Она заплатила достаточно, чтобы обеспечить и безопасность, и уход. А если Пенси не вернется с охоты, ребенка доставят бабушке и передадут из рук в руки. Те, кто не выполняет свои обязанности и не обеспечивает оплаченное, не может отметить свой дом особым знаком от союза охотников.
Пенси еще раз оглядывается на закрытую дверь и быстрым упругим шагом идет прочь. Ей предстоит потрудиться, чтобы восполнить потраченные средства, добыть ценных дивностей и продать их. Работа не пугает, а наоборот подгоняет ее, заставляя ускорить шаг. Да и надо всё же придумать имя дочери, а то не по-людски это так долго оставлять ребенка безымянным.
***
Безопасное место для ночлега Пенси находит в руинах. Полдюжины стен с остатками истершейся росписи защищают путника от снега и ветра, а небольшая пещера помогает скрыть добычу. Там как раз лежат высохший хворост, простецкий топор и нож. Удивительно, но в этом лесу принято заботься о других, пусть и в такой малости. Каждый, кто использовал запас, должен его пополнить. Пока еще не стемнело окончательно, она осматривает деревья вокруг стоянки и ищет под снегом упавшие обмерзшие ветви. В сухой пещере лед растает, и со временем дерево можно будет использовать для растопки.
Солнечный свет истаивает очень быстро. Последние тусклые лучи уже давно исчезли среди черных макушек деревьев, теперь же не остается и отблеска закатного солнца. Внезапно наступает темнота. Пенси не сразу привыкает к ней и долго моргает, пытаясь рассмотреть хоть что-то. Во мраке Мариусский Черный лес неотличим от других подобных мест, разве что тот, что на Людоедском перевале, холоднее, страшнее и выделяется особенным давящим ощущением.
Но вот огонь взвивается над сложенной кучкой хвороста, и веток и дает возможность рассмотреть окружение в свете. Пока греется вода, чтобы стать супом, Пенси оглядывается. Ночное небо, кое-где виднеющееся между деревьями, затянуто белесыми плотными тучами. Искры от костра взвиваются мелкими точками вверх. Темный снежный лес на их фоне кажется еще более мрачным. А камни вокруг так сильно раскрошены и повреждены людьми, что сложно сказать: более древние здания вокруг нее или тех же времен, что и руины на Людоедском перевале.
Пенси как раз берется за ложку, когда на грани слышимости раздается шум. Ложка мгновенно оказывается в котелке, а рука тянется оружию. Нужно погасить свет, но она медлит, потому что заливать костер ужином в Черном лесу, где мало что съедобно, это кощунство. Хотя жизнь всё же дороже грибной похлебки.
Считанные секунды сомнения оказываются полезными: подозрительный шум становится отчетливым, и в нем слышны равномерный хруст снега под ногами, тяжелое дыхание и скрип тяжелогруженых саней. Встретить охотников — не самое приятное в Черном лесу. Пенси предпочитает вообще не сталкиваться с другими людьми. Хотя сейчас у нее особого выбора нет. Хорошо, что у Мариусских гор придерживаются тех же правил, что и везде: первый, остановившийся в общественном убежище, имеет право как принять гостей, так и отказать им.
Пенси немного расслабляется и берется за ложку, но не спешит убирать вторую руку с огнестрела. Не все охотники одинаково честны.
— Опа! — раздается хриплое восклицание и чуть более громкий окрик. — Джеф, здесь занято!
Пенси кратко кивает появившемуся в поле зрения мужчине. Тот отвечает на приветствие и таращится куда-то в темноту в ожидании ответа.
— Гони в шею! — хрипит другой голос. Пенси ошарашенно хлопает ресницами, разведчик выглядит не менее удивленно, потому переспрашивает:
— А как же кодекс…
— Вертел я кодекс, когда мы с добычей!
Чуткий слух Пенси различает ворчание других охотников из группы по поводу произнесенных слов, но чего больше — одобрения или порицания — ей не ясно. Вслед за разведчиком появляется еще десяток человек, за их спинами вырастает громада вещей. Внимание чужаков полностью сосредотачивается на ней. Особенно тяжелый взгляд достается от вышедшего вперед кряжистого мужчины. Он будто нехотя раскрывает рот и шевелит полными губами:
— Ну, что расселась?
— А я еще не решила, пускать вас к моему костру или нет, — в тот момент Пенси даже не страшно. Она демонстративно вынимает огнестрел и чуть прищуривается, давая понять, что ее слова полностью серьезны. Чужой отряд — это всё равно опасность, несмотря на кодексы и договоренности.
— У нас добыча и большой отряд.
— А мне плевать на вас и вашу добычу. Это мой костер и мой ночлег. Либо располагайтесь рядом, либо мы устроим перестрелку.
— Просто уйти с нашей дороги ты не можешь?
— Здесь нет другого убежища, и ты это знаешь, — хмыкает Пенси и выставляет вперед оружие. В этот миг она действительно верит, что выстрелит и не промахнется. — Но как бы ты не надеялся, я выживу даже ночью в Черном лесу. И так ославлю вашу группу, Джеф, что ты даже не представляешь. Мои родители, мои братья и сестры посетят все охотничьи сходки и расскажут всем, даже руинникам, какие нынче бывают охотники за дивностями!
Она даже не вздрагивает, когда лидер группы делает стремительный шаг вперед. Его, впрочем, тут же останавливают несколько пар рук.
— Джеф, брось, мы станем лагерем чуть в стороне. Раскроем шатер и укрепимся вдоль северной стены.
— Вы позволите угрожать себе какой-то соплячке?! — Пенси видит вплоть до мелочей, как сжимаются челюсти охотника и пульсирует от гнева вздувшаяся вена на виске.
— Не нужно, Джеф!
— Правила есть правила, лидер!
И они действительно уходят, бросая на нее разные взгляды: безразличные, заинтересованные, подозревающие, ненавидящие. Пенси еще долго не убирает огнестрел в кобуру, прислушивается к звукам и следит за тенями. Где-то в темноте, левее от места ее ночлега, появляется красно-оранжевое пятно костра, возводятся палатки и чуть в стороне большой укрепленный шатер. И только тогда, когда она окончательно убеждается, что пришедшие заняты своими собственными заботами, Пенси откладывает оружие и берется за ложку. Конечно, суп уже остыл.
2-4
Сон не идет. Пенси ворочается, перекладывает руки, расправляет одеяло и продолжает вглядываться в темноту. Дым от потушенного костра давно развеялся, котелок вымыт, граница ее ночевки опутана ловушками, так что непрошеных гостей она должна и услышать, и увидеть. Но сон все никак не спешит к ней.
Сложно сказать, в какой момент приходят мысли прогуляться. Пенси выскальзывает из спальника и быстро одевается. Голова пустая, глаза настороженно следят за лагерем охотников в сотне шагов от нее, а руки собирают котомку со всем необходимым, в том числе свертком сушеного мяса, заживляющей мазью,
