с ним. Вдруг он помер?
— Просто так? Взял и помер? — напряжённо произнёс козлобород.
— Мало ли, — я встал и осторожно пошёл к валяющемуся телу. — Я же не лекарь. Может позвать стражу? Эй, ты живой?
Я потряс мёртвого бугая за плечо, но тот никак не отреагировал. То, что он был мёртв, мне стало понятно ещё до того, как я до него дотронулся. И я, похоже, знаю причину его столь скоропостижной гибели.
— Твоя работа? — обратился я к Иню, старательно делая вид, что пытаюсь услышать дыханье бугая.
«Это было слишком легко, — довольно произёнс дух. — Он даже ничего понять не успел. Не битва, а один смех».
— Спасибо, — поблагодарил я Иня. — Но… получается, что любой владелец духа может без труда убить того, у кого есть вот… такой слабый зачаток?
«Да, если тот будет настолько туп, что выпустит своего недодуха в бой».
— Несправедливо это как-то…
«Миром правит сила, Ян. Когда ты уже это поймёшь?»
— Он мёртв, — произнёс я, оставив вопрос Иня без ответа. — Не знаю, что с ним случилось, но он не дышит.
Мы принялись звать наших тюремщиков, но никто из них так и не пришёл. Пришлось оттащить тело бугая поближе к двери.
Пока мы занимались переносом трупа, козлобородый успел сноровисто обыскать его карманы, засунул руку за пазуху, даже снял ботинки! Его действия не остались без вознаграждения. В левом ботинке он нашёл целых десять копеек. Две монеты по пять. А ведь это целых сорок полушек.
После того, как мы опустошили несколько тайников, для меня это было не заслуживающей внимания мелочью. А вот мужичок смотрел на козлобородого с завистью. На его глазах тот обзавёлся настоящим богатством. Пусть от монет наверняка несло вонючими ногами, но их можно отмыть.
Остаток ночи прошёл спокойно. Несколько раз я просыпался от стонов козлобородого и храпа мужичка, но потом снова засыпал. Под утро я заснул так крепко, что не услышал шагов охранников. А вот от их сначала удивлённых, а потом злых криков я чуть не подскочил.
— Кто его убил? — орал один из стражников, сидя над мёртвым телом. — Кто из вас и как?
— Да мы сами ничего не понимаем, — тут же включился козлобородый. — Он вчера ночью чёт соскочил, поорал, непонятно кому, и просто упал.
— Просто упал? Ты меня за идиота держишь⁇ Как он мог просто упасть⁈
— Да я правду говорю! — заозирался тот по сторонам в поисках поддержки, отступая от брызжущего слюной стражника. — Ведь так?
— Так и было, господин стражник, — подтвердил мужичок.
Я молча кивнул, изображая из себя немощного. Будет странно, если я начну тут прыгать после вчерашних побоев. И так они могут обратить внимание на зажившие за ночь ссадины и почти пропавшие синяки.
— Что с рукой? — подозрительно спросил стражник, отметив, как козлобородый держит правую руку.
— Это? Да это я о стену ударился.
— Покажи!
— Да там несильно.
— Я. Сказал. Покажи!
Козлобородый вытянул распухшую за ночь руку.
— Ударился, говоришь… — протянул стражник. — Пойдёшь с нами.
— Да это вон тот бугай ему за пальцы вчера дёрнул. Поэтому так плохо выглядит. Он сказал, что так быстрее заживёт! — я с показным трудом встал на ноги, опираясь на стену.
Козлобородый зыркнул на меня злобным взглядом и прошёл мимо, толкнув плечом. Что ж, зря он не сдержался. Но мне же лучше. Глиняная заточка перекочевала в складки одежды козлобородого.
Стражники бросили нам на пол дырявый мешок и ушли. Один из них повёл куда-то козлобородого, остальные два отправились разносить еду другим заключённым.
Мы с мужичком остались одни.
Я убедился, что стражники ушли и подошёл к стене с окном. Подпрыгнул, ухватился за край, подтянулся и постарался разглядеть, куда выходит окно. Пролезть через него было нереально.
Пришлось спрыгнуть обратно и пойти изучать замок.
Сделан он был хитро. Скважина была не сквозная. Решётка вокруг замка была намного уже. Мало кто сможет просунуть руку. А о том, чтобы умудриться вскрыть замок речь вообще не идёт.
— Значит, буду копить силы, — пробормотал я себе под нос и уселся у стены.
Стражники, которые кормили остальных заключённых, прошли мимо нашей камеры только через пятнадцать с небольшим минут. Это значит, что либо камеры владеющих духом находятся далеко, либо стражники где-то задержались.
Ещё через несколько часов вынужденного безделья, к нам в камеру закинули новенького. Шустрый парень, старше меня на пару лет. Худой, подвижный, дёрганый. Он словно не мог находиться на одном месте.
— Ты Ян, да? — спросил меня он, стоило стражникам уйти.
— Допустим. А что?
— Макса знаешь?
— Говори.
— Он договорился с Большим. Сказал, что ты в курсе. У тебя времени до завтрашней ночи. Всё понял?
— Нет, — честно признался я. — Вообще почти ничего. Что ещё за Большой? И на счёт ночи… выходит, всего два дня? Даже меньше…
— Большой — глава нашей банды. Часть наших схватили и решили обвинить их в том, что они, якобы, шпионы чужого князя!
— Ты сам то, кто будешь?
— Я? Зови просто Шустрик. Все так зовут. А этот тоже с тобой?
— А? Нет, — я покачал головой, поняв, что мой новый знакомый говорит про мужичка.
— Слышишь, деревня, уши заткни и не слушай, о чём люди разговаривают. Понял? А иначе без ушей и останешься.
— Я всё понял, — мелко закивал запуганный мужичок. — А вы разве о чём-то говорили? Я не слышал.
— Умный… — протянул Шустрик. — Тебе же лучше.
— Отмычки есть какие-нибудь?
— Есть, — довольно улыбнулся он, — но тут замок хитрый. Так просто не откроешь.
Давай, — я протянул руку.
Шустрик хмыкнул, поднял ногу, провернул пятку вбок и достал из тайного углубления в ботинке пару железных пластинок и толстую иглу.
Я критически осмотрел иглу и попробовал её согнуть. Она гнулась, но была крепкой. Самое то.
— Попробуешь? — Шустрик снисходительно фыркнул, забрал у меня иглу и принялся обнюхивать замок.
Он возился с ним больше часа, но в итоге был вынужден сдаться.
— Не, не пролезть, у меня руки так не гнутся, — недовольно произнёс он. — Проклятье! И что делать? У нас всего полтора дня!
— Давай, я потом попробую.
— Ты? — фыркнул
