– Мне ваше имя известно, сэр, – пророкотала голова. – А вы думаете, что нет? Вы думаете, что я бы обратился к вам, вас не зная? Да за кого вы меня принимаете? Ну так вы меня выслушаете, мистер Хикс, поскольку я вас знаю как облупленного, сэр.
– А я – вас, – твердо отвечал мистер Хикс, но тут же поспешно добавил: – Сэр.
Пораженный до глубины души Винч отшатнулся и промокнул лысину.
Скряга злобно нахмурился – этот взор пронзил бы до сердцевины самый кряжистый дуб. Несколько секунд он стоял так, застыв неподвижно и, видимо, размышляя про себя, содрать ли с негодяя кожу прямо сейчас или пусть сперва еще немного помучается. Затем насупленные брови разгладились, уступая место выражению хищного любопытства. Мистер Таск смерил взглядом джентльмена в черном, словно оценивая всю глубину его дерзости.
– Понятно. Понятно. Очень хорошо, мистер Бикс, – промолвил скряга, затаив в уголках губ знакомую зловещую улыбочку. – Вы изволили высказаться – давненько к этому готовились, надо думать! – а теперь выскажусь и я.
В ожидании приговора мистер Хикс поднял глаза, храбро выдержав смертоносный взгляд скряги.
– Вы отлично знаете, мистер Фликс, что я не пустослов. Пустословие – это не для меня. Но ваш случай окажется исключением. Скажем прямо: я вас не люблю, никогда не любил и не полюблю. – При этой утонченной насмешке в адрес мистера Хикса зловещая улыбочка на мгновение превратилась в самодовольную ухмылку. – Вы – бездельник, неудачник и плут. Ваше поведение в деловых вопросах, имеющих отношение ко мне, практически всегда демонстрирует вопиющую некомпетентность, в то время как ваше чувство долга и ответственность по отношению к вашему нанимателю – к фирме, что обеспечивает вас хлебом насущным, – с моей точки зрения, оставляют желать много лучшего. Вы – бахвал и шут. Короче говоря, вы воплощаете в себе все, что мне несвойственно. И поскольку я – человек деловой, мистер Викс, и славлюсь своей добросовестностью, на такие ваши замашки я, по совести говоря, никоим образом не могу посмотреть сквозь пальцы.
– А вы, – парировал мистер Хикс, не сдавая позиций, вот только колени его чуть заметно дрожали, – вы – тиран и деспот. Сэр.
Поверенный Винч облизнул губы и на одно-единственное безумное мгновение вообразил, что все это, должно быть, сцена из спектакля, контора его превратилась в театр, и сам он – в числе зрителей помянутого театра; вот только почему-то ему не потрудились об этом сообщить. Он стиснул затылок ладонью, чтобы мозг, не дай Боже, не выкипел.
– Вы возражаете против вольного обращения с вашим именем. Что ж, пусть так, ваше право, – проговорил скряга. – Возражайте сколько угодно; меня это не касается. Пусть останется непреходящим символом моего к вам неуважения. Если бы не годы верной службы со стороны данной юридической фирмы, сперва в лице мистера Эфраима Баджера, а в последнее время – в лице его преемника мистера Винча, – здесь дородный поверенный в темно-фиолетовом облегченно вздохнул, – я бы давным-давно покинул эту контору. Вы говорите, я – тиран и деспот. Что ж, вы правомочны иметь свое мнение, равно как и я. Пусть так. Вы – не мой подчиненный. Однако нельзя допускать, чтобы наши мнения друг о друге сказывались на работе в сфере обоюдного интереса. Мы – бизнесмены, сэр. И на жизнь смотрим трезво. Мы не можем себе позволить роскошь идти на поводу у собственных мнений. Надеюсь, мы друг друга поняли?
Все существо мистера Хикса трепетало от еле сдерживаемого напряжения. По его лицу, заливая глаза, потоками струился пот, сердце едва не выпрыгивало из груди, в ушах невыносимо звенело. Невзирая на все усилия, мистер Хикс начинал сдавать.
