хватки.
— Ты можешь остановить это, Киран, — убеждал он, тяжело дыша.
— Мне бы хотелось этого, — ответил я спокойно, как будто я не пытался убить бывшего тайного агента ФБР, который сошел на нет, когда бюро решило, что он коррумпирован и непригоден для работы.
— В смысле?
— Я собираюсь прикончить этого ублюдка. Но на моих условиях.
* * *
Следующие несколько часов я вместе с Марио обдумывал стратегию, пока не стало совсем темно. Джон не удосуживался позвонить после того, как я ушел из больницы, поэтому я знал, что он все еще в больнице, позволяя своей вине медленно превращать его в порядочного отца. Свято веря в это.
Добравшись до Сикс-Форкса, я ехал по бесконечным улицам, чтобы не вернуться домой или в то место, которое могло бы снова посадить меня в тюрьму. Я боролся с разными мыслями, которыми играли со мной — Марио, Лэйк, Кинан, Джон, Митч и Артур.
Я рисковал, когда позвонил своему бывшему хозяину, потому что теперь он знал, где я живу и где живет моя семья. Он мог убить меня в любой момент, и я, вероятно, никогда не предвижу этого. У меня было небольшое преимущество. Вот почему мое сердце все еще билось. Он не был таким неприкасаемым и отлично спрятанным, как он думал — ни для кого, кто бывал там. Возможно, я был молод, но не был слепым, и условия, в которых я вырос, научили меня понимать быстрее, чем следовало бы любому ребенку моего возраста.
С годами его незаконное рабское кольцо стало слишком большим и, в конечном итоге, стало его заметностью. В его платежной ведомости было много кротов, которые были готовы поторговаться за дополнительные деньги. Но хотя его операция была немного менее секретной, поймать его от этого не становилось легче. Как и мне, детям удавалось сбежать кое-где, но руки Артура были чисты. По закону его жена управляла приютом для сбежавших из дома или бездомных детей. Чтобы сохранить притворство, они часто выбрасывают некоторых из них обратно на улицу или превращают в авторитетов, но детей, которые были под их опекой, больше никогда никто не видел.
Они никогда не брали детей старше двенадцати. Чем моложе они были, тем легче было управлять и контролировать их. Приобретенных младенцев всегда продают родители, как и меня, продали в свое время, но они пользуются меньшим спросом.
Мысль о том, что меня продали, заставила меня заново пережить почти тот ад, через который я прошел, чтобы выжить.
«Это то, что ты хочешь услышать? Что я тебя боюсь? Что я все еще боюсь тебя? Да, я боюсь, но это все, что я когда-либо почувствую к тебе. Это необходимость выжить. Ты не можешь контролировать меня дальше…"
Слова Монро громко звенели у меня в ушах, и я почувствовал, как моя рука сильнее сжимает руль, и гнев накатил на меня жесткими, непоколебимыми волнами. В течение десяти лет она позволяла своему страху преобладать над ее здравым смыслом и называла это выживанием. Она была слабой… и, возможно, немного мазохистской. И что же это значило для меня?
Она могла бы остановить меня давным-давно, но вместо этого предпочла уступить. Она хотела сохранить свою драгоценную невинность. Я знаю, она думала, что я говорю о сексе. Это был просто бонус.
То, что я хотел у нее украсть, лежало далеко не на поверхности. Я хотел увидеть ее эгоистичную сторону. Я хотел увидеть, как она спасается. Я хотел развратить ее. Почему? Потому что я чертовски ненавижу героев.
Остальной мир дал бы отпор и проклял бы свою семью, друзей и всех, кого я мог бы использовать против них. Они сделали бы это из гордости, потому что их эго не позволило бы им признать поражение.
По правде говоря, не у многих людей хватило бы сил сделать то, что она сделала. Скорее всего, я бы убил ее тетю и сломал ее маленькую подругу. Она была достаточно умна, чтобы увидеть это. На протяжении многих лет я старался изо всех сил просто посмотреть, как далеко я смогу зайти, прежде чем она сломается. Я хотел сбить ее с пьедестала и запачкать, но она боролась со мной. Все это время она думала, что проигрывает, потому что не видела, в чем была настоящая борьба. В конце концов, она не сломалась, и я стал меньше беспокоиться о ее морали и больше интересоваться собственно ею.
Когда я наконец был готов отпустить ее, она переступила через себя и меня, сдав меня. Ее неповиновение было беспрецедентным. Хотя я хотел развратить ее, я все же требовал контроля. Ей нужно было понять, что она всегда будет моей.
К тому времени, как я остановил машину, я был в темном месте и в еще более мрачном настроении. Я понял, что приехал не домой, но было уже поздно. Мне нужно было удовлетворить потребность, и я не собирался отказывать себе в этом.
Глава 7
Лэйк
Когда мне позвонила тетя Карисса, чтобы сказать, что она собирается навестить бабушку Лейн на выходных, я почувствовала облегчение. Когда он появится, мне будет трудно ответить на ее вопросы, потому что я знала, что он придет. Вопрос только в том, когда. Его ожидаемое прибытие держало меня в напряжении до конца дня.
Уиллоу умоляла меня остаться с ней, но что хорошего в этом? Я не могла скрываться вечно, и он знал это. Я не могла спрятаться, но я могла сделать все возможное.
После импровизированной остановки я наконец добралась домой незадолго до темноты. Спрятав покупку в безопасном месте, я обошла дом, чтобы убедиться, что все двери и окна заперты. Я погрузилась в домашнюю работу и заявлением в колледж до конца ночи, не обращая внимания на свои бегающие мысли и напряженное тело.
Я его не ждала.
Удовлетворенная, что у меня все еще есть будущее, даже после далеко не идеального учебного года, я решила, что долгое принятие ванны поможет мне снять беспокойство и напряжение в мышцах.
Сегодняшняя встреча с Кираном вернула меня на несколько лет назад. Он определенно выглядел и вел себя не так как парень, который готов оставить кого-то впокое. Его не было три дня, и мне было интересно, ходил ли он вообще к Кинану в больницу.
Как он смог выйти под залог?
Я подумала о том, что Шелдон сказала мне сегодня днем. Неужели он действительно собирался забрать их из-за того, что я назвала его душу
