс его и закомандовал Тихомиру:
– Ложись ниц!
Тихомир послушно перевернулся.
– Парить тело нужно вдоль спины от лопаток до ног, но не поперек! – приговаривая, хозяин начал парить: – Эх! Баня парит, баня правит!
* * *
После бани и плотного обеда Тихомир засобирался.
Обнявшись с хозяином, он попросил:
– Тихомир Богданович. Пусть меня Третьяк завезет.
Хозяин «покашлял» и показал глазами на графин с наливкой…
* * *
Выйдя из терема, Тихомир начал садиться в телегу к Третьяку, как услышал уже знакомое «покашливание».
Он обернулся: хозяин, улыбаясь, «покашливал», а рядом стояла Пелагея с подносом, на котором было две стопки.
Тихомир взмолился:
– Тихомир Богданович! Помилуйте! Так мы к поезду не успеем!
Хозяин потер руки:
– Давай на посошок!
Тихомир вздохнул:
– Уже была «застольная» – в знак уважения к тем, кто остался за столом.
Потом была «подъемная» – за покидание стола.
За ней была «на ход ноги» – за движение от стола.
За выход за порог была «запорожская».
После нее за выход во двор была «придворная».
У меня и посоха-то нет, чтобы «на посошок» пить!
Хозяин настойчиво подходил к Тихомиру:
– Давай, давай. Традиции нарушать нельзя!
Тут он внезапно оступился, вылив настойку на штаны:
– Черт!!!
* * *
Тихомир соскочил с телеги.
– Пелагея!!! Неси графин!!! – прокричал хозяин.
* * *
Тихомир воспользовался конфузом и вылил настойку на землю:
– Тихомир Богданович! Я уже! Благодарю вас от всего сердца. Действительно, пора отправляться.
Хозяин в расстройствах пожал плечами и махнул рукой.
Они еще раз обнялись, и телега тронулась по колее.
* * *
Прибежала Пелагея с графином и новыми стопками. Хозяин хотел налить себе, но тут уже вмешалась его жена:
– Тихомирушка, да хватит уже сегодня! Пожалей себя…
Хозяин, смахивая слезу, в сердцах запустил графином куда-то в кусты палисадника.
* * *
Подъезжая к воротам, Третьяк в голос рассмеялся:
– Повезло тебе, Тихомир!
Тот вопросительно посмотрел в ответ.
Третьяк еще больше рассмеялся:
– Дальше были бы «стременная» – за то, что поставил ногу в стремя, – и «седельная» – за то, что сел в седло. И поверь, то, что ты не верхом, не имело бы никакого значения!
Тихомир утер лоб.
Третьяк продолжил:
– Но и это еще не все! Потом бы была «приворотная» – перед выездом за ворота – и «заворотная» – за то, что все-таки сумел выехать за ворота! Я Тихомира Богдановича знаю!
* * *
Когда мужчины подъехали к лесной дороге, Тихомир посмотрел на лесную избушку, и… телега, проехав мимо, свернула в сторону города.
* * *
Внезапно Тихомир почувствовал какую-то тревогу. Его лицо обдуло сильным порывом ветра, в рот набилось лесной паутины.
* * *
Из-за деревьев за телегой наблюдали Игнат и бородатый мужик со шрамом. В руках у них были топоры.
* * *
Невдалеке послышались выстрелы, разносящиеся по всему лесу.
Игнат рассержено сплюнул на землю.
* * *
Третьяк остановил телегу и начал смеяться:
– «Заворотная» скачет.
Тихомир театрально закатил глаза.
* * *
Через несколько минут мужчины увидели хозяина и его сына, приближающихся на вороных жеребцах.
* * *
Подскакав, хозяин сказал:
– Впопыхах забыл передать гостинцы в Москву: целебный настой «от всех болезней». И не только!
Он постучал по мешку, притороченному к седлу, из которого раздался размеренный звон бутылок.
Тихомир с благодарностью приложил руку к сердцу.
– А мы вас до города проводим. Растрястись надо, – подмигнул хозяин.
* * *
Вечером у палисадника терема нашли мертвого дворового мужика с синюшным лицом и пеной на губах.
Эпизод 2
Телеграмма
1–2 апреля 1862 года, Москва
Шел десятый месяц с тех пор, как Тихомир вернулся из Костянок.
* * *
Он был предоставлен сам себе, и жизнь его шла своим беспутным чередом.
* * *
Отец стал постоянно пропадать в Туле на заводах.
* * *
Маменька укатила на курорты в германский Висбаден, чтобы подлечиться на горячих термальных источниках. Но и отец, и Тихомир понимали, что на самом деле она пропадает в казино – уж слишком много денег эти «курорты» тянули. А перед самой поездкой она проговорилась, что на курорте будет Достоевский, про чью страсть к рулетке знали все.
* * *
Тихомир нежился в постели после очередного ночного загула.
Его потревожил осторожный, но настойчивый стук в дверь – это лакей принес бессвязную телеграмму: «Срочно приезжай. Беда. У тебя родился сын. Третьяк».
Тихомир отмахнулся от лакея, скомкал телеграмму,