– Да, – проговорил он наконец, причем голос его звучал чуть хрипловато. С губ Бриджет сорвался благодарственный вздох, а мистер Винч принялся яростно вытирать лысину. Мистер Скрибблер, подперев голову рукой, завороженно наблюдал за происходящим.
– Так вот, мистер Тикс, – бодро продолжал Иосия как ни в чем не бывало, – извольте внимательно следовать всем инструкциям вашего нанимателя в том, что касается дела, приведшего меня сюда нынче утром. Мне нет необходимости напоминать вам, что для меня это – вопрос исключительной профессиональной значимости. Требуются ваши услуги в качестве доверенного лица фирмы… И не вздумайте нас подвести! Ваши коллеги готовы действовать?
– Да, сэр.
– Тогда скажите, мистер Кикс, – осведомился Иосия, скрещивая на груди длинные костлявые руки, – вы сумеете перегнать стадо громотопов?
Вопреки зарождающемуся взаимопониманию, мистер Хикс ощетинился: непочтительное обращение с ним самим и с его именем вновь не оставило его равнодушным. Эту насмешку Иосия отнюдь не выдумал только что, но отработал и усовершенствовал с течением времени. Укрепившись в своем намерении, мистер Хикс утешал себя мыслью о том, что, ежели замысел его увенчается успехом, очень скоро мистеру Иосии Таску придется иметь дело с силой куда более могущественной, нежели старина Хикс.
– Кое-что я в этих созданиях смыслю, сэр, в этих здоровенных широкобивенных секачах, и с делом Хокема, разумеется, уже ознакомлен. Могу ли я спросить, куда мы их погоним?
– К югу – точное место назначения будет объявлено позже. Итак, наш друг «Мистер Баунсинг и экипажи» вскорости распрощается со своей драгоценной скотиной. Мы ему покажем, мистер Джикс, как надо выполнять финансовые обязательства и каковы бывают последствия, ежели посягаешь на чужие деньги. Мы сведем на нет его жалкое предприятие. Это, вне всякого сомнения, послужит ему хорошим уроком.
Скряга стремительно развернулся к поверенному – «Винч, надеюсь вскорости получить от вас весточку!» – и той же надменной, самоуверенной поступью устремился к выходу.
– И побольше вам подобных дней, – усмехнулся он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Тьма хлынула в дверь вслед за ним; так что, невзирая на темную завесу и отсутствие окон, после его ухода в конторе Баджера и Винча заметно посветлело.
Однако благая перемена на настроении дородного поверенного никак не сказалась.
– Хикс – сюда – сейчас же! – прорычал он, качнув криво посаженной головой в направлении внутреннего святилища. Кислое выражение его лица от внимания Самсона Хикса отнюдь не укрылось. Вид у поверенного был такой, словно его только что вздернули на виселице. В преддверии нахлобучки мистер Хикс расправил брюки в тонкую полосочку, засунул кулаки в карманы и проследовал за подателем хлеба насущного в тайную комнату.
– Ла, вы когда-нибудь видели такое? – воскликнула Бриджет, едва тяжелая дверь захлопнулась. – Я думала, его насквозь проткнут – как долговязый прохвост глазами-то сверкал! Просто в толк не могу взять, что такое нашло на старину Хикса. «И никогда-то у долговязого прохвоста доброго словечка не найдется»… Ла, ужо нынче немного здесь прозвучало добрых слов, скажу я вам. А сейчас, надо думать, старина Хикс сполна получает, что ему причитается. Только вообразите: так говорить с клиентом, да с каким! С первым богатеем Солтхеда! Ла, мистер Скрибблер.
Но сбивчивый монолог девушки так и не привлек внимания мистера Скрибблера, который вернулся к трудам праведным и проворно царапал что-то на пергаменте. Отчаявшись выманить клерка с его верхотуры, прелестная поденщица оставила все свои попытки и взялась за ведро. С губ ее сорвался тихий вздох, а синева глаз слегка померкла.
