голос.
— Правда. — ответил я.
— А как это возможно?
— Ну ты разве не знал, куда твое сознание трансплантируют? Я же переносчик.
— Ну… Я… — замялся «груз». — Знал, но у меня это впервые. Просто не предполагал, что переносчик сможет разговаривать со мной.
На этот раз промолчал я. Что-то мне не хотелось ему объяснять особенности своих взаимоотношений со вторым альтером и признаваться, что я не совсем обычный бинарник. Еще я сильно рисковал, так как после выгрузки этого альтера его получатель запросто расскажет, как общался с переносчиком.
— Слушай, у нас с тобой одно задание на двоих, одно тело и одно подсознание. Твоя память будет ассимилироваться с моей… — начал я объяснять, и ощутил, что мне приятно было почувствовать себя старшим в дуэте наших личностей.
— Память? Ты получишь мою память? — резко перебил меня вопросом «груз».
— Не совсем так. Если ты переживаешь за свои интимные секреты, то скорее всего они останутся с тобой. — успокоил я его, хотя сам не до конца был уверен в том, в чем его убеждал. — Просто часть твоих навыков, привычек и опыта перейдет ко мне, так как моя личность является доминантной. И я управляю этим телом, так что ты можешь со мной говорить, но влиять на действия можешь только опосредовано, через мнение и прежний опыт.
Кстати, про управление телом я тоже не был до конца уверен. Мало ли какую травму головы я получил на этот раз. Всё меняется, может поменяться и доминанта. От этой мысли меня передернуло. Хорошо, что мысли и внутреннее общение двух личностей имеют четкую границу.
— Давай договоримся: мы выполняем одну миссию, поэтому будем помогать друг другу. — сказал я.
— Хорошо. — осторожно ответил «груз».
— Сейчас самое время расставить точки над «и». Перед заданием я подписывал формуляр о допуске нулевого уровня. Поэтому я не знаю, что нам с тобой можно обсуждать, а что нельзя. Но ситуация у нас нестандартная, так как для меня это первый заброс в Азарию, а ты, по видимому, подготовлен лучше. Так? — продолжал я допытываться.
— Ну не то что бы… — и я понял, что «груз» как-то юлит в ответах.
Что же, его можно было понять. Для него тоже первый раз, только в пересадке личности. И она, наверняка, подписался под таким же уровнем допуска. Поэтому и не знает, что можно сказать верблюду, который тащит его сознание как второй горб на себе в какие-то неведомые дали. Может и нельзя ничего. Вот отправляющие со мной вообще не имели права разговаривать. Апостол-13, Тётушка.
— Слушай, я понимаю, что и ты не имеешь права что-то рассказывать. Разговаривать-то вообще тебе со мной запретили? — не унимался я.
— Нет. — ответил голос и это было логично.
Я бы сейчас очень удивился, если бы ему запретили говорить со мной, если он пять минут назад вообще не знал, что с переносчиком можно говорить. Ну хотя бы в этом он не врет, а на таких маленьких проверках по мелочам и строится вынужденное доверие. Для бинарника недоверие между альтерами есть прямой путь в клинику.
— Хорошо. Итак, каждый говорит то, что имеет право раскрыть. Как мне тебя называть хоть, это не секретно? Можешь придумать имя. — тут я дал слабину в принуждении к правде, так как имя или позывной как раз и были первыми пунктами секретности всегда и везде.
«Груз» помолчал достаточно долго, и я успел подумать что буду звать его «груз» и дальше. Еще послушал лесную тишину вокруг, но опасностей не обнаружил.
— Зови меня Лот. — ответил голос.
Интересно, это имя или позывной, прозвище или придуманный на эту миссию псевдоним?
— Хорошо, Лот. Приятно познакомится. Зови меня Эр. — ответил я.
С моей стороны это и не имя, вернее только часть, зато напоминает произношение одной буквы. Так что пусть тоже гадает, что я ему назвал сейчас.
— Теперь я пошел вперед, Лот. — сказал я. — Если твои навыки меня будут вести, то я справлюсь сам. Если у меня что-то будет получаться неправильно и я подвергну нас опасности, просто предупреди меня, хорошо?
— Хорошо. — без промедления ответил тот, что было хорошим знаком. Значит начинает привыкать.
И я аккуратно выбрался из под куста, снова поправив траву за собой.
За два часа мы вышли на нужный маршрут. Примерно семьсот пятьдесят километров было еще впереди. Пока нам везло и мы передвигались преимущественно по лесу. Пару раз натыкались на пешие патрули, и я всё гадал, что же они охраняют. Потом, повинуясь внезапному инстинкту, я перешел в лежачее положение и ползком описал дугу вокруг одной из лесных полян. Когда я рассмотрел, что было на поляне и по её периметру, ответ был получен: патрули охраняли входы в подземные укрепления, один из которых и был расположен на полянке, в окружении камер видеонаблюдения. У нас бункеры в основном имеют распространение в тылу, где в них работает верховный правительственный аппарат.
Я снова вернул маскировочную сеть на плечо и по совету Лота привязал к ней пучки травы и широких листьев с разных деревьев. Додуматься до этого я мог бы и сам, хотя стоит признать, что его совет был уместным и своевременным, так как цвета окружающего пейзажа все таки отличались.
— Странно, что мы еще ни разу не попались. — заметил Лот.
— Это почему же странно? Переносчики в основном этим и занимаются — не попадаются. — замечание было несколько обидно.
— Много раз по этой территории ходил?
— Нет. — признался я, но уточнять, что ни разу, не стал, хотя это и так было понятно.
— Часто скрывался от систем видеоконтроля местности?
— Нет.
— Я уверен, что нас где-то да засекли. Если камеры у входа в бункер еще можно увидеть, то скрытые точки наблюдения ты заметишь. Плюс датчики движения, сейсмодатчики, тепловизоры. Почему за тобой не идут? — Лот говорил спокойно, но я чувствовал его волнение.
Или это подозрительность звучала в его голосе. В его голосе в моей голове. За время общения со своим «родным» вторым альтером Мэлом я научился чувствовать его настроение, какие-то изменения тона, даже эмоции. Я конечно сомневался и убеждал себя, что его эмоции не совсем настоящие, они имитируются в моем сознании. Но это было с тех пор, когда мы объединились с ним. А до того времени, когда он еще периодически получал контроль над нашим телом, он был настоящим, и эмоции его были настоящими. Самокопание, рефлексия в общении с Мэлом скорее мешали, наводя на ненужные мысли. А вот с подсаженной личностью, которую я сейчас переносил, этот опыт пригодился. Плюс ассимиляция памяти,
