мыслимые границы. В груди у меня мучительно пекло от жажды мщения.
Сквозь приоткрытое окошко услышала сдвоенный гудок его внедорожника, визг шин по гравию. Это для меня. Даже не отреагировала, только машинально вскинула руку в неприличном жесте. Это для него. Потянулась за ватными дисками, смочила, поднесла к щекам, слушая постепенно стихавшую музыку — ребята отъезжали от дома. А когда полностью избавилась от испорченного макияжа, решительно выпрямилась и принялась торопливо сбрасывать мокрую одежду прямо на пол. Заметалась в поисках фена.
Я знаю, как отомщу Максу. И где проходит вечеринка, я тоже знаю. Полчаса… час… я тоже буду там. И юбка у меня будет еще короче. Баш на баш. Посмотрим, что он скажет, когда…. когда я неожиданно и ему испорчу веселье.
Глава 5
Я опоздала совсем немного — народ все еще подтягивался. «Апогей». Старая заброшенная фабрика, искусно переделанная под современный ночной клуб. Кто-то не пожалел средств и времени, вложившись, и не прогадал: затраты быстро окупались. Внутри было атмосферно, масштабно, но просто, без претензий на столичный пафос. Да ему здесь и не место.
Торопливо скинув верхнюю одежду в гардеробе, стала пробираться сквозь толпы танцующей или шныряющей, как я сама, в поисках знакомых лиц или халявной выпивки молодежи. Вот сейчас найду Макса и… что будет дальше? Так далеко в своих дерзких мечтах я пока еще не заходила. Одно знала наверняка: у меня найдется, чем его разозлить, чем вывести из себя, конечно, кроме моего внезапного появления здесь. Один мой внешний вид теперь чего стоит.
Как нарочно, кто-то сбоку восторженно присвистнул, присовокупив к этому весьма сомнительный комплимент, и я невольно ускорила шаг, не отвечая, уже немного коря себя за то, что так легко пошла на поводу у слепой ярости. Это все Макс виноват! Мое платье ведь и вправду было очень коротким, а вдобавок вызывающе обтягивающим и таким же блестящим, как броская новогодняя мишура. Не помню, когда и зачем его приобретала, да я вообще не собиралась его больше надевать: слишком узко стало в подмышках. И как, собственно, это чудо затесалось в мой шкаф? Я ведь тщательно перебирала вещи перед отъездом. Еще и в нужный момент попалось точно под руку…
Стол, за которым расположились мои девчонки, вычислила довольно быстро. Просто сделала пару звонков. Конечно, они выглядели расстроенными, ведь Макса рядом с ними уже не наблюдалось. Ну, разумеется, он слился. Я с торжеством и снисходительной улыбкой выслушала их пропитанный негодованием рассказ о том, как бессовестно он их кинул, замаскировав свой уход под случайную встречу со старыми приятелями.
— Теперь понимаете, с чем мне приходится иметь дело каждый день? — намеренно подначила, вызвав к жизни новую волну возмущения, приправленную праведным гневом.
А сама, задумавшись, озадаченно повертела головой. И где теперь мне искать самого Макса? Отправиться к бару? Потолкаться в очередях у туалетов? Да уж, если я и столкнусь с ним здесь, то лишь невзначай. В клубе сегодня отдыхает масса народа, целый копошащийся муравейник студентов в огромном помещении, пронизываемом громкой, долбящей нутро музыкой, окутывающим полумраком, то и дело резко разрываемым дергаными пучками света, в котором не просто даже сосредоточиться, не то чтобы чье-то лицо разглядеть. Увы, эту неприятную составляющую я совершенно упустила из виду.
Однако спустя всего пару-тройку ритмичных композиций, во время которых девчонки, махнув, наконец, на Макса и его дружков рукой, ушли танцевать, вдруг выяснилось, что я терзала себя напрасно. Оказывается, Макс сам меня нашел, и даже не скрывал своей находки.
В очередной раз обводя глазами зал, рассеянно шаря в толпе поверх голов, я вдруг споткнулась о его взгляд, как о кочку на ровной дороге, и это ни с чем нельзя было перепутать: таким неподвижным, абсолютно непробиваемым взглядом он меня жег. Всматривается пристально… пристально до жути, сканирует с высоким разрешением. Как давно он меня заметил?
Внутри все тягостно оборвалось, ладошки сразу вспотели, а пустота в желудке быстро заполнилась липким страхом перед фактом неминуемой катастрофы. Спинной мозг отчаянно сигнализировал об опасности. Все случилось, не успев даже начаться. Вот сейчас Макс встанет, подойдет… чтобы уничтожить меня. Что он сделает? Накинется при всех? Опозорит?.. Или подождет с обвинениями, пока не вытащит на улицу?
Странно. Прошла минута, потом другая, но Макс даже не шевельнулся. Так и продолжал сидеть в пассивной позе у бара — на высоком стуле, непринужденно облокотившись локтем о столешницу, притоптывая ногой в ритме музыки, глядя в упор прямо на меня. Вокруг были его друзья, много людей, среди которых я почему-то не заметила Ланы, но он не обращал внимания на оживленный разговор, на их веселую возню, даже не участвовал в ней. Что он замышляет? Мне показалось, в уголках его губ затаилась адресованная мне усмешка. Нехорошая такая, очень гаденькая усмешка.
Приподняв стакан, что грел в руке, вдруг незаметно отсалютовал мне, даже подмигнул. Или мне померещилось? Я поперхнулась. С ума сошел, что ли, а может, уже успел накидаться? Вряд ли, не похож он на пьяного. Добро дает, восхищен моей решительностью, или все это часть какого-то дьявольского плана — его плана, о задачах которого мне ничего не известно? Голову ломать не стала, все равно орешек не по зубам. Фыркнув, просто отвернулась. Ой, да пусть смотрит, мне не жалко… лишь бы под ногами не вертелся.
А вскоре я вообще забыла и про Макса, и даже про тот недавний неприятный инцидент у нас дома. Все плохое, связанное с ним, выветрилось из головы, как мусор, и стало так легко, воздушно… Как давно ждала я этого вечера, отвязной студенческой вечеринки! После второго коктейля, решившись, тоже отправилась к девчонкам, танцевать. Моему телу уже просто не терпелось пуститься в пляс.
Но даже на танцполе, где провела достаточно времени, Макс почему-то ко мне так и не подошел, хотя я видела: пару раз мелькала неподалеку за спинами знакомая рубашка. Мелькала… а потом пропала. И это был последний раз, когда я вообще видела его в клубе. Может, они с друзьями решили сменить локацию и отчалили по-тихому? Так мне же лучше!
А спустя пару часов с раздражением поняла: надеть это платье сюда было огромной, непростительной ошибкой. В нем мне было неудобно, тесно, а еще — очень жарко. Чертово платье совершенно не дышало, не давая дышать и мне. От резких движений в танце приходилось все время целомудренно одергивать подол, потому что платье еще и грозило задраться неприлично высоко, как у гулящих женщин, и
