и позвонишь брату, чтобы он позаботился о тебе. Но я предупреждаю тебя, Таб, учись на этих вещах, как они пошли не так и как они заставили тебя себя чувствовать. Я знаю, что ты любишь Натали, но я также знаю, как и ты знаешь, что она может быть проблемой. Из того, что ты сказала, я поняла, что Шай обращался с тобой осторожно, но я также знаю, что он может быть проблемой для девушки, которая потеряла что-то ценное и уязвима.
Можно сказать, я это знала.
Тайра еще не закончила.
– Не могу представить, чтобы Шай когда-нибудь пошел туда с тобой, но Шай это Шай, и все знают, что он хороший, но для женщины плохой выбор. Не смешивай это с теми хорошими чувствами, которые ты испытывала к нему или к любому другому мужчине. Оцени, где ты находишься, и продвигайся вперед в этой части исцеления только тогда, когда ты действительно будешь готова. Не иди на этот шаг, который бессмыслен только потому, что он чувствуется хорошо и заставляет тебя забыть. Я понятно говорю?
Да.
Абсолютно.
И она была права. Шай прикрыл мою спину и позаботился обо мне.
Но Шай – это Шай, и дело не в этом. Я была не для него.
Он позаботился о том, чтобы залечить брешь, но на этом все закончилось. Я не могла все испортить и принять это за что-то другое.
– Я испекла ему печенье, – сказала я, и она моргнула.
– Ты сделала ему печенье?
– Мы играли в бильярд на спор, а он поставил на печенье. Я сделал их для него. Оно на кухне. Я также не звонила ему в течение шести недель, даже после того, как он был великолепен со мной, и теперь, я... я... ну, – я протянула руку, – я не знаю, как с ним встретиться. Что сказать. Как оправдаться за то, что не позвонила, чтобы сказать спасибо или даже привет.
Ее глаза скользнули по моему лицу и волосам, я увидела, как что-то мелькнуло в них, прежде чем она успела это скрыть, поймала мой взгляд и ухмыльнулась.
– Шай поставил на печенье.
Я усмехнулась в ответ и пробормотала.
– Заткнись.
– Может быть, Шай не так умен, как думает Тэк, – заметила она.
– Я его предупреждала, но он сказал, что хочет печенья.
Что-то еще мелькнуло в ее глазах, прежде чем она успела скрыть это снова, и я дала ей эту возможность. Я сделала это, потому что, когда мне нужно было собственное пространство, Тайра дала его мне. Было бы не круто не отплатить тем же.
– Ладно, план таков, – объявила она. – Я беру твою машину и печенье на барбекю. Я говорю всем, что ты неважно себя чувствуешь, и прошу одного из парней вернуть твою машину завтра. Ты берешь сегодняшний вечер, чтобы расслабиться и поразмыслить, – она усмехнулась. – Или не размышлять, а просто расслабиться. Все, что угодно. Затем, в свое время, когда ты будешь готова, ты найдешь способ связаться с Шаем и поблагодарить его. Он поймет по печенью, что ты не забыла.
Это звучало как план, и, как обычно, Тайра разобралась за меня.
– Спасибо, Тай-Тай, – тихо сказала я.
– В любое время, милая, – тихо ответила она, затем встала с кровати и приказала. – Хорошо. Неси печенье!
Я скатилась с кровати, взяла ключи и печенье, крепко обняла ее у двери и заперлась, когда Тайра ушла.
Я вернулась в свою комнату, переоделась в ночную рубашку и халат, смыла макияж и пошла на кухню. Я схватила остатки Рождественского шоколада, которого у меня было много. Тайра сходила с ума от чулок на Рождество, и не только Райдер и Катт ждали, что Санта придет, но и я и мой старший брат Раш, которые был слишком стары для Санты. Шоколад валялся у меня уже три месяца, но я собиралась съесть его.
Я отнесла шоколад на диван, разобралась с моим хичкоковским марафоном и напугала себя до смерти через Ребекку и «Окно во двор10», прежде чем заснуть среди горы зеленой, красной, золотой и серебряной фольги во время «Птиц11».
Глава 3
«Это была семья»
Зазвонил звонок на двери. Я подскочила, и обертки из фольги от шоколада полетели в разные стороны.
Я увидела синий экран на своем телевизоре и смотрела на него туманно в течение секунды, прежде чем схватить пульт и нажать кнопку, и экран погас. Мой взгляд упал на DVD-плеер, и увидела, что сейчас уже девять утра.
Снова прозвенел звонок, и я повернула голову, чтобы посмотреть на дверь.
– Кто бы это мог быть? – пробормотала я, выпрямляясь на кушетке среди лужи серебра и золота, красного и зеленого.
Еще не было девяти, а я росла в «Хаосе». Это означало, что мои люди не часто просыпались в этот час и определенно не после барбекю. Даже если у них волосы встанут дыбом от беспокойства обо мне, и они заскочат, что случалось в последнее время чаще, чем обычно.
Я подошла к двери, встала на цыпочки и выглянула в глазок.
Потом я перестала дышать.
За дверью стоял Шай, его голова была опущена вниз, он смотрел на свои ботинки, но даже с опущенной головой, и с почти скрытым лицом, он все еще выглядел горячим.
Черт!
Что же мне теперь делать?
Пока я смотрела в глазок, он поднял голову, нахмурился и посмотрел на дверь. Я была немного удивлена, что он не выглядел раздраженным или нетерпеливым. Вместо этого мужчина выглядел немного озадаченным и обеспокоенным.
Он поднял руку, и я не услышала звонка, вместо этого он постучал. Громко.
О Боже.
Что я делаю?
Прежде чем мой разум сообразил это, мои ноги понесли меня в коридор, затем они переместили меня и отправили обратно к двери, в то время как мой рот кричал.
– Иду!
Ладно, я не знала, что делать, но мои ноги и рот все сделали за меня, и, видимо, это выглядело по идиотски.
Я подтолкнула дверь, отперла замки, распахнула ее, и там стоял невероятно горячий Паркер «Шай» Кейдж.
В животе все перевернулось.
Черт.
– Что ты делаешь ... – начала я, но не закончила.
Я не закончила, потому что его рука протянулась, обхватила меня за затылок и дернула вперед, заставив прижаться лицом к его груди. В тот момент, пока я
