и темпераментный характер. Сучка чувствовала свою силу надо мной, и ей это нравилось. Нравилось, что я делал всё, что она приказывала.
Дрянь!
С омерзением вспоминаю, как мне пришлось играть роль саба. Разум точно помутился. Иначе как объяснить, что я в здравом уме сам предложил шлюхе помыкать собою?
В тот момент мною овладевали какие-то новые для меня эмоции. Я словно провалился в транс, где привычная реальность потеряла всякий смысл.
Что это было?
Страх? Раскаяние? Азарт? А, может, удовольствие?
* * *
Возвращаюсь домой с диким желанием потрахаться. На скорости устремляюсь вверх по лестнице и вламываюсь в спальню, пиная ногой дверь. Деревяшка с силой ударяется о стену, и грохот заполняет гробовую тишину комнаты.
Ева опять спит. Рядом с ней на полу стоит полный поднос с едой. Утром дал приказ прислуге накормить её, но ни при каких условиях не разговаривать. А девка даже не притронулась к предложенному обеду.
— Просыпайся! — приказываю требовательно.
Девчонка тут же подрывается, как солдат по команде генерала. Нагая, она вскакивает с кровати и ошарашенно лупится на меня.
— Полное подчинение.
Ева растерянно моргает, переваривая услышанное.
— Взгляд в пол, — смотрю на неё хмуро, от чего девчонка вся сжимается в комок.
— Нет! — отвечает, надрываясь. Вижу в её глазах умоляющий блеск протеста.
— Не сопротивляйся.
— Я хочу уйти, — мотает головой.
— Ты получила оплату, которую просила. Теперь отрабатывай.
— Я хочу уйти, — повторяет как молитву.
Смотрю на хрупкую и беззащитную фигурку. Стоит передо мной, от страха трясётся и обнимает себя дрожащими руками. В груди странное ощущение появляется.
Инстинкты проснулись, что ли?
Таких баб защищать надо, на руках носить. А я, сволочь, издеваюсь и трахаю до потери сознания. В прямом смысле.
Подавляю в себе слабые отголоски совести. Ведь всё равно возьму её, как умею. Остановиться уже не смогу.
— Полное подчинение! — командую. — Иначе последует наказание…
Глава 17. Ева
Перенесённые потрясения настолько велики, что ноги меня практически не держат. Всё же я собираюсь с силами и делаю шаг в сторону, желая оказаться подальше от Рафа. Меня даже не заботит, что на мне абсолютно нет никакой одежды. Главное — сбежать из логова зверя. Как можно дальше. И больше никогда сюда не возвращаться.
Но мощная фигура тут же преграждает путь к побегу, вырастая скалой на моём пути.
От опасений внутри всё сжимается, нервы будто в тугой узел стягиваются.
— Подчинение! — тон Рафа не оставляет никаких сомнений: что бы я ни делала, он вновь причинит мне боль.
Сопротивляться бесполезно.
Монстр не станет слушать жалкую букашку вроде меня.
Умом всё понимаю, но надежда никак не угасает, и я продолжаю бороться.
— Не смей ко мне прикасаться, — брезгливо отшатываюсь.
— Вижу, сама ты никак не заткнёшься, — произносит сухо, но при этом его глаза наливаются кровью.
Я пячусь назад. Шаг, два, упираюсь в кровать. Кажется, не проходит и секунды, как мужчина преодолевает расстояние между нами и нависает надо мной. Я шарахаюсь как от огня.
— Нет… — губы дрожат, и мой голос внезапно затихает, словно у меня внезапно заканчивается весь кислород в лёгких.
Не успеваю осознать тот момент, когда оказываюсь лёжа спиной на кровати. Всё происходит слишком быстро. Рефлексы профессионального боксёра отточены до совершенства: мужчина быстр и ловок.
— Что ты собираешься со мной делать?
Мой вопрос доносится уже в его спину. Рафаэль, не проронив ни слова, подходит к шкафу, выдвигает верхний ящик и достаёт оттуда несколько предметов. От страха зажмуриваю глаза. Боюсь даже представить, что задумал этот изверг.
Раф — это зверь. Бесконтрольный. Подчиняющийся только своим собственным правилам. И сейчас он полон желания мстить за то, что я его унизила.
— Не шевелись, — произносит он твёрдо. — Если не хочешь сделать себе хуже.
Послушно замираю и настороженно прислушиваюсь к звуку каждого его движения.
Моя надежда на побег исчезает в тот момент, когда Раф обездвиживает меня, придавив своим телом. Вклинивается коленом между ног, раздвигая их. Грубо хватает за щиколотки и резко тянет их на себя, ближе к краю кровати.
А затем с необычайной ловкостью, словно он уже множество раз это проделывал, стягивает мою правую щиколотку тонкой металлической цепочкой и прикрепляет цепь к высокому столбику кровати. Затем повторят тот же трюк с левой ногой. Я несколько раз дёргаюсь, пытаясь освободиться. Но все попытки тщетны. Металл лишь неприятно трётся о кожу, и я морщусь от боли.
— Теперь руки.
Отрицательно мотаю головой.
— Подними руки, — его взгляд становится жёстким.
Мужчина обходит кровать и подходит ко мне сбоку. Моё сердце колотится так сильно, что, кажется, ещё миг и выскочит наружу. Я вытягиваю руки вверх, покорно соединяя ладони вместе. Раф за долю секунды фиксирует их шёлковой лентой и опускает мне за голову.
— Придётся закрыть тебе и рот. Потому что сама ты никак не справляешься, — от одного его тона меня уже трясёт.
Не дожидаясь моей реакции, суёт мне в рот маленький силиконовый шарик с ремешками по бокам. Я часто мотаю головой, чем делаю только хуже. Сильные ладони обхватывают мою голову, заставляя повернуться на бок. Пальцами он толкает силиконовый шарик мне в рот, а второй рукой быстро застёгивает ремешки у меня на затылке. Кожаные путы оказываются затянуты слишком туго, но мужчине на это наплевать.
Он обращается со мной как с неживым предметом. Купил себе игрушку и издевается, как хочет.
Раф отходит в сторону, и я перевожу дыхание, стараюсь привыкнуть к своему положению. С ужасом осознаю, что с силиконовым кляпом во рту я не могу глотать слюну. Она лишь стекает по моему подбородку и ниже на грудь.
Осознав безысходность своего положения, я испуганно округляю глаза. Моё тело мне больше не принадлежит. Я лежу распятая со связанными руками, и при желании Раф может делать со мной всё, что захочет.
Контроль полностью в его руках. Как оно того и хотел.
Единственное, что мне доступно, — это поднять голову и слегка осмотреться, чтобы обречённо рухнуть обратно.
По спине пробегают холодные мурашки. Из глаз начинают литься слёзы отчаяния, а рот неприятно сводит от твёрдого кляпа внутри.
Меня накрывает волной истерики. Паника такая, что я почти задыхаюсь. Дышать получается только мелкими порциями через нос. Я бьюсь, брыкаюсь, не слыша и не видя ничего вокруг. Сама не осознаю, насколько быстро все мои попытки теряют смысл.
Поднимаю взгляд и нахожу фигуру Рафаэля в нескольких шагах от кровати. Он просто стоит и смотрит на мои жалкие попытки с каким-то маниакальным удовольствием.
Издавая тихие нечленораздельные звуки, я
