девку — сумеет и сына принять. А я прослежу, чтобы не увиливал.
— Ты что-то задумал, — уверенно ответила княгиня, всматриваясь в напряжённое лицо мужа. — Все-таки тридцать пять лет с тобой прожила, знаю как облупленного. Буян последние месяцы носится по городам и деревням, в доме наскоками бывает. А раньше такого не было, чтобы ты родового волхва от себя отпускал надолго.
— Буян выполняет мои поручения по одному очень деликатному делу, — князь понял, что уже не уснёт, и решил попить кофе. — Я предпочитаю пока молчать, чтобы не допустить утечки информации.
— Но со мной мог поделиться? — удивилась Ольга Ефимовна и с ехидцей добавила: — Или считаешь, что я могу стать причиной утечки?
— Ты даже не представляешь, насколько для меня важна работа, которой я сейчас посвящаю всё свободное время, — Алексей Изотович встал. — Ты поспи еще, а я должен по делам съездить.
— Куда в такую рань? — недовольство в который раз проскочило в голосе жены. — Или это связано со звонком? Буян опять куда-то зовёт?
— Проницательная моя, — улыбнулся Балахнин, и давая понять, что разговор закончен, подошел к гардеробу.
Через двадцать минут он спустился в столовую, и в полной тишине с удовольствием выпил кофе со сливками, приготовленный своими руками. Заглянувший на шум один из охранников удивлённо уставился на хозяина.
— Гоша, найди мне Ивана и скажи, чтобы машину готовил. Через час выезжаем в известное место, — неторопливо прихлебывая ароматный мокко, дал приказ Балахнин и посмотрел на часы. В принципе, можно и позвонить доктору. Время к тому способствует. Человек, ответственный за медучреждение, должен первым быть на рабочем месте.
Появились кухарки и засуетились, обещая быстро сготовить завтрак. Князь махнул рукой, дескать, нету времени. И накинув пиджак перед зеркалом в просторной парадной, критически осмотрел себя. Иван, отвечавший за охрану на маршрутах следования, уже стоял у дверей.
Выйдя на крыльцо вместе с ним, Балахнин от удовольствия зажмурился. Утренний холодок прикоснулся приятными и невесомыми потоками к лицу. Весело чирикали воробьи на ветках, садовник поливал цветники вдоль дорожек, едва слышно рокотал белый «руссо-балт», подогнанный ко входу.
— Подожди меня в машине, — князь вытащил телефон и стал искать номер заведующего колпинской земской больницы. Неторопливо прошелся по открытой веранде, дожидаясь, когда ответит Костромцов.
— Слушаю вас, Алексей Изотович, — голос врача был бодрым, не похоже, что с постели подняли.
— Доброе утро, Петр Игоревич. Вы уж не серчайте за ранний звонок. Появилась причина…
— А… вы по поводу беременной девушки?
— Да. Родила сегодня, — подтвердил Балахнин. — Я сейчас отправляюсь за ней, а потом в Колпино. Вы сможете до нашего приезда подготовить всё необходимое?
— Конечно, Ваша Светлость! Как и договаривались, палата, уход, подготовка документов…
— Вы не переживайте так, Пётр Игоревич, — усмехнулся князь, почувствовав некую недосказанность в словах собеседника. — Я свои обещания выполняю. Нужно только подождать. Сами понимаете, какая волокита с бумагами в Земельной Палате. Даже при моих возможностях оформление затянется на пару недель. Но в августе вы точно сможете похвастаться перед своими коллегами замечательной усадьбой.
Успокоив таким образом тщательно скрывающего волнение Костромцова, Балахнин сел в «руссо-балт» и приказал ехать в Мышки. Николай — тот самый парень, с которым Буян так ловко провернул дельце — вёл машину и ничего не знал о рождении ребенка. Было видно, что парень нервничает, то и дело поглядывая в зеркало заднего обзора, пытаясь по лицу хозяина понять причину поездки. Князь про себя посмеивался. Ведь Николай ожидал, что Маринка со дня на день родит, вот и елозит по креслу. Но молодец, молчит. Потом надо дать ему несколько дней, пусть к своей ненаглядной съездит. Ведь ему растить ребенка Ильи. А ведь рано или поздно балахнинские черты начнут проявляться, и Коля может взбрыкнуть, поэтому компенсация не будет лишней.
До усадьбы, находившейся неподалёку от деревни с веселым названием, Николай доехал быстро. Дорога в столь ранний час была свободной, и мчащемуся бронированному «руссо-балту» не пришлось плестись за каким-нибудь фургоном или фурой дальнобойщика.
— Подготовьте место для девицы с ребенком, — обратился Балахнин к Ивану и Гоше, когда автомобиль подъехал к крыльцу двухэтажного кирпичного дома, по размеру чуть-чуть уступающего родовому особняку в столице. И краем глаза заметил, как вздрогнул Николай, едва сдержавшийся, чтобы не выскочить из машины и броситься в дом к своей даме сердца. И добавил: — Потом пересядете во внедорожник к Буяну.
Волхв встретил его на крыльце дома в накинутом на элегантный костюм плаще, словно утренняя свежесть для него была сродни первым осенним заморозкам. Он приветственно кивнул хозяину.
— Всё в порядке? — спросил Балахнин, не заходя внутрь. Хотел сначала поговорить с Буяном не в присутствии повитухи и служанок. А то знает он, какие длинные уши вырастают у женщин, когда дела обсуждают серьёзные люди. — Никаких патологий?
— Насчет физических я сказать мало что могу, — усмехнулся верный помощник, — не специалист. А вот с остальным надо немного подождать. У младенцев с искрой не сразу появляются магические задатки. Нужно учитывать, что один из родителей мальчика не одарён. Две-три недели — и я дам окончательный ответ.
— А по косвенным признакам? — не сдавался Балахнин. — Есть же какие-то показатели, по которым чародеи узнают о перспективах новорожденного?
— Княже, вопрос очень щепетильный, — покачал головой Буян. — Я не готов сейчас дать точный или даже приблизительный ответ. Боюсь направить по ложному направлению. Ну, хорошо… Ауру ребенка я сразу осмотрел, и некие признаки наличия искры были. Но, повторю, надо подождать пару недель минимум, когда сформируется контур.
— Хорошо, пойдем, поздороваемся с девицей, — Балахнин сразу успокоился. Он был готов использовать даже малейший шанс на успех, раз судьба подкинула ему замечательную задачку. А еще князь хотел утереть нос Никите Назарову, представляя, как через семь-восемь лет он возьмёт за руку мальчонку и подведёт его к молодому мужчине, прося провести инициацию. Почему именно к Никите? Алексей Изотович был уверен, что к тому времени барон станет значимой величиной в структуре Коллегии Иерархов.
Марину поместили в служебное крыло, в одну из спален, где сейчас она и отдыхала. Перед тем как войти в комнату, пожилая повитуха в белом халате и с аккуратно убранными под платок волосами, остановила обоих мужчин перед дверью и строго произнесла:
— Долго не разговаривайте, Ваша Светлость. Матери нужен отдых. Пять
