этот разговор каждый из нас приведет по одному человеку. Нет, не так. Каждый приведет с собой своего лучшего человека.
Иван посмотрел на своих коллег из других команд: и Бык, и Зяма хранили полное спокойствие. Видимо, все, что говорилось, особой тайны для них не представляло.
— Вот оно что! — медленно проговорил Старик. — Вы узнали, что несколько дней назад я подобрал этого парня на улице, и решили, что…
Воронин замотал головой.
— Нет, Андрей Егорович, — сказал он. — Договоренность с Фимой у меня была много раньше. Мы можем разрешить вам заменить этого парня.
— Что, прямо сейчас? — усмехнулся Старик.
— Да.
Андрей Егорович покачал головой.
— Вы прекрасно понимаете, что это невозможно.
— Тем хуже для тебя, Старик, — злобно проговорил Фима. — Но больше мы откладывать не намерены. Или ты идешь на наши условия, или тебе придется принять другие.
— И тогда, — добавил Воронин, — тогда, Андрей Егорович, мало вам не покажется.
— Что вы хотите? — спросил их Старик. — Бой петухов? Вы серьезно полагаете, что если я проиграю, то пойду на все ваши условия?
Воронин тонко ему улыбнулся.
— У вас не будет другого выхода, Андрей Егорович. Вы серьезный человек и понимаете, что иногда дела делаются и так. Но никто вам не поверит, что вы не знали, зачем сюда идете. И потом — за базар нужно отвечать, правда? Не мне вас учить этой простой истине.
— Кажется, вы ставите меня в безвыходное положение, — пробормотал Старик.
Крянев торжествующе посмотрел на Воронина. Тот сделал ему предостерегающий знак: еще ничего не выиграно, Фима, поумерь эмоции.
Не поворачивая головы, Старик бросил Ивану:
— Ваня, ты готов?
— К чему, Андрей Егорович? — спросил Иван.
Но он уже все понял. Его выставили как бойцовского петуха. И от него сейчас зависит, кому будет принадлежать Алтуфьево. Если он проиграет, то, по неписаным правилам этих «деловых» людей, вся территория, которую сейчас контролирует Старик, перейдет к Воронину и Кряневу, а как они ее потом будут делить, — забота другая.
Так делали в старину перед боем. От каждого войска выступали богатыри. Кто побеждал — получал психологическое преимущество. Современные бандиты усовершенствовали этот старинный метод. Иногда судьба целых территорий зависела от исхода такого боя.
Случалось такое чрезвычайно редко. Каждый завоевывал свой кусок кровью. Но в особых случаях, типа этого, кровь была бессмысленной, потому что победитель бы вряд ли определился. Проигрывать в карты — не для этой братвы. Бой — совсем другое дело.
Старик тем временем объяснял Ивану:
— От тебя зависит, быть мне хозяином у себя дома или нет. Эти шавки поставили меня в безвыходное положение. Ты должен драться с их людьми, — и Старик показал на Зяму и Быка.
Те спокойно смотрели на Ивана. Зяма даже улыбался. Иван встретился взглядом с Быком и содрогнулся.
Он ответил, не сводя глаз со своих будущих противников:
— Готов я или нет, это значения не имеет, Андрей Егорович. Если нужно драться, я буду драться.
— Отлично! — воскликнул Воронин. — Итак, объява такая: кто побеждает — за тем и правда. Сначала с этим Ваней мочится Бык. Если победа за ним, то Алтуфьево мое. Если Ваня Быка мочит, очередь за Зямой. И тут уж за кем последняя победа, тому и карты в руки.
Крянев возмутился:
— А почему это Бык первый? Почему не Зяма? Не раскатывай губу, Серега!
— А вы жребий бросьте, — посоветовал им Старик.
Иван смотрел на него и молча восхищался. Так он и поверил, что Андрей Егорович, этот старый лис, ничего не знал о предстоящем поединке! Знал, конечно. Наверное, в тот же день знал, как эти двое сговорились между собой. У него есть источники информации, у этого Старика. Такое впечатление, что у него везде есть свои информаторы, вплоть до ФАПСИ, а то и чего покруче. Хотя покруче ФАПСИ мало что есть, это-то уж Ваня знает точно.
А уж как он эти дни возился с Иваном! Шмелеву многое теперь стало понятно из его поведения, когда он, Иван, жил в доме Старика. Тот его заставлял тренироваться до изнеможения, объясняя это тем, что так скорее избавишься от тяги к алкоголю.
Молодец Старик.
Он понимал, что, несмотря на то, что организация его мощная, таких бойцов, как Зяма и Бык, у него нет. А тут Шмелев с его биографией. Конечно, он вцепился в него. Молодец…
По жребию первым в соперники Ивану достался Бык.
— Условия такие, — предупредил всех Воронин. — Бой проходит только на сцене для оркестра. Кто слетит — тот проиграл. Падать на пол можно, если потом встал — все в порядке.
— Убивать можно? — спросил Бык, в упор разглядывая Ивана.
Это были его первые слова. И произнес он их в расчете, что противник наложит в штаны, понял Иван. Ладно, там посмотрим.
— Это как получится, — хохотнул Воронин.
— Удачи, Ваня, — коротко бросил Старик.
— Начали! — нетерпеливо крикнул Крянев. — На сцену, господа музыканты!
Иван и Бык смерили друг друга взглядом и направились к эстраде. Как только они шагнули на нее, бой начался — без предупреждения.
И почти тут же кончился. Никто даже не успел во вкус войти.
Как только Иван шагнул на эстраду, Бык обеими ногами полетел на него. Иван сделал короткий шаг влево, взлетел параллельно полу и, сделав «ножницы», изо всех сил ударил ногой между летящих на него ног Быка, который, издав подобающий своей кличке рев, рухнул на пол, перевернулся и скатился с эстрады. Продолжая рычать от боли, он корчился и метался по полу.
Иван улыбнулся зрителям.
— Жить будет, — сообщил он и добавил: — Следующий!
Воронин рванулся к Быку:
— Вставай!
— Нет-нет, — остановил его Иван. — Объява была: с эстрады скатился — до свидания! Базар такой был, если что…
— Он прав, — неожиданно поддержал его Крянев. — Зяма, тебе повезло.
Зяма осклабился и вразвалочку пошел к эстраде.
— Пиши завещание, — на ходу посоветовал он Ивану.
Иван подумал, что теперь уже и он имеет право поговорить.
— Где-то я тебя видел, — улыбаясь, сказал он Зяме. — Ты случайно не у метро «Профсоюзная» работаешь? У старушек по сотне сбиваешь?
— Ты!!! — заорал на него Зяма и ринулся вперед.
Он собирался взять его напором, весом, массой, хотя прекрасно владел секретами рукопашного боя. Когда Иван отклонился, легко уходя от возможной угрозы, Зяма понял, что с этим малым ему придется туго. Наверное, придется применить все свое мастерство. Он еще успел подумать, что давно не тренировался, что мог потерять легкость в движениях, что этот Ваня не такой простой, как казалось… как вдруг в голове его сверкнула вспышка — и Зяма упал, потеряв сознание.
