Все внутри меня застыло в холодном ужасе.
Я сильно напрягся. Такого она мне еще в лицо не говорила, так прямо, строго и беспощадно. И я не мог ее перебить и оправдаться — для меня все новое из ее уст казалось самым правильным. Я не знал, верить или нет. Не успевал подумать, как уже считал это за правду. Это единственное, о чем я никогда не догадывался. Если бы я был более эмоционален, то на моем лице с широко раскрытыми глазами можно было бы прочитать шок и испуг.
-Но страшно не только от этого, — продолжила она в таком же духе после молчания, в котором я должен был хоть как-то отреагировать. — Правильность держит тебя в постоянном стрессе. Что если я сделаю что-то не так? Что если я все испорчу? Все полетит к чертям, да. И ты будешь страдать до конца дней. Боязнь ошибки делает из тебя робота с привычным набором действий. Целый простор выборов и путей закрываются перед твоим носом — ты видишь лишь то, что хочется. А хочется сделать все правильно. Чего же ты боишься?
У меня началась дрожь. Я схватился за свою промокшую насквозь куртку и решился ответить ей, сжимая зубы, чтобы не стучали:
-Это не боязнь. Это защитная реакция. И я уже ничего поделать не могу. Буду жить с этим.
-Хватит ли у тебя сил? Ты уже на исходе.
Она снова подошла и накрыла своим зонтом, наклоняясь вперед, ближе ко мне:
— Даже если ты так любишь дождь, это того не стоит, — повторила она ту же фразу, как при нашей первой встрече. Я осторожно взглянул на нее и застыл. Лицо Анны было так близко. Она внимательно и любопытно смотрела снизу-вверх, словно я ее впервые заинтересовал.
Под зонтом мелодия дождя звучала приглушенно. Тела еле касались, но мое сердце уже взволнованно билось. Хотелось быть еще ближе.
Я дотронулся своей холодной ладонью до ее теплой щеки. Анна чуть повела головой к моей руке, реагируя на мои прикосновения:
-И все равно стоишь…
-Я буду продолжать это делать, потому что я так хочу.
-Ты заболеешь.
-Ты говорила мне, что все сломанное нужно починить. Говорила, что за все свои плохие поступки надо извиняться, все разрушенное — построить вновь. Если совершить ошибку, ее всегда можно исправить. Когда ты рядом, я перестаю бояться.
Мои слова глубоко тронули ее. Анна потянулась ко мне и обняла всего мокрого, заражая своим теплом. Ее голос печально и тревожно дрожал.
-Я все никак не могу уберечь тебя.
-Тогда это тупик, — понял я. В голове пусто. Из меня все вытащили, но ничем не заполнили. Просто пустота.
-Нет, — пробурчала более спокойней она, уткнувшись лицом в мое плечо, — просто пришло время раскрыться самой…
Дождь закончился. Зонтик упал и перекатился на лужу. Она вмиг отстранилась от меня, взяла за руку и повела за собой. И все остальное вдруг стало незначительным.
Мы пришли в мой отель, молча поднимаясь по лифту и пересекая несколько комнат. Она была здесь всего один раз, но уже наизусть знала мой номер. Я отчетливо помню, как во время прогулки она искренне извинилась: 《Прости, я плохо запоминаю местность и мне трудно ориентироваться》. А сейчас вдруг повела меня сама.
-Если уже заметил, попрошу помолчать и выслушать меня. Не перебивай, о тебе я знаю предостаточно.
-Даже про мое наследство?
-Даже про это.
-Ты начинаешь пугать меня, — нахмурился я, следя за ней пристальным взглядом. В моей комнате она вела себя еще подозрительней. Анна трогала мои вещи, нескромно осматривала все уголки, лезла под кровать, виляя пятой точкой, — в общем, что-то искала. Меня это раздражало.
-В прошлый раз ты была более сдержанной.
Тогда она просто удивленно хлопала глазами. Сегодня — тщательно вглядывается.
-Прости, не хочу, чтобы нас прослушивали, — после проверки она виновато улыбнулась, открывая окно и снимая с одного уха еле заметный пирсинг. Серьги не любила, но пирсинг обожала.
Почему у меня в комнате вообще могла быть прослушка? У меня врагов нет. Может, у нее есть?
-Садись, — Анна, в майке и в бриджах, присела на мою кровать. Ее рука похлопала по моей постели. Это слишком смутило меня.
-Или ты передумал и не хочешь знать?
-Не все сразу. Я весь мокрый и уже успел накапать на пол, — я взял свое полотенце, накинул на свою голову и стал вытираться, присаживаясь к ней, — Вот теперь можно. Я внимательно слушаю.
Заинтересованный взгляд медленно направился на меня. На ее прелестном лице всего секунду промелькнула нервная улыбка. Но это произошло так быстро, мне показалось это миражом.
-Начну с самого начала. Меня зовут Анна. Кодовое имя — Нана. Мой номер — 42. Состою в тайной организации СГА в почтовом отделе по информации. Я отвечаю за передачу секретных данных из одной точки в другую. Так как все засекречено, я передаю не по сети, а вручную, в письмах. И моя главная задача — доставить информацию без утечки, без перехвата (если только что-то не изменится) в ценности и сохранности, в таком же виде, как и было отправлено. Но есть некоторые проблемы…
-Подожди, как ты вообще там оказалась?! — я был в недоумении и не мог слушать дальше, пока в голове ничего не укладывалось. Она возмутилась:
-Я просила выслушать меня молча!
-Я хочу услышать, как ты туда попала.
Анна утихла, вспомнив мой упрямый характер. И негромко продолжила:
-Ну, если ты мне до сих пор веришь, то ладно, расскажу, — вздохнула она. — После окончания школы, я не знала, чем хочу заниматься. Все мучилась. Что выбрать? Дело было в том, что у меня все получалось, а самых сильных сторон не было. Я хотела делать все сразу, но такого нигде нет. В итоге я никуда не поступила. А потом мне пришло какое-то письмо: 《Отправитель: неизвестен. Если вы готовы сотрудничать с нами, отправьте письмо по такому-то адресу. Взамен мы исполним любое одно ваше желание. С уважением, Тень Далекого Ястреба》. Мне конечно же стало интересно, терять было нечего. Я отправила письмо по назначенному адресу и попыталась расшифровать отправителя: ТДЯ=> СГА. Жаль конечно, я так и не смогла много узнать об этой организации, но теперь я здесь.
-Каково твое желание?
-Научиться всему на свете, — хитро улыбнулась Анна, — теперь они каждый месяц обязаны чему-то научить меня. И еще они мне платят постоянную кругленькую сумму на эту учебу, остатки оставляю себе на жизнь. А я работаю на них, выполняя указания.
