— Прости, я задержалась немного, — отвечаю рассеяно.
— Ничего страшного. Готова?
Я возвращаю взгляд туда, где только что стоял Тимур. Возможно, мне стоит подойти? Поблагодарить? Спросить о сыне? Багримов находится на том же месте. Он на секунду прерывает разговор с мужчинами, улавливает на себе мой взгляд и бегло смотрит на меня и Димку. Во рту моментально пересыхает, потому что я впервые вижу его таким… дезориентированным?
Багримов слабо кивает мне на прощание, разворачивается на сто восемьдесят градусов и вместе с собеседниками уходит вглубь коридора. К сыну.
— Да, готова, Дим, — громко вздыхаю. — Поехали домой.
— Конечно, поехали.
Глава 16.
* * *
— Значит, на ту сумму, что у меня есть, ты ничего не можешь предложить? — спрашиваю дрогнувшим голосом.
— Я показывала тебе варианты, Ян, — пожимает плечами Динка.
Моя единственная подруга работает в агентстве недвижимости, поэтому я решила обратиться за помощью в поиске квартиры именно к ней. У неё большой опыт, к тому же Динка откровенно вываливает всю подноготную о владельцах и их квартирах, которую знает. Жаль только, что цены на недвижимость за последнее время сильно возросли.
— Да, видела, — вздыхаю. — Эти нам не подходят.
Те варианты, что она предложила, были не самыми лучшими. Либо отдалённые районы города, которые не подходили нам по месторасположению работы и сада. Либо квартиры, которые увешаны долгами. Либо квартиры в непригодном состоянии — с плесенью или после пожара. Их я отметала сразу же. Денежные средства у нас, конечно же, слишком ограничены, но не настолько, чтобы бросаться в первую попавшуюся квартиру, только бы не жить с мамой. Одно радует — я на пути к своей цели. Осталось приложить немного усилий.
— Давай мы договоримся о встрече с хозяевами той милой однушки? — прошу Динку.
Чтобы купить её мне придется влезть в долги, но лучше так, чем никак. Лет пять, и я рассчитаюсь. Был ещё вариант прекрасной двухкомнатной хрущёвки, но на неё придется гораздо дольше пахать.
— Договорюсь, — кивает Динка. — Когда тебе удобно?
— Давай в пятницу.
— Хорошо, Ян. Я наберу тебя, как только они ответят. На двушку в Пушкинском районе никак не накопишь?
Подруга смотрит на меня выжидающе.
— Ох, Дин, ты толкаешь меня в большую денежную яму. Ну, ладно, позвони, узнай про двушку. Возможно, я возьму ещё одну подработку на дом.
Подруга делает пометки у себя в ежедневнике и откладывает его в сторону.
— Ты сильно спешишь? — бросает взгляд на настенные часы. — Можем забежать в кофейню поблизости и немного поболтать. Здесь, сама понимаешь, не получится.
Она коротко кивает в сторону коллег и закатывает глаза. Помимо самой Динки в кабинете сидит ещё человек пять. Каждый занят своей работой, но о личном здесь не поговорить, конечно же.
— У меня есть полчаса, — отвечаю подруге.
Кофейня находится сразу же через дорогу. Маленькая, но уютная и с хорошим выбором десертов к горячим напиткам. Мы делаем заказ, который нам сразу же выдают, и занимаем столик у окна.
— Как ты, Ян?
Ладонь подруги тут же накрывает мою руку. Взгляд Динки становится сочувствующим, а мне так не хочется, чтобы меня жалели. В такие моменты я становлюсь слабой, расклеиваюсь, и меня тянет на слёзы. Две недели назад я родила сына Багримову. Мальчика, которого носила в себе почти девять месяцев и которого видела лишь мимолётом. Но мне почему-то до сих пор мерещатся толчки в животе, и я то и дело просыпаюсь по ночам, потому что слышу его жалобный плач.
— Уже лучше, — отвечаю односложно и убираю от неё свою руку.
Только Лизка помогает мне справиться с грустью. Мы часто играем, много занимаемся подготовкой к школе и подолгу гуляем. С ней не соскучишься, поэтому морально мне действительно стало значительно легче, чем было в роддоме. Я успокаиваю себя тем, что тот ребёнок мне не родной. Он Ленин и Тимура. И, возможно, вскоре они помирятся и будут вместе растить малыша. А я лишь сосуд, который был так необходим им для вынашивания.
Неделю назад Варвара Степановна сообщила мне новость о том, что Багримова и его сына выписали домой. В новую жизнь. У них всё хорошо, и мне не о чем беспокоиться. Тимур перегрызёт глотку любому, кто обидит его ребёнка.
— Собираешься выходить на работу? — спрашивает подруга.
— Да, хочу уже на следующей неделе, — отвечаю и с радостью подхватываю новую тему. — Если решусь взять квартиру, то мне нужны ещё деньги.
— Понимаю, — откусывает сытный эклер Динка.
— Расскажи лучше, как у тебя дела на любовном фронте, — цепляю на лицо натянутую улыбку и готовлюсь слушать.
Истории Динки занимают у нас весь обеденный перерыв. Подруга находится в вечном поиске идеального партнера. Сколько раз она ошибалась и наступала на одни и те же грабли, страшно только представить, но всё равно Динка не теряет веру в то, что однажды встретит своего единственного. В этот раз речь идёт о Вове. Он известный в нашем городе художник, и рядом с ним подруга чувствует себя настоящей женщиной. Я радуюсь за неё и под незатейливую болтовню отвлекаюсь от своих проблем.
Подруга провожает меня до метро и спешно целует в щёку. За опоздания и прогулы шеф вычитывает у неё значительную часть дохода. Когда я скрываюсь в подземке, а Динка убегает в сторону офиса, на душе вновь становится пусто и одиноко. Оказавшись в переполненном вагоне метро, я мечтаю поскорее добраться домой. Заняться готовкой ватрушек вместе с Лизкой, а потом забраться под теплый плед и вместе смотреть мультики.
Выхожу на нужной мне остановке и почти бегом направляюсь в сторону дома. Там моя дочь — моё персональное спасение от душевной боли.
Оказавшись во дворе, немного сбавляю темп. Шагаю по тротуару, поднимаю взгляд на девятый этаж. Осталось совсем немного, и я излечусь.
Резкий скрежет шин за моей спиной заставляет вздрогнуть. Я продолжаю идти и не оборачиваюсь, несмотря на то, что сердце колотится, словно заведенное, а интуиция умоляет повернуться назад.
Слышу несколько коротких сигналов клаксона, но всё равно не останавливаюсь. А затем негромкую ругань, звук закрываемой дверцы и громкий голос Багримова.
— Яна! Подожди.
Сердце делает резкий кувырок в грудной клетке, когда я понимаю, что мне не померещилось — автомобиль за спиной ехал чётко за мной. И сигналил именно мне.
Я поворачиваю голову назад и только подтверждаю свои догадки. Внедорожник Багримова останавливается в пяти метрах от меня, а он сам выходит из машины и направляется в мою сторону. Вот только зачем? Зачем бередить мои раны? Зачем тревожить душу? Я только начала приходить в себя. Начала свыкаться с мыслью, что всё именно, так как должно было быть.
