не причиню вам вреда. Я всего лишь хочу вас нарисовать, — по-прежнему уговаривал Акиру Тамура. — Вот, посмотрите на одну из моих работ. Это государыня Садако, супруга государя Итидзё, и её фрейлина Сэй-Сёнагон.
Акира, слабо разбирающийся в изящных искусствах, всмотрелся в стилизованные, лишённые всякой индивидуальности лица двух женщин, изображённых на свитке, ниспадающем с рук художника.
— А кто из них кто? — простодушно спросил парень.
— Разве не видно? Вот это… — Тамура всмотрелся в рисунок, замолчал, поджал губы и перевёл взгляд на потолок, словно пытаясь что-то вспомнить.
— Но всё равно, нам нужно расстаться, — поторопился Акира. — Меня ждут неотложные дела.
— Какие? Неужели семья?
— Вот именно!
— Вы думаете, я не понимаю, что если у девушки есть семья, то на церемонию в одиночку она не явится?
Мы наблюдали за этим разговором. Я смотрела на своего знакомого, Мидори — на незнакомую девушку, хотя речь шла об одном и том же человеке.
— Как думаешь, он оставит её в покое? — спросила я поэтессу.
— Не знаю. Она что-то мнётся. Вот если бы проявила решительность, то Тамура-сама смирился бы с поражением, — она закрыла дверь и села за столик. — Подожди, я запишу кое-что. Боюсь забыть потом.
— А я могу посмотреть в коридор?
— Только если тебя не поймают.
Я медленно отодвинула дверь ногой, и как раз в этот момент появился новый участник сцены. Это была дама, очень высокая и очень пышная, с густо наложенными на лицо белилами. Покачиваясь, она приближалась к Акире и его собеседнику.
— Ой, это моя подружка! — вставая, обрадованно произнёс оруженосец.
Вглядевшись в лицо дамы, я узнала Мацуду. Ох, Такамото… Я уж подумала, что он сам собрался влезать в женские шмотки. Нет, не собрался.
— Подружка… — эхом повторил Тамура, оглядев нависшую над ним фигуру сумоиста.
Впечатлившись происходящим, я невольно отодвинулась от щели и обратила взор внутрь комнаты. Мидори увлечённо и быстро писала что-то, другой рукой прижимая к себе кувшин с сакэ. Её волосы на висках были спутаны.
— Слушай, это просто невероятно хорошо работает, — сказала она мне. — Оказывается, проблему нехватки вдохновения может решить только одно…
— И что же? — спросила я, глядя в её глаза, которые стали блестеть подозрительно ярче.
— Сакэ!
Пожав плечами, я вернулась к наблюдению за своими спутниками.
— Акико, ты так задержалась, мы все за тебя волнуемся, — говорил Мацуда, не задумываясь о том, похож ли его голос на женский.
— Хорошо. Так мы можем идти? — спросил Акира у Тамуры, чувствуя себя победителем.
— Конечно, можете, — кивнул художник.
Я, почувствовав себя в безопасности, приоткрыла дверь пошире и по плечи высунулась в коридор.
— Вот это женщина, — выдохнул Тамура, провожая взглядом Акиру и Мацуду.
Художник посмотрел в мою сторону, что а секунду испугало меня, но похоже, он смотрел мимо, в комнату.
— Мидори-химэсама! Что вы себе позволяете?
Я не стала смотреть, как Тамура отбирает кувшин с сакэ у Мидори, и побежала за своими спутниками.
***
Когда мы отошли на порядочное расстояние от усадьбы сиккена, Мацуда смог переодеться в свою одежду. Акире переодеться было не во что, так что его перекинул через плечо и понёс Мацуда, потому что ему надоело спотыкаться об накладные волосы и слои шёлка. Мы ещё не попали в занятую часть города, между ней и усадьбой было свободное пространство, густо заросшее соснами.
— И что мы будем делать дальше? Снова искать рикшу? — спросила я.
— Разумеется! Идти на своих двоих слишком долго. но нужно вернуться хотя бы до прихода Итикавы-сэнсэя, — сказал Такамото. — Так что, Акира, тебе придётся ещё немного притворяться девушкой.
— Если честно, мне это начинает надоедать, — нахмурился Акира.
— Да? А мне понравилось, — сказал Мацуда.
— Не переживай так, скушай пряничек, — я вспомнила, что они ещё остались у меня в пакете, и протянула один оруженосцу, надеясь, что это его подбодрит.
Тот взял пряник в зубы, потом что руками держался за Мацуду.
— Смотрите, там бамбуковая ветка на сосне! — сказала вдруг Маша.
— Ты не шутишь? — я посмотрела туда, куда она указывала.
Действительно, к одной из сосен, примерно на уровне глаз взрослого человека, была привязана бамбуковая ветка, а к ней, в свою очередь, крепилось множество маленьких бумажек.
— Это тандзаку, — пояснил Мияги. — В день Танабата на них пишут свои пожелания, а потом развешивают на бамбуковых ветках.
— Мне дали несколько тандзаку, — сказал Акира, дожёвывая пряник. — Хотите написать что-нибудь?
Не дожидаясь ответа, он стал вынимать разноцветные кусочки бумажки из своих рукавов.
— И желание должно исполниться? — усомнилась я, беря одну.
— Ещё как! — заверил Такамото. — Вот я в прошлом году пожелал, чтобы Окада-сама не наказывал меня за сломанный меч, и он мне ни слова не сказал!
— У него много мечей, вот он и не заметил, — прокомментировал Акира.
Я взяла ручку и стала писать. Потом одолжила ручку Маше. В конце концов, хуже не будет.
— Погодите, я тоже это сделаю, — решил Акира и слез с Мацуды.
Наши с Машей желание были не хитрыми — сдать экзамены. Что написал на своём тандзаку Акира — осталось загадкой.
***
Когда мы добрались до усадьбы Окады-сама, странное волнение поднялось во мне. Я стала нервничать: а тот ли документ мы нашли? А не зря ли мы это сделали? А не накажут ли нас за это? Эти и многие другие ворсы вертелись у меня в голове, когда мы прошли через главные ворота.
— Принесите с женской половины влажную губку, чтобы Акира и Мацуда убрали остатки краски с лица, — попросил нас Такамото.
— Теперь мне надо незаметно пройти в беседку и переодеться. Не думаю, что Окада-сама должен об этом знать, — вздохнул Акира.
— О чём я не должен знать? — грозный голос феодала заставил Акиру вздрогнуть.
Парень обернулся, оказавшись лицом к лицу с господином. В этот момент на землю плавно упали его накладные пряди, как будто и им было свойственно чувство выполненного долга.
— Акира, ты? — поднял брови Ёшикэзу.
— Здравствуйте, Окада-сама, — поклонился оруженосец.
— Почему вы сбежали с тренировки? И что вот это такое? — Ёшикэзу выразительным жестом руки обвёл его наряд и свалившийся парик. — Что вы на это скажете?
— Я скажу лишь одно: мы идём сражаться с монголами, — посерьёзнел Акира.
— Что? — Окада взял его за подбородок притянул к себе и пристально посмотрел в его глаза. — Не станешь же ты шутить с такими вещами?
— Конечно, не станет! — вмешались мы с Машей. — Это мы пробрались вместе с ним к сиккену и исправили приказ.
Окада отпустил лицо Акиры и посмотрел на нас из-под кустистых бровей.
— Мы же говорили, что можем пригодиться! — напомнили мы феодалу.
— Вы взяли
