все не оборачивался.
– Измена была. Но это не любовница. Я просто подумал, что это вариант.
– Вариант чего?
– Сохранить нашу семью.
– Что? – опешив, воскликнула Ольга.
– Ты посмотри, как мы отдалились, когда мы были близки в последний раз? И физически, и… близки? Когда? Мы работаем, немного воспитываем сына, и все, близости нет – одни рефлексы. Меня это так злило, но я не мог с тобой поговорить, потому что… я не могу. И решил найти любовницу, как у остальных, чтобы напряжение снимать с ней, а жить с тобой. Я думал, это выход. Но, к сожалению, я люблю тебя. И если не с тобой, то ни с кем.
При этих словах Решетников обернулся и встретился глазами с женой.
Где-то в квартире затрезвонил Ольгин телефон. Но она продолжала смотреть на мужа.
– Получается, это я виновата?
– Мы оба. Я понимаю, что тебе очень тяжело, не представляю, что было бы со мной, если бы я узнал, что ты… я понимаю. Но я не могу тебя потерять.
– Хорошо.
– Ты прощаешь меня?
– Хорошо, что мы поговорили наконец-то об этом.
Зазвонил телефон Решетникова. Он, так же как и Ольга, не реагировал, ожидая ее ответа.
– Возьми уже телефон, – сказала она.
Решетников не шелохнулся.
– Ты прощаешь меня?
– Да возьми уже трубку!
Решетников послушно ответил на звонок.
– Да. Да, я.
Ольга видела, как муж поменялся в лице и побледнел.
– Сейчас приедем, – коротко сказал он и положил трубку.
Ольга встревоженно ждала пояснений.
– Сашка вены порезал, в больнице сейчас.
* * *
В палату к сыну их не пускали.
– Он не хочет вас видеть, – сказал врач Ольге.
– И что? Он подросток, мы его родители. – Она отстранила врача и прошла в палату.
Решетников задержался и спросил у врача:
– Резал вены вдоль или поперек?
– Вдоль. По-настоящему. Перед этим таблеток наглотался, промывание делали.
Решетников стер со лба холодный пот и зашел за женой. Саша с перебинтованной рукой смотрел телевизор. На родителей даже не взглянул.
Ольга быстро подошла к сыну и попыталась его обнять.
– Саша, ты можешь ответить, что случилось?
Саша молчал, не сводя глаз с телевизора.
Голос Ольги срывался:
– Саша, давай-ка выползай из своей скорлупы, хочешь, чтобы тебя в психушку отправили?
Видя, что сын не реагирует, Ольга перевела глаза на мужа:
– Может, ты с ним поговоришь? Ты же отец, да? Это же твой сын, я ничего не путаю? Может, спросишь у него…
– Выйди, – перебил Решетников.
– Что? Зачем?
– Выйди. И мы с ним поговорим. Как отец с сыном, как ты и хочешь.
Что-то в лице мужа заставило Ольгу подчиниться. Бросив взгляд на сына, она вышла.
– Ты повторяешь все ошибки отца. Мама об этом не знает, так что это останется между нами.
Саша выключил телевизор, но на отца по-прежнему не смотрел.
– У меня такая история была в десятом классе, летом. Звали ее Алена. Вожатая была в лагере, старше лет на пять. И страсть нас так и обуяла, меня точно. Я уговорил родителей остаться еще на одну смену, два месяца мы с ней… Я думал, что это и есть та самая любовь. Разъехались. И вот в одиннадцатом классе на каникулах я сорвался и поехал в ее город, нашел ее… Я горел, а она… она аккуратно мне объяснила… Я считал, весь мир меня предал. Вернулся домой и порезал вены. Родители сходили с ума, я превратился в овощ, как ты. С полгода в таком состоянии, но кое-как они меня вытянули. И я хотел тебя как-то уберечь от этих всех мук, когда через полгода ты поймешь, что твоя Анна Николаевна тебя не любит или ты ее. Между вами страсть, это не любовь, я сейчас даже рад, что все так получилось. Только руку жалко и родителей. Да, это шрамы не от встречи с хулиганами, как я тебе говорил…
Решетников выдержал паузу.
– Ты реально ее любишь? Уверен?
Он достал из кармана бумажку, положил на тумбочку.
– Вот ее адрес. Вперед. И чтобы мама ни о чем не знала.
Выходя, Решетников увидел, что Саша снова включил телевизор, на бумажку сын так и не взглянул.
Ольга стояла перед дверью в палату.
– Ну что? – кинулась она навстречу мужу.
– Тебе не надо идти к нему. Он больше не будет себя убивать.
– Обещал?
– Я тебе обещаю. Но сейчас ему надо побыть одному, потому что скоро его накроет лавина материнской опеки.
Вдруг Ольга приникла к Решетникову и крепко его обняла. Поколебавшись, он обнял жену в ответ.
Ночью они лежали обнявшись. Ольгу знобило, и Решетников укутал ее пледом.
– Неужели он настолько в тебя? – сказала жена, трогая шрамы на его руке.
Решетников попытался мягко отдернуть руку, но Ольга не отпускала.
– Это очень плохо, ты понимаешь?
– Не самый плохой вариант для человека. – Он все-таки выдернул руку.
– Извини, я… извини. Давай посмотрим фильм?
– Мой? Можно глянуть…
– Давай другое. Пожалуйста. Просто посидим вместе и посмотрим.
Они уснули под фильм «Огни большого города». Так и спали, обнявшись.
* * *
Утром они поехали в больницу забирать сына. Когда они шли к машине, Саша, украдкой, чтобы не видела мать, вернул Решетникову записку с адресом Анны.
– Решил не идти? – спросил Петр.
Саша не отвечал.
– Могу дать ее новый номер телефона, – тихо сказал Решетников.
– Если она сама согласилась уйти, ради нее не стоит умирать. Мог бы это сказать, и я бы понял. В сценариях ты умеешь делать так, что твои персонажи говорят правильные слова в нужный момент. Но сам ты не умеешь подобрать парочку правильных слов.
Решетников поехал на съемочную площадку – встретиться со Ждановым.
– Канал утвердил Завадского, ему нравится твое предложение. Но возникла другая проблема: Завадский отказался, – сообщал продюсер.
– С чего? Что вы ему отсылали?
– Я только позвонил, рассказал про проект, кто пишет, кого планируем из актеров, и он отказался. Говорит, занятость.
Решетников произнес:
– Я слышал, что ему мое творчество… не импонирует. Дошли слухи. Но актер хороший. – И, поразмыслив, добавил решительно: – Я решу вопрос с Завадским.
– Отлично, – ответил Жданов.
Отъехав от съемочной площадки, Решетников набрал жену.
– Как там Саша? – спросил он.
– Молчит, не хочет разговаривать.
– Оставь его на какое-то время в покое. Если он в меня, то скоро сам придет в себя. А сейчас его твоя опека только выбешивает.
– И что делать, просто наблюдать?
– Это идеально, – сказал он и добавил деловитым тоном: – Оль, у меня дело к тебе. Ты же знаешь Завадского?
Он почувствовал, как напряглась жена.
– А в чем дело? –
