и естественные (математика, физика, химия, биология и т. д.), гуманитарные (персидский язык и литература, история, география) и исламские науки (арабский язык, чтение и толкование Корана, история исламской религии и цивилизации). Эта программа является общей для всех учеников, для мужских и женских школ.
За средней школой следует старшая школа (дабирестан), в которой учатся 14–17-летние подростки. Здесь уже начинается специализация. Целью дабирестана является подготовка к поступлению в университет в соответствии с выбранным профессиональным направлением. Ученикам предоставляется возможность выбрать теоретическое (для тех, кто хочет поступать в университет) либо профессионально-техническое и прикладное обучение (для тех, кто желает ограничиться средним специальным образованием). Ученики, избравшие профессионально-техническое и прикладное направление, после окончания старшей школы еще два года учатся по программе «кардани» (фоук-е диплом), которую можно рассматривать в качестве курса повышения их квалификации.
В рамках теоретического направления все классы делятся на естественно-научные, гуманитарные и медицинские. Предполагается, что уже на этом этапе ученик примерно определяется с будущей профессией. На первом году обучения все те предметы, которые изучались в средней школе, преподаются в равном объеме. Однако со второго года начинается более углубленное и расширенное преподавание профильных предметов. Всего в дабирестане три класса. И после окончания последнего, одиннадцатого, класса ученики сдают государственный экзамен, единый для всех школ. После чего им выдается диплом о среднем образовании (диплом-е мотавасете).
Прежде чем поступить в университет, молодые люди и девушки в течение года учатся с целью получения сертификата довузовской подготовки, что дает им право сдавать единый вступительный экзамен в вузы (конкур), примерно соответствующий российскому ЕГЭ. Примечательно, что вне зависимости от специализации абитуриенты сдают физику, математику, биологию, химию, персидский язык и литературу, а также исламские науки.
В 1976 году высшее образование имели не более 3 % иранцев. А сегодня в Иране насчитывается около 80 государственных университетов, включая 28 медицинских, а также 25 крупных коммерческих вузов. Институтов же открыто еще больше, и общее число вузов превышает 240.
В одном Тегеране — образовательном центре Ирана — сосредоточено 15 университетов и большое число институтов и колледжей. Пока в институты и университеты страны поступает лишь 18 % молодежи соответствующего возраста, однако ожидается, что эта цифра будет расти (причем девушек в вузах сегодня учится чуть ли не больше, чем юношей!).
Разумеется, в Иране имеются и коммерческие вузы (в их число входят теологические колледжи и Свободный исламский университет, чьи филиалы действуют во многих городах страны, но преподают там далеко не только теологию).
Важное значение имела реформа здравоохранения. Сегодня в стране действует национальная программа по страхованию, согласно которой каждый иранец может рассчитывать на бесплатное или недорогое лечение в государственных городских больницах и сельских клиниках. Разумеется, безвозмездное лечение подразумевает долгое ожидание, поскольку желающих море, но большинство иранцев просто не в состоянии собрать деньги на дорогие платные операции.
Правда, ситуация пока оставляет желать лучшего. Если в столице сосредоточено огромное количество врачей и есть немало медицинских институтов, часть из которых считаются лучшими на Ближнем Востоке, то в сельских районах не хватает даже элементарных поликлиник.
Разработана в Иране и программа социального обеспечения, хорошо знакомая и жителям России: с зарплат берется налог (большую часть его оплачивает работодатель, а не работник), который позволяет финансировать пенсии. Государство таким способом выплачивает пенсии и вдовам после смерти их мужей-пенсионеров или солдат, погибших в бою. Выплаты причитаются главам семейств, ставшим инвалидами (если увечье было связано с работой либо неизлечимой болезнью). Специальная дотация полагается маленьким детям умерших работников.
Все вышеприведенное, однако, не слишком помогает бороться с основной иранской проблемой — бедностью населения. Правда, если в 1979 году за официальной чертой бедности находилось 47 % населения, то в 1996 году это число сократилось до 19 %, а к 2003 году, по данным ООН, этот показатель составил 15 %. Малоимущим оказывает помощь не только государство, но и частные организации. Долгое время правительство Ирана использовало разработанную еще в годы Ирано-иракской войны систему бесплатного снабжения малоимущих продуктами питания, бензином или керосином, им возмещали оплату коммунальных услуг. От системы дотаций пришлось отказаться в конце 2000-х годов, ее заменили фиксированными денежными выплатами для каждого жителя страны. Изначально суммы казались весомыми для больших семей, которые, к тому же не так активно пользовались дотациями на ЖКХ, необходимыми городским жителям. Но очень скоро инфляция все съела, выплаты сократились до смехотворных. Дотации иранцам никто не вернул.
В иранских городах на каждом углу вам встретятся желто-синие ящики с изображением двух рук, как бы держащих их на весу. Предназначены они не для почты. Сюда совестливые иранцы бросают мелкие денежки, которые централизованная государственная организация распределяет среди малоимущих. Напомню, что в исламе обязательной и похвальной является раздача милостыни. Вот и наполняются ящички монетами и купюрами. Пройти мимо невозможно: после того как минуешь десятый по счету ящик, а впереди замаячит одиннадцатый, рука сама тянется к мелочи в кармане… А еще есть традиция проводить мелкой монетой или купюрой в воздухе над тем, кто выходит из дому (особенно над ребенком), — «от дурного глаза». После этого денежку кладут в коробочку для пожертвований, которая есть у большинства иранцев. И как только она наполнится, также относят в благотворительные организации. Вот такой вот способ «откупаться» от злых сил, творя добрые дела.
Молодые люди жаждут перемен. Как верно заметил в одной из своих речей бывший президент Ирана Мухаммед Хатами, «молодежь не может жить по тем же стандартам, что и пожилые люди». С начала его президенства каждый день в Иране приносил что-то новое. Росли магазины, возводились современные небоскребы (цены на землю и жилье в Тегеране поднебесные), укорачивались женские манто и усиливались связи с заграницей.
Но хотя Хатами и сделал многое для того, чтобы молодым людям в стране дышалось легче, это лишь капля в море. Разочаровавшись в его обещаниях, молодежь не знает теперь, на кого ей надеяться. Кто-то стремится уехать за границу. Кто-то верит в возможность возрождения «великого Ирана», уверяя, что все зло исходит от правящего страной консервативного духовенства. Надо сказать, негативное отношение определенных слоев населения к правительству усилилось с приходом к власти Махмуда Ахмадинежада: люди испугались за собственное благополучие, прекрасно понимая, что провокационные заявления их президента, объявившего, что его страна имеет «священное право» на ядерное оружие, грозят войной.
Со следующим президентом — Хасаном Рухани, избранным в 2013 году, население заключило негласный пакт: мы потерпим все экономические трудности
