пунцовая от стыда девушка грозила группе великовозрастных дядь и тёть карами небесными да стеной плача, а те с ней соглашались и всячески поддакивали. Но нам было не до смеха. Логика давила такой силой, что пространство жалостно трещало и скрипело, грозясь расколоться и похоронить всех нас (Предвечная, скорее всего, выживет, а мы — нет).
Когда они ушли, мы с шумным свистом выдохнули и рухнули на пол.
— Ох-ох-ох, что ж я маленьким не сдох. Снова надо поправлять нервы. Сколько можно? — сокрушался Смерть, прижимая костлявую руку к не менее костлявой груди, всячески изображая муки. — А печень-то не казённая. И сердце тоже. Вона как стукает, того гляди, сейчас выпрыгнет из груди ненароком.
— Это верно. Но тебе-то что беспокоиться, у тебя что печени, что сердца нет, костлявый, — поддержал его Лоа смерти.
— А у меня имеется один важный вопрос: что такого мог произнести Астрал, что безэмоциональная и непрошибаемая Логика так засмущалась и постаралась, как можно скорее, заткнуть варежку? — высказал свою заинтересованность Азраил.
— Лучше не думай об этом, — сказала Эрешкагиль, прижимаясь к мужу. — Я серьёзно. Девичьи тайны лучше не знать, иначе похоронят эти тайны вместе с тобой и имени не спросят, а потом скажут, что так всегда и было.
— А я что? Я ничего. Просто интересно, — испуганно произнёс он.
— Всё, замяли тему, — твёрдо сказал Смерть. — Ввиду пропажи Астрала назначить нового верховного судью мы не можем, а прерывать работу на неопределённый срок мы не в состоянии, ибо разумные дохнут как не знаю кто, а нам разгребай. Поэтому, Осирис и Аид, выбирайте, кто из вас станет исполняющим обязанности верховного судьи Дома Смерти.
— Чур не я, — одновременно произнесли рекомые. Посмотрев друг на друга благодушными улыбками, они начали взаимный обмен любезностями, стараясь перекинуть с себя этот не лёгкий труд:
— Аид, дорогой мой брат, ты же знаешь, что я тебя люблю как родного. Посему уступаю тебе эту должность и не чиню препон на твоём карьерном пути.
— Осирис, мой дражайший соратник, я же вижу твою жажду новых свершений и горящий взор. Вот она, твоя возможность, только руку протяни, и не будет у тебя соперника в моём лице, так как я скорее на себя руки наложу, нежели помешаю тебе.
— Друг мой, моё широчайшее уважение к тебе не позволяет помыслить к тебе недоброго. Я знаю, что для тебя это способ продемонстрировать своё мастерство и умения. И кем я буду если не дам тебе это сделать и удовлетворить свои скрытые желания?
— Как подобное тянется к подобному, так и это место создано для тебя. Вследствие этого не будем же гневить законы мироздания и позволим произойти задуманному.
— Товарищ…
— Коллега…
Этот обмен любезностями начал набирать обороты и грозился перетечь в бесконечный цикл.
— Так мы до возвращения Астрала можем просидеть, — проговорил Нергал.
— Ага, а они и тогда не уймутся, — поддержал его Яма.
— Надо срочно что-то решать.
— Тут только Смерть может поставить точку, — ответил Бвонсамди. — Эй, Константин, назначь уже кого-нибудь.
— В самом деле, тут только жизнь и смерть смогут решить этот спор, и, пока они не стали наперегонки пытаться самовыпилиться или переродиться, надо назначить одного из них, — поддержал его Извечный.
— Но кого? Как выбрать достойного?
— Мы же цивилизованные разумные, посему голосуем. Кто за Осириса? Кто за Аида?
Путём нехитрого метода — шляпы и фантов, за пару секунд, был избран временно исполняющий обязанности верховного судьи, и им стал… *барабанная дробь*… Осирис.
— Теперь осталось только обрадовать их.
А обмен вежливостями всё продолжал нарастать. Были сказаны слова уважения к оппоненту, его родственникам, заверения в искренней любви к визави, даже пытались идти на уступки, но воз и ныне там. Они всё также продолжали свои безуспешные заходы на сбрасывание с себя ярма.
— Ну, граждане алкоголики, тунеядцы, хулиганы и прочий аморальный и антисоциальный элемент, прекратить пререкания. Пока вы тут друг с другом в дёсна бились и эпитетами разбрасывались, мы уже всё за вас порешили, — заставил напрячься обоих Смерть. — Так вот, Осирис, поздравляю тебя с новым назначением, — все присутствующие начали хлопать. — Извини, фанфар нет, поэтому обойдёмся без официоза. А чтобы Аиду не было обидно, в том, что его обделили в самых лучших чувствах, назначаю его твоим замом. Можешь назначить ещё одного, на всякий случай, но только бери проверенные души, а не как Ямараджа.
— А почему сразу Ямараджа? — возмутился оный. — У меня проходимцев нет и в помине не было.
— Напомнить, что случилось в четвёртой эре в тринадцать миллионом шестьсот восемьдесят одна тысяча триста сорок девятом году? — вкрадчиво поинтересовалась Эришкагиль.
— Вы мне это случай до конца времён припоминать будете? — надув щёки, прокомментировал он.
— Не бойся, не только этот. Например, я помню, как ты вместо себя оставил медведя. Так теперь все смертные считают, что это твоя вторая ипостась, настолько хорошо он справлялся с твоими обязанностями, пока ты шорохался незнамо где, — припомнил ещё один его косяк Лоа.
— Ну да, была пара проколов, но ведь всё обошлось, — чересчур оптимистично сказал он.
— Ага, прям отлично, этот медведь съел пару душ, все твои продовольственные запасы и смылся. Пришлось Анубису замещать уже медведя, потом на помощь к нему пришла Фемида, чисто по дружбе и потому что он не справлялся, — уточнил Аид.
— Не знал об этом, — не найдя что сказать, растерялся Яма.
— Список твоих косяков можно продолжать бесконечно, но мы все забыли об одном, — уверенно сказал Азраил, заканчивая судачества и посыпание соли на раны. — Кто сейчас тебя замещает?
— Да так, душа одна, конечно, не абы какая. Полулегендарная личность. Ранг: Миф. Сулейманом, что ли, зовут или Самуилом? Точно, вспомнил, Соломон — его имя.
— Соломон? Это тот тип, который третий царь Иудеи? Сын Давида? Мудрый Царь? — решил уточнить я. — Если да, тогда беспокоиться не о чем. Этот парень своё дело знает. Судья из него отменный.
— Да, это так, — покивал головой Яма. — Он часто мне помогает в нелёгком деле судейства.
— Это хорошо, что он проверенная личность и дока в выбранной стезе, но душа, пусть
