он говорил. Наверняка это была какая-то ритуальная магия, раз её нарушить никто не решится.
Вытаскивать ледяное копье из своей соперницы он не собирался, предоставив это дело старухе, которая, с ругательствами, вытаскивала то из тела своей подруги, потом что-то долго шептала и даже посыпала крупную рану, оставленную копьем, какой-то смесью, что вытащила из мелкой сумки, прицепленной к поясу.
Молодуха же оказалась достаточно живучей, чтобы не помереть от крупной раны в правом плече. Порой от таких помирали и люди посильней, настоящие бойцы, а здесь только морщилась, шипела и ругалась, но про себя и не в сторону волшебника. То ли опасалась, что он передумает и прикончит её на месте, не стерпев оскорблений, то ли еще почему-то. Да и рана, на удивление, не кровоточила, что явственно говорило о том, что она и вправду ведьма, как и сказал дед.
Интересные они здесь. Выглядят по-другому, когда наступает ночь. И ведь это не иллюзия, я бы распознал её уже давно. Это именно, что другой внешний вид, словно вторая ипостась или что-то в этом духе. Не удивлюсь, если это их истинный облик, и что это все как-то связано с луной. Не зря они ею клясться будут, да и заметил я их новый облик именно при свете луны. В темноте вон, выглядят как обычные люди. А ведь у нас всегда были уродливыми и лишь из-за заклинаний и казались красотками. Надо же, миры разные, а смысл остался почти тот же. Видать без ведьм не обходится ни один мир.
Пока маг размышлял, парочка подлечивалась, а старик что-то грыз, продолжая сидеть на пеньке, тучи полностью закрыли лик Луны. Стало намного темней и лишь облако из светляков, что распределились по области, разгоняли темноту. Можно было создать небольшой шарик света, но Роэлю и в темноте было неплохо. Его глаза прекрасно видели в это время суток, причем без помощи всяких там заклинаний, просто такие были от природы, с рождения, так сказать. Впрочем, не он один здесь не нуждался в свете. Ведьмы явно видели не хуже него, а старик и вовсе не собирался куда-то спешить, а все сидел, лишь изредка поглядывая на парочку женщин, словно проверял, не сбежали ли они.
-Ну что, Марфа, готовы? Негоже заставлять всех нас ждать. У меня еще дел полно, а парню вот еще домой идти, чай на метлу он не сядет и не улетит, как вы, – нарушил молчание старик и Роэль удивился услышанному.
– Улетят на метлах? – переспросил он, считая, что собеседник шутит, но тот и не думал говорить о шутке.
– А как же. Удивляешь ты меня, Родгар. Таких простых вещей не знаешь, а вроде бы ученый колдун. Вон как расправился с этими двумя, – он даже указал на парочку ведьм, словно здесь был кто-то еще. –Но это ладно, кто знает, как там у вас, в дальних землях.
– Можно быстрей? – открыла рот Екатерина, отчего на неё все посмотрели, а судя по оханью, что раздалось сразу после фразы, Марфа её еще и ткнула в бок, чтобы та помалкивала.
– И то верно, – старик поднялся с пенька. – Становитесь но вот рядом и произносите клятву. А я засвидетельствую. Только чтобы все чин по чину, Марфа, а то я ж и разозлиться могу и больше вам хода в лес не будет.
Видно, что нехотя, но ведьмы приблизились и посмотрели на Роэля, что стоял, любопытно уставившись на женщин, готовый ловить каждое, произнесенное ими слово и запоминать.
– Я, Марфа Васильевна Заполонская, клянусь Луной, что не причиню вреда ни словом, ни действием, ни мыслью стоящему передо мной…
– Роэлю Сэллифу аль’Ильдвайну – добавил эльф и улыбнулся, заметив удивленные глаза сразу обоих женщин, которые все это предстояло выговорить.
– Роэлю Сэллифу аль’Ильдвайну, – вторила ему Марфа, продолжив –И буду хранить его тайну, до скончания времен. Пусть Луна засвидетельствует мою клятву и примут её духи моих предков.
– Я, Екатерина Владимировна Харт… – повторила вторая ведьма, сразу после того, как закончила её подруга.
– И? – вдруг добавил старик, когда с клятвами волшебнику было покончено.
– И долг тобой, Захар Вилыч уплачен целиком и полностью, больше ты ничего не должен нашему ковену и мне лично, – старшая ведьма перевела дыхание, поддерживая молодую. – Доволен?
– А то как же. Смотри, вашу клятву услышали и я тому свидетель. Вздумаете юлить или нарушить – сама знаешь, что покоя тебе больше не видеть.
– Без тебя знаю, – огрызнулась Марфа и что-то подобрала, что лежало у её ног, что оказалось, как не странно, длинной метлой, на которую она водрузила свою товарку, села сама и в каких-то пару мгновений они медленно, набирая скорость, унеслись в сторону поселка.
– Любопытно… – проронил волшебник, наблюдая за их полетом, но потом повернулся к Захару Вилычу. – Это на любой метле они так могут?
Старик рассмеялся и махнул рукой своему собеседнику, показывая, чтобы тот шел за ним следом, а сам медленно потопал в сторону зарослей, что были не такими уж и густыми, какими были раньше. Магия, по-другому и не скажешь. А еще под ногами у них появилась тропинка, которой, так же, не было здесь и в помине, тем более такая удобная, обходящая любой густой кустарник и пролегающая возле красивых деревьев, высоких, раскидистых и очень старых на вид.
– Чудак человек, – заговорил Захар Вилыч. – Не встречал я колдунов, слышал только о вас, но не думал, что вы такие чудаковатые. Да еще и с такими заковыристыми именами. Ты не думай, кабы я знал, что они задумали…зла не держи, да и долг перед Марфой у меня был.
– Вы о чем? – не совсем понял волшебник.
– Да как же, привел я тебя в те места, к болоту тому, – махнул рукой старик. – Наплели мне, что ты вор и тебя надо наказать. Ну я и поверил. А как Марфа сказала, что долг мой спишет, частично, я и обрадовался, старый пень. Думал хоть это лето не будут губить молодежь. Те дурни, конечно, но зла в них нет. То, что они там бегают, дерутся, делают вид, что с магией имеют дело – то ведь баловство. Взрослые, а дети, как не посмотри. Нельзя их губить, а эта каждый год, нет-нет, да утянет кого-то. В прошлом году так и вовсе помер и другие не помогли. Не углядел я. А сегодня вот тебя хотели сгубить.
