– Я вовсе не кровожадная! – не согласилась леди Гратнор, поправив копну иссиня-черных кудрей. – Наше общество имеет четкое социальное расслоение, и это – основа его жизнеспособности. До тех пор, пока каждый человек знает свое место, империя в безопасности. Кто-то рожден рабом, а кто-то – господином. И мы должны с честью и достоинством выполнять возложенные на нас Анаги функции.
– Выходит, это Анаги желает, чтобы вы казнили раба за разлитый суп? – не выдержала и все же вставила реплику.
– Выходит, что так! – с обескураживающей простотой согласилась девушка.
Я только хлопнула ресницами в ответ, поражаясь, насколько украшенная драгоценностями голова девушки может быть пустой внутри.
Служанка принесла мне новую салфетку.
– Еще раз прошу меня простить, леди Дархат-Нуар, я на самом деле, не такая неумеха.
– Это было задание, я поняла. Откуда меня знаешь?
Девушка склонила голову и ухватилась пальцами за белоснежный фартук, а на ее светлой коже проступили пятна стыдливого румянца.
– Подглядывала во время отборочного тура. Только, пожалуйста, не выдавайте меня! Нам строго запретили подглядывать!
В льдисто-голубых глазах столько искренности и страха, что сразу поняла – хочу себе такую! Она же совершенно не умеет врать!
– Как зовут?
– Риша, – она склонилась в знак почтения.
– Ты наверняка знаешь, что участницы ищут прислугу? – прищурилась, оценивая реакцию Риши. Она улыбнулась и отвела взгляд, заливаясь краснотой по самые уши. Крылья ее тонкого носика трепетали, сама она тяжело сглотнула и дышала через раз. – Сколько ты получаешь?
– Три серебрушки в месяц, – сказала негромко.
– Даю тебе шесть, если согласишься работать на меня.
Она распахнула огромные глаза и посмотрела с выражением неподдельного счастья.
– С одним условием! При мне пробуешь принесенную еду. Я мнительный человек, а на отборе многие желают меня убрать. Доверять другим не привыкла. Если согласна – приступай после обеда. С леди Балинуэй я договорюсь.
– Работать на вас будет честью! Я правда не такая неуклюжая, честно-честно, я…
– Всего лишь выполняла задание, я понимаю. Риша, мы с тобой сработаемся, если будешь честна и за достоверные сведения тебя ждет премия.
Понятливо кивнув, девушка еще раз улыбнулась и отошла на несколько шагов назад, в ожидании указаний госпожи.
Плодотворный обед!
Отложила ложку, когда поняла, что на меня пристально смотрят. Ответить на взгляд или не стоит? Его величество не использовал заклинание отвода глаз. Не знаю как, но я это знала.
Прожевала, промокнула губы салфеткой и подняла ресницы. Не ошиблась. Молчаливый, задумчивый, возмутительно красивый. Мы смотрели друг на друга и в какой-то момент показалось, что стены столовой расплываются, отдаляются и тают. Затухали голоса участниц, проваливаливались в бездну лишние стулья, а стол укорачивался, из овального превратившись в круглый. Когда все замерло, я могла дотянуться до его величества и разглядеть каждую черту его лица, каждую морщинку, каждый серебристый волосок – он сидел рядом.
– Вы не надели мой подарок, – прозвучал приятный голос. Он прошелся по телу мягкими кошачьими лапками и свернулся горячим комочком на животе.
Хотелось промолчать, только чтобы услышать его снова.
– Не надела.
Не оправдываться же, в самом деле.
Взгляд его величества потяжелел. Он ни одной мышцей не выдал эмоций, но я чувствовала, в воздухе незримо сгущались тучи, пахнуло предгрозовой свежестью, и этот сумасшедший запах поднял дыбом все волоски на коже и остро кольнул внизу живота.
– Я не имею привычки принимать артефакты с неизвестным воздействием от малознакомых мужчин. К тому же, – взяла небольшую паузу, чтобы правильно сформулировать мысль. – Вы для меня – единственный желанный мужчина. Мне оскорбительна даже мысль, что я для вас всего лишь одна из сорока.
Сорок одинаковых подарков – это сильно. То же тавро, только в профиль. А дальше я разорвала иллюзию. О, это стоило мне почти всех магических сил, но я выдернула сознание в реальность, и едва не клюнула носом в тарелку от слабости. Риша прыткой козочкой подлетела ко мне и придержала.
– Леди, что-нибудь требуется? Вы побледнели, пошатнулись, что случилось? Воды?
– Там много еще блюд?
– Еще два…
– Принесешь в комнату?
– Конечно, только прикажите!
– Я прошу, – выдавила из себя жалкую улыбку и, упираясь трясущимися ладонями в стол, неуверенно поднялась. – Прошу меня простить, я неважно себя чувствую. Ваше величество, вы позволите мне вернуться в покои?
Ответ я прочитала во взгляде: задумчивом и немного печальном. Отвесила реверанс и, стараясь не шататься, побрела к выходу. К счастью, двери двустворчатые, не промахнулась.
Риша оказалась сообразительной малышкой! Покинув столовую через выход для прислуги, она встретила меня у господского входа, позволила на себя опереться и перешла на испуганный шепот:
– Леди, вас отравили? Опоили? Одурманили? Что мне сделать?
– Доведи до ближайшего укромного места…
Подружиться с прислугой крайне полезно для дела и увеличивает продолжительность жизни. Я не могу в людном месте нырнуть рукой в сквозной карман и достать оттуда зелье экстренного восстановления равновесия ауры, а прислуга знает тайные места. За гобеленом с полуголой девицей имеется уютный диванчик, и мне было все равно, сколько девиц на нем попортилось.
Я выудила из набедренного ремешка флакон и трясущимися руками влила в себя содержимое. Десять, девять, восемь… подействовало через пять секунд. Вернулась ясность ума, прошел тремор, ноги налились силой, аура выровняла баланс. Единственный минус – привкус земляных червей во рту, но это сущая мелочь, если на кону магическое выгорание.
Риша смотрела на меня с восхищением и молчала.
– Что?
– Я вас как только увидела, сразу поняла – что вы доживете до финала.
– Мгм. Спасибо, очень ободряюще.
– Я вам помогу дожить, честное слово!
– Поспорили что ли?
Служанка покраснела.
– Сколько на кону?
– Общая касса – десять золотых.
– Ого, – ухмыльнулась, запихивая пустой пузырек на место. – Одно гарантирую – свои деньги ты не потеряешь. Проводи меня до комнаты и принеси поесть. Я голодна, как землеройка!
Служанка сравнения не поняла, но мы, землянки, как никто другие знаем аппетиты этого малюсенького мохнатого зверька. Семь часов без еды и голодная смерть. А жрет-то больше собственного веса.
Его императорское величество Вэйлиан анг Вельтман
