ширь гигантские биомеханоиды с АТ-полем. Что-то там срезонировало с физикой пространства… привет дедушке Эйнштейну от дедушки Фрейда, как у нас говорили… И вы представляете разные… аспекты освоения иного мира. Бизнес, туризм, экзотический вояж, эмиграция, научные цели, малопонятные серым мышатам наподобие нас… Все как по книжке про освоение, например, Америки. Но почему вы все выбрали форму именно танковой роты?
— Не танковой, Каору-домо. А спасательно-эвакуационной. Не наша вина, что у вас тут спасательные вертолеты сбивают стингерами. Нам объяснили ситуацию. Мы просто выбрали наиболее толстокожие машины.
* * *
— Тут мне стало стыдно, — Нагиса накрывает горку палочек ладонью.
По щекам жар — хоть прикуривай! Да что они лапшу-то вешают! Как будто там у них спасателей стингерами не сбивают, в горячих точках госпитали не жгут, а из журналисток не выковыривают глазки, чтобы сделать гри-гри и за триста баксов толкнуть в соседней стране богатым туристам! Как-то даже обидно за ридну Японщину. Но…
Кадзи рассчитывается. Мы выходим и прежним порядком размещаемся в тойоте. Едем в город и молчим. У них там хорошо. Наверное. Но… Откуда они взялись? Ни Рей, ни Нагиса так никого и не опознали. Ни в какой базе раньше эти ребята не мелькнули и не засветились. Вот так выпали из воздуха на асфальт, а следом из того же воздуха выпали танки, снаряжение, солярка, добрый фей с картой и разъяснением здешних реалий: кого спасать, куда бежать… Какие танки заказывать, наконец! Какой, оказывается, насыщенный у нас в Токио воздух!
Зато куда все они делись в конце истории, Редзи Кадзи рассказал довольно подробно.
* * *
Привал. Пикник на лоне природы. Пять танков коробочкой и две "чапчерицы". Второй перевал пройден. Спекся седьмой танк, и первый прямым попаданием разложило на составляющие. Комроты выкинуло и чудом господним подняло на пушистую крону сосны. Оттуда после боя и сняли — ни царапины!
БТР с девушками проскочил, а БТР со снарядами подожгли залпом из доброго десятка гранатометов. Рвануло — восьмой танк кувырком, едва исхитрились на гусеницы поставить. Тоже бросить придется: управление в хлам и дизель сместился. Экипаж выжил. Ну, хоть что-то хорошее.
Ужин. Теперь бутафорит Артем: кипячение воды в пластиковой бутылке. Секрет простой: пока в бутылке над огнем есть вода, пластик между ними не плавится. Физика мешает. Бутылка корежится, но кипяток получается вполне хороший.
Улыбаться не получается. Живы. Но и только. Слишком страшно. Дня не прошло, как парень запаривал кипятком галеты — и ничего от него не осталось, семерка изнутри выгорела вся. Утром Артем еще пытался запоминать лица для рапорта. Да толку: масляные разводы, пороховая гарь, просто мелкая пересушенная глина, взбитая гусеницами в красную липкую пыль… Хрен потом опознаешь кого!
И просто — неправильно. Это гвоздь не от той стенки; это шахматы, построенные на дорожке для боулинга; это люди, которые просто не захотят вписаться в систему, поступить на службу, брать под козырек даже и лучшим командирам — к которым Артем, конечно же, причисляет своего дядю, генерала Кондратенко. Командующий российской группировкой найдет место такой роте. Но…
Это люди из иного мира. Наверное, так смотрели на коммунистов Ефремова люди Торманса. Хорошие, плохие — иные. И все тут. Это про них сказал когда-то сам японский император в хитро закрученной фразе про бурные воды весенних рек и расположение игральных костей. И думает Артем, что Синдзи бы, наверное, понял замечание императора, не зря ж ему меч подарили да повесили орден какого-то там коршуна. Садится Артем и устало закрывает глаза: когда-то и между мирами будут ходить поезда. Или какие там еще хренопланы. Ему бы девушек до места доправить.
А после ужина связист радостно извещает: есть связь с Токио. Осела на землю металлическая пыль, террористы задолбались крутить ручки умформеров, молчат электронные глушилки армейцев. Прием чистый. Вызывать вертолеты?
И тут все замолкают угрюмо и окончательно. Вопрос не такой простой, как может показаться. С чего заваруха-то началась? Кагиса нехотя рассказывает: сперва силы самообороны Японии выдвинули какой-то малопонятный ультиматум институту НЕРВ. И те, и другие — японцы. Вроде как армия РФ выдвинула ультиматум Академии Наук. Да еще и по богословскому вопросу: молилась ли ты на ночь, Дездемона?
А потом — ну ни с того ни с сего! Аску в EVA, EVA в бой. Механоид EVA — это, конечно, большой и страшный робот, обычными снарядами его и не пощекотать. Но… у противника оказались такие же большие и страшные роботы. Белые. Беспилотные. Заживляющие раны и пробоины прямо на глазах. Не замечающие боли. Да еще и целых девять. А еще японская армия. А еще террористы. Вовремя Габриэлла сообразила выставить Синдзи Икари на экраны, да обыграть наградной син-гунто. То бишь фамильный самурайский меч генерала Курибаяси, геройского защитника Окинавы. Выступил Синдзи, речь толкнул — и ударили самураи друг другу в спины. У них это фамильный спорт с эпохи Сэнгоку Дзидай, то бишь — Враждующих Царств. Вроде как хорошо: меньше противника…
Видя, что Нагиса говорит все медленней, Артем приходит на помощь. От имени миротворцев. ООН в стороне оставаться не может. Это значит — ежели силы самообороны вместе с примкнувшими рев-в-волюционными террорюгами всех размеров и сортов захомячат под себя оружие наподобие EVA… тут такая борьба за мир пойдет, что не останется камня на камня… и под камнем. Ладно бы — против EVA нет приема. Как раз есть. И меряется этот прием в мегатоннах, все равно как любовь к теще — в километрах. И вот тогда уже во всю ширь пойдут по карте стрелки рисовать. АнгелОв вам было мало? Мы идем, встречайте нас!…Вот вынимал Артем из капсулы самого Икари Синдзи. Тогда все четко было: Ангелы там, свои здесь. Этих спасать и вытаскивать. Тех — напротив, стрелять да оттаскивать.
Сегодня же черт пойми, что делается. Вызовешь вертушки, а кто прилетит по перехваченному сигналу? Самураи, которые за НЕРВ? ООН, которые за самураев? НЕРВ, который вообще ни за кого? Или те хваткие ребята, у которых Рей уже побывала в гостях — к счастью, недолго и без ущерба. Да и незачем нам приключения. Мы Голливуд-то любим больше Тарковского. Лучше хэппи-энд, чем… Ну да… Чем энд оф евангелион. Надо девушек спрятать. Хорошо спрятать, чтобы искать даже и не думали. Чтоб нашли — и успокоились.
По завершению ужина подбирают на девушек два танковых комбинезона. Два шлема. Потом девушки переодеваются в привычном уже нутре тяжелого БТРа, рожденного на Урале, прожившего полжизни в Иерусалиме, и теперь
