Лично у меня, сколько себя помню, есть небольшой заскок на теме еды – очень люблю поесть. Напряженные попытки повлиять на этот паттерн сопровождали меня всю жизнь. В районе тридцатки я еще не вполне отдавала себе отчет в происходящем. Затем я выявила эту зону напряжения, но еще лет десять не могла найти к ней верный подход, а только кляла саму себя. Еда была для меня полем, на котором разворачивались поощрения и наказания, неповиновение и контроль, а также комфорт и счастье. При этом прекратить есть я не могла – такова физиология!
Итак, я знала о проблеме, но это знание не подводило меня к какому-либо решению. В том числе и потому, что тогда я еще не пыталась встречать проблемы с любопытством и открытой душой. Все, на что хватало сил, – это реагировать на проблему так, как принято в моем кругу, то есть жаловаться, ругать себя последними словами, придерживаться безумных диет и делать упражнения, набирать и сбрасывать вес, порой чувствовать себя ужасно, а иногда – совсем неплохо. Но я определенно не пыталась докопаться до источника этого напряжения. В конце концов, я не страдаю ожирением, может, в действительности все не так и плохо?
Что ж, если что-то постоянно занимает ваши мысли и отнимает энергию, это определенно проблема, проявлена она на физическом уровне или нет. И, если вам не удастся вырваться, она будет держать вас в западне, сотканной из внутренней борьбы и самоуничижения. Но даже если вы пока не знаете, как быть, необходимо сделать шаг и признать существование этой проблемы.
Однажды – мне тогда было чуть за сорок – я рассказывала кому-то о смерти отца. Я говорила о своих внутренних переживаниях в ходе этих похорон в Гонконге. Это было ощущение хаоса. Тысячи людей выстроились вдоль улиц, вокруг толпились журналисты, фанаты рыдали, сбившись в группки. Отца хоронили в открытом гробу; мама, брат и я были одеты в традиционные траурные одежды: белые, как это принято в Китае. Согласно ритуалу, мы поклонились, прежде чем сесть на землю перед гробом. Мы делали это перед лицом бесчисленных кинокамер и фотоаппаратов. Я запомнила ощущение хаоса, бушующего торнадо, но при этом я находилась в центре вихря, где царил покой. Я оцепенела, возможно, так проявлялся шок; в конце концов, мне было четыре года. После похорон какой-то добрый человек взял меня за руку и сказал: «Да ладно тебе. Пойдем купим конфет». И я помню, как я подумала: «Да! Хоть что-нибудь, чтобы почувствовать себя счастливой хоть на секунду. Что-нибудь, за что можно ухватиться».
И тут, будучи в возрасте уже за сорок, на середине истории я осознала, что именно тут кроется одна из причин моих проблем с едой. Благодаря этой маленькой детали сложился большой кусок пазла, над которым я билась всю жизнь. На самом деле я никогда и не забывала об этом моменте, но только в ходе этого рассказа мне удалось сложить два и два. Итак, с помощью еды я пыталась спрятаться от ощущения потери отца, да еще и так замела следы, что десятилетиями не могла распутать этот деструктивный клубок. Мое чувство безопасности оказалось упаковано в конфетную обертку (или, зная меня, в целую коробку конфет). При этом я все время была уверена, что могу контролировать свою неумеренность только строжайшей дисциплиной. [Совет от профи: ничего и никогда нельзя решить таким образом.]
Я все увереннее продвигаюсь на пути понимания себя, и перспектива, из которой я веду мое наблюдение, уточняется каждый день – в точности как у отца. Осознание растет, я лучше вижу вещи, которые пытаюсь игнорировать или отрицать, обучение идет быстрее, чем раньше, внутреннее напряжение становится все менее интенсивным. Этот эпизод с осмыслением моего пищевого поведения не решил все проблемы, но я сильно продвинулась в своих изысканиях к пониманию других аспектов, на которые стоило обратить внимание. Отец говорил так:
Обучаться – значит делать открытия, открытия о причинах нашего неведения, открытия о происходящем внутри нас. По мере такого обучения мы раскрываем наши собственные способности, распахиваем глаза, чтобы распознать свой потенциал, сделать жизнь насыщенной, расширить свои возможности развития и роста. Не торопитесь «исправлять» чего бы то ни было, сосредоточьтесь на обогащении своего понимания, открывайте все новые и новые причины своего неведения.
Начало подлинного видения
Мой прорыв в истории с едой был совершенно случайным, но это не означает, что и ваши прорывы будут столь же внезапными. Моя история, скорее, иллюстрирует, сколько лет напрасной и безнадежной борьбы с собой можно избежать, если вы примете твердое решение включить сознание и заострить внимание. Ведь ничего, кроме инертности, не мешало мне пристально рассмотреть этот случай намного раньше. Поэтому я призываю вас вглядеться в глубину своей личности, даже если это больно или страшно.
Не буду врать: потребуется изрядное мужество, чтобы всмотреться в свои проблемы, работать над ними придется много, и порой неудачи будут приводить вас в отчаяние. Можно сбиться с пути, перестав понимать происходящее и не зная, каким будет следующий шаг. Возможно, вам придется стряхнуть с себя то, что вы считали фундаментом своей личности, и открыться чувству незащищенности. Вы можете решить, что легче ничего не знать и ничего не делать, проще уже мириться с дискомфортом всю оставшуюся жизнь. Но по мере практики ваши навыки будут улучшаться, и вам будет все легче и легче преодолеть пугающие аспекты самопознания. Упрощаясь, ваш процесс будет становиться все более и более увлекательным, и рано или поздно вы поймаете волну энтузиазма.
В том судьбоносном бое в Окленде отец столкнулся со своими точками напряжения, своими разочарованиями и страхами, и, вместо того чтобы похоронить их, сбежать от них, он сказал себе: «Давайте рассмотрим это попристальней». Он полагал, что «осознание своих страхов – это начало подлинного видения». Вы должны найти в себе готовность увидеть свои проблемные места. Если вы не всмотритесь в них, не копнете поглубже, вы никогда не познаете эти важные слои своей личности. Слои, которые будут сдерживать и ограничивать вас снова и снова, которые будут блокировать ваше исцеление и ваш рост.
Понимание, осознание своих страхов – очень важный шаг на пути максимизации своего потенциала. «Страх, – объяснял мой отец, – заставляет нас цепляться за традиции и гуру. Человек не в состоянии проявить инициативу, пока он скован страхом». Развивая мысль, он продолжал: «Боязнь боли, нежелание испытать хоть малейшее страдание – первый враг развития. При первом же неприятном ощущении вы выпадаете из реальности и отдаетесь во власть страха». Ключ состоит в том, чтобы не отворачиваться от этих не слишком приятных моментов, а интегрировать их в свое внимание и осознание. И когда вы встречаете свои страхи лицом к лицу, происходит чудо: они теряют свою власть над вами. Они превращаются в еще один фрагмент пазла самопознания, в еще один снятый слой нашей бесконечной луковицы, еще одной точкой приложения внимания.
Запомните: никогда не следует корить себя за страхи и недостатки. Они есть у всех, и это только пункты на карте наших открытий, пункты, которые необходимо открывать и исследовать. Больше того, как вы скоро увидите, у свойств, которые мы считаем слабостями, есть и обратная сторона.
Сильные и слабые стороны
