- Отель самоубийц!
Люцифер
Дворец готов. Осталось лишь установить трон, на котором я буду восседать. Вскоре этот мир покорится мне. Но вместо ожидаемой радости внутри пустота и боль. Виновата Риэра. Не знал, что уход этой смертной способен принести такие страдания. А я, как выяснилось, не люблю страдать.
- Не нравится? – Баал, следующий за мной по дворцу, пытливо заглянул в мое лицо. Все понимает, но не осмеливается спрашивать напрямую.
- Нравится. – Мой взгляд скользнул по богатой отделке пола и стен. – Мулцибер превзошел себя.
- Может, желаешь отметить с кем-то? Могу привести девочку. Любую – хоть из наших, хоть, - он помялся, решая, не велика ли будет наглость, - из местных. Любую найду.
- Нет.
- Мальчика тогда, может?
- Угомонись.
- Что такого в этой смертной, Риэре?! – вырвалось у демона прежде, чем он понял, что сказал.
- Убавь наглость, - мой взгляд заставил его съежиться, - или под троном твою шкуру постелю, понял?
- Прости, господин.
- Всему виной этот бастард. Я недооценил материнский инстинкт девушки.
- Его просто нужно перенаправить, - осторожно предложил Баал. – Как своего родит, про этого забудет.
А ведь верно говорит. Ребенок. Эта мысль странна для меня. Дитя от Риэры. Наследник. Разум бунтует. Но у Него есть Сын, почему не может быть у меня? Пожалуй, оставлю это для размышлений в одиночестве.
Я подошел к огромному проему в стене и вгляделся в Пандемониум. Город почти отстроен. Четыре моих Экзарха обзавелись прекрасными крепостями. Баал, Барбелло, Мархозий и Абигор. Их вотчины, как ближайших доверенных лиц, тянутся кругами вокруг центра, где отныне возвышается мой дворец. И это только начало.
- Мать демонов все еще недовольна? – спросил я, глянув на Баала.
- Да, бунтует. Злится, что ее держат под землей, а ты пируешь в роскошном новом доме – не мои слова, господин. Порожденные ею поддерживают родительницу.
- Ничего, скоро я выбью из нее эту дурь! Она пожалеет о своих угрозах!
Кстати, об этом. Надо наведаться в одно место.
- Достаточно? – с усмешкой осведомился я, глядя на Эриннию, что жадно рылась в кошеле.- Вполне. – Ведьма кивнула. – Уж начала. Желаешь глянуть?
- Да.
- Идем тогда, - она быстро вышла из своей избушки, я последовал за ней, отмахиваясь от трав, что пучками свисали с потолка. Это напоминало дом Мулцибера, когда там еще жила Риэра. Ни к чему вспоминать.
На заднем дворе Эринния подвела меня к небольшому снопу сена и, раскидав его, указала на квадрат из досок.
- Подсоби-ка.
Я поддел его рукой и отодвинул в сторону, обнажив черное нутро ямы.
- Теперь смотри, там он.
Пришлось сделать шаг в сторону, чтобы свет наполнил пространство и опуститься на корточки. Внизу лежал на животе обнаженный мужчина. Он был чем-то покрыт сверху, и когда свет коснулся его спины, стало ясно, чем – пауки сыпанули в разные стороны, стремясь спрятаться в темных углах ямы. Пленник застонал и перевернулся, показав грудь и живот, покрытые кровоточащими ранами, от которых по телу расползались черные пятна.
- Скоро уж, - Эринния довольно улыбнулась. – Видишь, яд паучий тьмой под кожей разливается? Сопротивляется еще он, конечно, сильный айка оказался! Но недолго уж осталось. Скоро заказик твой готовенький будет!
- По…мо…ги…те… - донесся едва слышимый шелест голоса парня. Отравленные болью глаза впились в мое лицо.
- Помнишь меня? – спросил я. – Помнишь, Малько?
- Поща…ди…
- Говорил, же, запомню. Дерзость следует наказывать. А ты еще и Риэре на меня наговорил лишнего. Получай, что заслужил, Малько. – Я поднялся на ноги и закрыл яму досками. Эринния споро набросала на них сено. – Сообщи, как готово будет. Пришлю демонов забрать его.
У ворот ведьма нагнала меня.
- Чего тебе еще? – мой взгляд заставил ее вздрогнуть, но она не отступила.
- Болит у тебя сердце, чую ведь.
- Твоя какая печаль?
- Так ведь помочь могу. Или не желаешь вернуть девицу? Ведь проросла она под кожей у тебя, завладела, не отвяжешься. Дальше лишь больнее будет. Белый свет клином на ней сошелся, беда она твоя, против не попрешь!
- Приворот продать пытаешься?
- Да что ты, батюшка, - она отмахнулась брезгливо, - это знахарки доморощенные таким балуются! – Я тебе магию древнюю, на крови проведу, навеки свяжу тебя с зазнобой, времени даже не подвластно будет! Полюбит тебя, отдастся, женой станет, коли решишь. Желаешь?
Лицо Риэры встало перед глазами. Вспомнился вкус губ. Как льнуло ее тело к моему. Все нити вероятностей ведут к ней. Но к чему обманывать себя, нужна она мне не только из-за этого.
- Желаешь! – Эринния довольно захихикала. – Тогда приноси прядку волос и вещь ее, любую. И капля крови потребуется, не девушки, а твоя.
- Взамен что потребуешь?
- Ох, слова-то какие! – она махнула рукой. – Попрошу всего лишь, мне ли требовать у такого, как ты, Владыка!
- Говори уже.
- Можешь ли, - ведьма помедлила, а потом жадно выпалила, - жизнь мне даровать длинную, как у тебя?
- Легко.
- По рукам тогда? – ее глаза засияли.
- По рукам. – Я сжал потную ладонь и посмотрел в небо.
Таковы создания твои, Отец! Глупые, алчные, злые. И вот на таких ты променял нас, лучших твоих Архангелов и ангелов? Придет время, пожалеешь об этом! Но будет уже поздно!
Риэра
Выйдя из воды и увидев Алатара, я метнулась к горке одежды на берегу. Но мной двигало не стремление прикрыть наготу, плевать на нее, а желание успеть схватить кинжал. Когда мигом вспотевшая рука сжала рукоять, я почувствовала себя увереннее. Конечно, у меня не было иллюзий относительно того, что это поможет противостоять дракону, но бороться буду до последнего! Уж лучше пусть убьет, но послушную рукам насильника куклу Алатар больше не получит!
- Риэра! – его голос был полон боли. – Я не трону тебя, даю слово! В тот раз обезумел, потерял власть над собой, не понимал, что творю! Умоляю, прости!
- Не подходи! – я быстро надела платье и осторожно подняла на него взгляд, опасаясь вновь попасть под внушение. Но в этот раз его глаза были обычными. И полными слез. – Такое не прощают! Ты всерьез считаешь, что уважающая себя женщина может простить того, кто ее изнасиловал и строить с ним отношения?! Я уж не говорю о той лжи, что ты нагородил! Уходи, немедленно! Возвращайся к жене!
- Да ей плевать на меня! Она ждет ребенка от моего брата! Я люблю тебя, Риэра!
- Это страсть, а не любовь! Похоть и ничего больше! Когда любят, то берегут, заботятся, защищают. А ты, вот скажи, когда решил сюда прийти, подумал о том, что Алатара узнает и снова подошлет ко мне убийцу?
