играю в одни ворота.
Въезжаю в гараж, паркую машину. Выхожу, открываю дверь для Алевтины, подаю руку. Лиса с минуту сомневается, осматривая гараж.
– Выходи, подвал там, – смеюсь, указывая ей на реальный подвал.
– Ну серьезно. Чей это дом? – всё–таки вкладывает свою ладонь в мою, выходя из машины.
– Мой, – отвечаю я и вывожу Алю из гаража.
– Стоп! – останавливается на дорожке, ведущей к дому.
– Про границы, социопатию и прочих тараканов в вашей голове вы тоже солгали?
– Что значит «тоже»? Я вообще ни разу тебе не солгал, – тяну ее за руку к входной двери. – Все верно. Я никогда не допускаю в свой дом посторонних людей. Секс с женщиной не делает нас ближе.
Открываю дверь, пропуская Алевтину внутрь.
– А я тогда чем удостоена такой привилегии – преступить порог этого святилища?
– А ты не посторонняя, ты будущая хозяйка в этом доме, – помогаю ей снять куртку. Сам раздеваюсь, пока Алевтина разувается.
– Как же вы умеете красиво убалтывать женщину. Всем так, небось, льете сироп в уши?
– Никогда этим не занимался, – пропускаю ее вперед, указывая на гостиную.
Аля рассматривает комнату.
– Неплохо живете, господин адвокат. Много нынче щедрых преступников?
– Не жалуюсь.
– Это все, конечно, здорово, Александр, – уже серьезно произносит она. – Но что–то я как–то не готова провести с вами двадцать четыре часа наедине в большом доме.
– Да клянусь, я не маньяк. Нет, приставать, конечно, буду, но тебе понравится.
– И что мы станем делать? Я думала, все стандартно будет: ресторан, кино...
– Нет, это банально. Мы пойдем в баню, в бассейн, приготовим ужин и прекрасно проведем вечер. Только вдвоем, без публики. Забыла, я социопат?
Глава 13
Алевтина
Дом у Александра шикарный. Не замок, конечно, но так и гад – не принц. Одноэтажный, но современный.
Огромные комнаты, высокие потолки, панорамные окна. Все выдержано в одном стиле. Интерьер как с обложки журнала о дизайне. Все, безусловно, дорого–богато, но в стиле Александра. Консервативно и сдержанно. Черный кожаный диван, кресла с высокими спинками. Необычный камин за стеклом, причудливая стенка с множеством полок. Светлые стены, темная мебель. Идеально чисто, я бы даже сказала, стерильно. Кажется, если сейчас крикну, то раздастся эхо. Как в музее современного искусства, ей–богу. Смотреть можно, трогать нельзя.
– Ой, Александр Яковлевич, хозяйкой в этом доме я бы не хотела стать, – цокаю, осматриваясь.
– Отчего же? – выгибает брови мужчина, нажимает какую–то кнопку, и камин загорается. Огонь не настоящий, но реалистично.
– Здесь пусто, что ли, холодно, мне не по душе.
– Здесь все, что нужно для жизни без излишеств.
– Я вижу, это, конечно, все впечатляет, – сажусь в кожаное кресло. Холодное. – Но неуютно. Вот сюда я бы повесила воздушный тюль, постелила бы пушистый ковер, в котором утопают ноги, диван бы вообще выкинула, – развожу руками, вызывая усмешку Александра.
– Натуральную кожу с ортопедическим каркасом и наполнителем из шерсти не способен выкинуть на помойку даже я. Замашки у вас, Алевтина, барские, не потяну я вас с такими запросами.
– О, – удивлено распахиваю глаза. – Жутко дорогой диван? Тогда, пожалуй, не буду выкидывать его, застелем пушистыми пледами и накидаем подушек.
– Покупать диван из натуральной кожи, чтобы застилать его пледами, – это сверх... – сдерживается, сжимая губы, не договаривая.
– Вы хотели сказать сверх идиотизма?
– Ты сама это сказала, – кивает. Говорю же, гад.
– Ну а как вы хотели, Александр Яковлевич? Пускать женщину на свою территорию, кидаться фразами про «хозяйку». Без последствий не получится. Я ведь не буду сидеть тихо мышкой, смахивая пылинки с дорогущей мебели. Я, знаете ли, особа не слишком аккуратная, люблю хаос вокруг себя, всякие безвкусные безделушки, которые точно не впишутся в ваш интерьер и мировоззрение. Признаетесь, пока не поздно, что вы погорячились.
– Признаю, погорячился, – усмехается Александр.
– Вот! – довольно хлопаю в ладоши, поймав его на лести и лжи.
– Но слов своих назад не возьму, как–нибудь переживу здесь шторы, ковер и пледы.
Вот гад, ничем не проймешь!
А если серьёзно, то я до сих пор не могу разгадать этого мужчины. Он это все серьезно? Или же просто умеет красиво убалтывать женщину. Ну а что, за лапшу на уши у нас не сажают. Напел мне тут про «хозяйку», про чувства, впечатлил умопомрачительным поцелуем, и я уже у него дома сижу, мысленно делая перестановку. А когда воспользуется мной, наиграется, то: «Извини, Алевтина, мы не сошлись характерами».
– А я еще картину сюда повешу, – указываю на стену. – Такую большую, с котятами. Знаете, которую из стразиков собирают. Мне как раз подарили.
Уже откровенно стебусь, испытывая его выдержку. Я хоть мало что соображаю в дизайне, но не совсем безвкусная.
– А вот этого не переживу, – ухмыляется гад.
– Вот, это значит, мы несовместимы, – игриво подмигиваю ему.
– Это значит, что я сожгу твоих котят из стразиков, отшлепаю за это безобразие на моей стене, и мы решим вопрос несовместимости.
– Ужасно, как можно сжечь котят? Вы безжалостный, – фыркаю я.
– То есть вариант с «отшлепаю» приемлем? – тоже смеётся надо мной.
Не отвечаю, закусывая губы.
– Ладно, Алевтина, располагайся, можешь засунуть любопытный нос в комнаты, осмотрись – тебе здесь жить, – самоуверенно заявляет он.
И если быть честной, я покупаюсь, уже отчётливо понимая, что с Димкой наши дороги разошлись. Даже если с Александром ничего не получится. Если я согласилась провести день в доме другого мужчины, то априори не могу потом быть с Димой. Что–то сломалось у нас с ним. Или этот гад сломал мою не совсем прочную конструкцию жизни. Меня ждет очень нелегкий разговор, даже не представляю, как буду объясняться. В одном Александр прав, не могу я больше обманывать себя и тем более Диму. Это отвратительно.
– А я пойду включу прогреваться нам баню и бассейн.
Александр уходит, а я, естественно, подрываюсь с места и иду рассматривать дом.
Кухня здесь... Моя мама была бы в восторге. Большая, с множеством шкафом и кучей современной техники; другое дело, что все стерильно. Ни баночек, ни полотенчиков.
Кабинет тоже имеется, он гораздо уютнее, здесь преобладает дерево. Все та же кожа на креслах, но в кабинет
