в Арнхейме равным себе. Не сразу, но они подружились.
Мы не убиваем — это один из главных принципов работы паранорма. Мы редко носим оружие. Есть другие способы обезвредить противника. Только острая необходимость, угроза жизни может оправдать убийство. За время существования нашего ордена такое случалось только дважды. К счастью, не со мной. «Не убий» — намертво впечатано в сознание как бывших людей, так и их боевых товарищей.
Есть и еще один негласный принцип — когда нужно пройти ад, первым туда идет зверь. Потом его партнер. Не хозяин — партнер. В бою оба имеют равное право принимать решения, поэтому так важна идеальная сработанность пары. Юзеф и Гийом были дороги не только Рою, но и мне тоже…
… - Артем, Орловский учебный центр! — представился молодой мускулистый брюнет в синем тренировочном костюме и кроссовках — форма одежды была здесь самой вольной.
Его проводник в сером комбинезоне со множеством карманов и желтенькой бейсболке с надписью «Эй-би-си» покачал бритой головой.
— Мы должны испытать тебя. Я приведу Юзека с Гийомом, те тебя пощупают. Только сначала переоденься и возьми оружие.
… Стоя на зеленом полу тренировочного зала, освещенного единственной серной лампой под потолком, Артем, бывший спецназовец, независимо насвистывал. На нем был полный комплект защитного снаряжения номер три, включающий легкий кевларовый бронежилет и шлем. В руках парень умело, цепко держал «Штейр» АУГ с лазерной насадкой — оружие современное, удобное в ближнем бою на ограниченном пространстве.
— Вы должны будете выдержать раунд с моим воспитанником. На нем укреплены датчики, реагирующие на излучение, испускаемое насадкой вашего оружия при холостом выстреле, — это произнес высокий кудрявый блондин с холодными голубыми глазами, облаченный в безукоризненный серый костюм-тройку. Не изменяя бесстрастного выражения на узком лице, он жестом холеной руки пригласил спарринг-партнера человека.
В центр зала вышел роскошный черно-бурый кот в серебристой курточке. Воззрился безднами серых глаз со щелками зрачков. Кот был громаден, но на мощном теле не угадывалось и капли жира.
— Артем, это Гийом. Гийом, это Артем. — По губам франта скользнула улыбка, быстрая, почти незаметная. — Артем, скажите, когда будете готовы.
— Всего только кошка? — спецназовец не скрывал презрительного удивления. — Ну, кыся! Начинаем!
Темная полоса истаяла в воздухе. Артем смог огрызнуться очередью один раз, принимая защитную стойку. Не успел. Пушечное ядро ударило его в грудь, сбило на пол, раздирая одежду.
Он уже лежал навзничь без шлема, над лицом нависало тело кота. Когтистая лапа лежала на сонной артерии.
— Сдаюсь… — шепнул Артем. Проклятый кот заурчал, подбежал к белокурому напарнику и взлетел к тому на плечо. Лизнул свою манишку.
— Гийом работал только на физическом уровне. Примени он энергетические способности, Вас, боюсь, пришлось бы собирать в совочек.
Кот распушил шерсть. С хвоста сорвалась оранжевая молния и с треском врезалась в пол у туфель этого…человека. В зеленом пластиковом покрытии осталась дыра с оплавленными краями…
…Гийом погиб в прошлом апреле. Паранормы тоже иногда умирают.
На Памятной стене нашего «Феникса» появился серебряный медальон с глубоко выбитой надписью: «Погиб за человека». Эта надпись встречается в ряду серебряных медальонов очень часто.[11] Люди же слишком любят жить.
— Связи у меня нет. Невозможно определить, отчего идут помехи. Ваш кот что-то предчувствует, волнуется.
— Знаю и потому тревожусь за вас обоих. Пойдемте, покажу мою коллекцию. Что-нибудь прихватите.
Мы вошли в небольшую дверь в углу подземного гаража. Вот тут он меня удивил. Все внутреннее пространство немаленькой комнаты было завалено, увешано, уставлено оружием. В углу стоял даже миномет.
— Собрал это частью во время поездок, частью нашел в доме. Хозяин был несколько… э-э, нетипичный. Оригинал.
— Просто любил оружие. — Я погладил трубу переносного ЗРК «Игла-С». — Нет, спасибо. Ничего здесь мне не нужно. Я — так, как нибудь… Вы говорили о дороге ведь?
— Да, о дороге дальше. Я дал бы вам грузовик оружия, но дело не в том…
3
Растительность вокруг четко делилась на две части. Поперек дороги словно проходила черта, до которой — окрестная трава зеленела, после — была сухой и желтой.
Со скрипом откинут задний борт. Мы выкатили из кузова заслуженного «Урала» новый серебристый мотоцикл. Право, БМВ К-100 — одна из лучших машин этого класса. Проверка двигателя — погонять на холостых оборотах. Прочно ли держится вьюк на багажнике? Фара, которая мне не нужна — выручит инфраприбор. Видеть без прибора ночью я смогу, но это — крайне утомительное удовольствие, лучше поберечь силы.
Я молча пожал руку нежданного друга — жесткую и горячую руку. Прощаемся навсегда, на всякий случай. Подсадил шнауцера на бензобак впереди себя. Постреливал выхлоп, вздрагивали красные стрелки приборов, стальной зверь дрожал под седлом. Я поправил зеркальце, вывернул газ и крикнул, оглядываясь на Отшельника:
— Да здравствует Черт Таннер! Уху-у!
Бородач улыбнулся — он помнил. Вскинул руку с оттопыренным пальцем. Я уже не разобрал, каким — большим или средним.
Я только забыл попрощаться с Локи…
Ах, как хорошо! Ах, как весело! Нестись серебряной пулей по гладкой, отлично ухоженной трассе. Я подставлял лицо ветру. Я щурил глаза от удовольствия, махом загибая повороты. Гулкий рев за спиной, свист вспоротого воздуха. БМВ был превосходен, он шел сам, я только указывал, куда. Лепота, кайф! За спиной — обманутая гибель, впереди — вероятная. Но этот путь — наш! Мое саттори. Аригото, Зона, за добрый путь.
Торможу. Поставил одну ногу на землю, скованную асфальтом. На табличке впереди чуть ниже названия населенного пункта было нацарапано «Калинов мост». Отшельник. Его привет. Слезай, четвероногий друг, приехали. Кстати, кто этот первый друг мужчины? Правильно — диван!
Рой поймал мою мысль, и обиженно встряхнулся. Он не всегда понимал человеческий юмор.
Обычный бетонный мост в один пролет над быстрой, неширокой рекой. Вода и на вид холодная — лето на исходе. На середине стоит грузовичок, «Газель», кажется, он назывался. Плохо помню старые марки машин. Но если приглядеться иначе, то ясность исчезает. Мост странно колеблется, мерцает, и вода под ним играет цветными огоньками. Что-то окутывает переправу.
— Эх, переправа, переправа, берег левый, берег правый… — я слез с мотоцикла и, как говорил Отшельник, покатил его рядом. «Я так и ходил, и прорвался, но человек на мотоцикле сильно рискует».
Асфальт на мосту напоминал масло. Ботинки уходили по щиколотку, как в перину, а колеса продавливали глубокую рытвину. Минуты через две следы разглаживались. Толкать было тяжело, как в трясине. Рою было лучше всего, он уже проскакал на легких лапах и ждал нас с мотоциклом впереди.
«К берегам не подходите, только мост
