стало. Клиентуры мало совсем.
— Толик?
— Ну эта, как её... Толерантность. Привыкание. Когда уже не берёт ваще. Если жестить.
Я также начал подозревать, почему этот простоватый с виду паренёк был у крюков, судя по всему, вторым силовиком после Роба. Подкован в теме. Наверное, ещё в мирное время со всем этим дерьмом работал.
— Понял тебя. Ну что ж... Будем надеяться, партизаны не подведут и выполнят свою часть сделки. И тогда варщики надолго от вас отстанут.
— А как мы их проверим? — Задавая вопрос, Гром поднялся на ноги и оглянулся, пытаясь убедиться в том, что кроме нас тут больше никого нет. — Ну... То, что они и правда этот склад нашатнут, про который ты говорил. А не просто насвистят нам, что, мол, всё ништяк. Даже если притащат оттуда бочку прекурсора — так может их там ещё тонны.
— С ними на дело мои парни пошли. Проконтролируют. Расскажут, как всё было.
— А у тебя что, своя банда есть? Я думал ты один бегаешь. Ну... И ещё девчонка...
— Ну не то чтобы... Но можно и так сказать. Друзья.
— Ох, ёп... — Гром вскочил на ноги и сдёрнул с плеча автомат, оглянувшись на ближайшие заросли.
Всё-таки мы были здесь не одни.
— О... Ты всё ещё здесь, лохмач... — Я положил руку на ствол взведённого автомата и плавно опустил его вниз. — Спокуха, Гром. Это тоже типа моя банда.
Рыжий пёс, высунувшийся из кустов, немного напрягся от резкого движения паренька. Но после того, как услышал мой спокойный голос, снова шагнул поближе. А когда я зашуршал упаковкой крекеров, даже слегка шевельнул хвостом.
— Поймаешь? — Я кинул ему кусок печенья и пёс ловко схватил его пастью. — Надеюсь, ты в курсе, что нельзя дышать через рот после еды. Как бы ни было жарко. А то жоры язык откусят. Хотя... В твоём случае ещё вопрос, кто кому и что откусит.
— А он точно не бешеный? — Гром не спешил убирать оружие.
— Если ты имеешь в виду болезнь, то, вроде бы, нет. — Я кинул ещё один крекер, и пёс снова шевельнул хвостом. — Но он всё равно не из тех, кого стоит трогать. Даже если он не считает тебя врагом.
— Да, пацаны рассказывали, что он со шмелями у Вегаса сделал. Здоровый... — Охранник всё-таки закинул автомат обратно на плечо. — Ну так чё, где этот нахимовец?
— Не я же с ним договаривался, откуда мне знать. Должен быть тут с утра. Подождём. Или тебе не терпится принять участие в уборке?
— Э-э-э не-е-е... Ещё я только палубу не дрочил... Пусть бегунки теперь отрабатывают. А то привыкли, блядь, одними ногами работать. Джой их подмазывает, чтоб не крысили. Так они из себя прям элиту теперь корчат. А как до дела дошло — так и обосрались все. — И Гром снова поделился криминальной мудростью. — Кладменов не мазать надо, а менять чаще. Многие слишком быстро борзеть начинают, если с ними по-доброму... Или вообще воровать. Вон как Кусок. Но эти теперь ещё долго будут по стенке ходить, конечно.
Устроившись на сиденье одной из яхт, выволоченных здесь на берег, мы прислонились к борту и принялись ждать. Со стороны въезда нас не было видно. Но зато отсюда вся территория была как на ладони.
Пёс заклацал когтями по асфальту следом за нами. И, покрутившись, прикорнул рядом, в тени этой лодки.
— Может его всё-таки где-то тормознули? — Гром постоянно сканировал местность внимательным прищуром. Давно привык на часах стоять. Или на точке. — Я бы не стал сейчас один на тачке гонять. Как он только на ней до Вегаса добрался... Ещё и в Водники заезжал, говорит. И Долгопу.
— Удача новичка. Если кто-то и устраивает сейчас засады, то не на машины. Их же с весны тут на ходу никто не видел. Да и потом... Что-то мне подсказывает, что местность, в которую вы недавно, так сказать, зашли — на некоторое время становятся безопаснее.
— Хе... Есть такая херня, да... У меня вот прошлом году на районе после десяти было вообще не пройти. Сто проц кто-нибудь доебётся. Особенно под синькой - все, блядь, супермены... За шмот, там, пояснить... Или чё у тебя по мелочи... А если найдём... — В процессе рассказа пацан демонстрировал жесты, которые явно намекали на то, что места не столь отдалённые ему знакомы, не смотря на юный возраст. — А потом туда барыга один прописался... Так гопота полгода только и хотела, что на кинчик какой-нибудь повтыкать, да чипсов пожрать. Гоп-стопы ваще прекратились. И никаких бутылок на детских площадках с утра. Бульбики только по подъездам валяются, да фольга. Менты сразу себе всё приписали, но я-то знаю... Планокуры — они ж самые мирные нарки из всех. Им ваще нахер ничё не надо под этим делом. Пока деньги не кончатся, конечно... Это вот потом все охуели, когда барыга цены поднял... Даже менты. Хотя, там уже и зима скоро пришла...
— Слушай, Гром... Не пойми меня не правильно. Но не могу не спросить. Как вы с Робом Джоя терпите? Почему он у вас на первых ролях?
Паренёк усмехнулся:
— Да не, ты чё... Он нормальный пацан. Приколист просто. Я ж с ним в малолетке чалился. У него... Как это... Коммерческая жилка прокачана, вот. Никогда своего не упустит. Ну, то есть, нашего. Настоящий барыга. С рязанцами нормально порешал. Хотя они по первой нас вообще выставить хотели. А теперь вон — даже Верка тут живёт. И ваще всё чики-пики. Ну... Было... Плюс, лучше него никто не умеет понять, когда уже пора свежие бошки снимать. У него на это дело реально нюх... Вон как у этого твоего дружки. — Он кивнул на дремлющего пса.
— За что сидели-то?
— Да ни за что! — Пацан цыкнул сквозь зубы в пыль.
— Ну это как водится... А конкретнее?
— Да за то же самое, что и сейчас делаем. Только тогда было типа нельзя. Хотя в каждом доме кто-нибудь, да растил. Видел такие фиолетовые окошки по вечерам в многоэтажках? В каждом доме, в натуре же!
— Вертикальные фермы?
— Точняк. Их же ваще в открытую продавали. Типа, чтоб редиску с салатом на подоконнике круглый год растить... Особенно, блядь, когда из-за карантинов этих ковидных поставки
