— Ну, и мне кое-что осталось, — я робко улыбнулась ему.
Но он вдруг со всего размаху швыряет комиксы и карточки в пустой бассейн. Лошади на картинках разлетаются и приклеиваются к синей плитке.
Я молчала, испугавшись его реакции. Как он взбесился! Очень сильно вспылил в тот вечер. Ругал меня и так, и сяк. Кричал, как сумасшедший, несколько минут.
А потом просто развернулся и ушел, оставив меня одну у бассейна.
Не смотря на полученный урок, я буду еще много раз попадаться на их крючки, выглядеть по-идиотски. Только в тот раз я сама на это согласилась. Из-за горстки вещей.
А в будущем это просто стало неизбежным.
ГЛАВА 8
ДИАНА
Лошадь Стефана теплая и, не смотря на характерный животный запах, очень приятная и уютная. Клеопатра спокойно лежит и сопит на боку, я прижалась к ее животу, свернувшись калачиком на сене. Совсем рядом, через перегородку, равномерно дышит Призрак.
Стоит промозглая ноябрьская ночь. На улице холодно, но в конюшнях поддерживается тепло. Да и около лошади мне совершенно комфортно, я не мерзну.
Вот уже который день я ночую в стойле Клепы.
У меня были ключи от конюшни, как и всех конюхов, поэтому я без труда пробиралась внутрь темной ночью.
В общежитие я не хотела возвращаться. В комнате мы спали по трое, и видеть лица одноклассниц я не хотела. Я вообще никого не хотела видеть.
Утром я, конечно, бежала обратно в корпус, принимала душ (от меня нехило разило конюшней) и, переодевшись в новую форму, мчалась на уроки. Заходила всегда со звонком или вместе с учителем. Игнорируя все смешки, записки и обидные слова в спину. Вечером пропадала на стадионе. Бегала, как безумная в легком спортивном костюме. Потом шла в конюшню и занималась лошадьми. Спала тоже здесь, около Клеопатры.
Я усиленно думала. Над тем, как вернуть свое белье обратно. Мне просто до дрожи, до тошноты, до гадливого чувства не хотелось, чтобы их выкупил на аукционе какой-нибудь мерзкий извращенец. Что этот урод будет делать с ними, даже думать не хотелось. Но как это сделать я не знала. Эмили ни за что не вернет их просто так.
Но, и что бы я ей не предложила, ей все будет мало. Ей просто жизненно необходимо мое унижение.
— Клепа, ну что мне делать, милая? — прошептала я, поглаживая поблескивающий в темноте бок. — Ответь мне, слышишь?
Лошадь продолжила спать, зато в ответ фыркнул Призрак.
Недолго думая, я перебралась к нему. Мне нужна была компания. Конь не спал, но тоже лежал на боку, подогнув изящные крепкие ноги. Его голова с красивым рисунком на лбу в виде белой звезды потянулась ко мне. Конь горячо выдохнул мне в лицо паром и принялся обнюхивать. Когда проверка была пройдена, он кивнул и спокойно взял зубами из моих рук угощение.
— А ты красавец, — я восхищенно погладила гладкую морду, обалдев от его красоты и стати.
Воистину королевский конь. Просто чудо. Неудивительно, что он принадлежит Торнхиллам. Они всегда выбирали все самое лучшее.
Какое-то время я тихо с ним разговаривала о том, о сем. Потом он прикрыл глаза, а я свернулась калачиком за его спиной и, положив голову ему на холку, уснула.
Мне снился удивительной бирюзы океан. Густые влажные тропики.
Все как раньше.
Только во сне я была счастлива.
Утром на заре (в такое время тут вообще отродясь никто не появлялся) меня разбудили, ощутимо тряхнув за плечо.
С трудом открыв сонные глаза, я прищурилась и увидела над собой Торнхилла. Он присел на корточки передо мной, покручивая в руках шапку. Тонкая куртка настежь. Под ней обычная черная футболка, форму он еще не надел. Наверное, еще очень рано.
Взглянув на часы, что висели на моем запястье, я чуть не простонала. Шесть утра.
Торнхилл настоящий злодей.
— Ну и что ты тут делаешь? — если он и был зол, то хорошо это скрывал.
Его голос был больше похож на утомленный, чем на раздраженный. Типа, «как же ты мне надоела».
Оглянувшись, я вспомнила, что уснула в стойле Призрака, обнаружив в нем терпеливого слушателя. Села на колени, пытаясь лихорадочно пригладить волосы и одежду. Фартук сбился на бок, серые брюки измялись. Ну и видок.
Алекс хмурится, оглядывая меня с ног до головы.
— Ты реально всю ночь тут спала?
— Извини, я у Клепы спала. Просто ночью выходила в туалет, наверное перепутала стойла, — бормотала я, отчаянно пытаясь придумать как отсюда слинять. Торнхилл загородил проход.
— Это конюшня. Почему не спишь в своей комнате? — он все больше сводит брови, пытаясь понять, что тут вообще происходит.
— Да сплю, просто вчера устала после обхода лошадей. Прилегла отдохнуть, и вот…
— Ты врешь, — ровно произносит Алекс. — Еще вчера я слышал на истории от девчонок, что ты боишься появиться в кампусе. Уже почти неделю прячешься по углам. Сначала я даже не поверил, но все оказалось правдой. Долго ломал голову где ты можешь быть, думал, домой каждый день ездишь. В последний момент вспомнил про конюшню. И оказался прав. Ты здесь.
— Ну и что с того? — я насторожилась, удивленная тем, что он вообще интересовался этим.
Опять попыталась пройти, но он сделал шаг вправо. Я уперлась носом в широкую грудь. В ноздри мгновенно проник запах его мужского парфюма вперемешку со свежестью геля для душа.
— Что происходит? — спросил он, прищурив глаза.
Вот же пристал! Что ему надо, черт возьми?! Делает вид, что не в курсе событий? А может, от него, и впрямь, скрывают, побаиваясь его реакции. И что же? Я должна ему сказать, что, мол, Алекс, милый, не мог бы ты попросить своих друзей вернуть мои трусы назад. Такая чушь.
— Ничего, дай пройти! — попыталась его отодвинуть, но эта скала даже не пошевелилась.
— Если ничего, то почему ты спишь в конюшне?
— Да какая тебе разница? Твой Призрак жив здоров, наяривал морковку из моих рук только так. Это считается изменой? — саркастически выпалила я.
На мгновение он прикрыл глаза, словно пытаясь справиться с самообладанием. Сжатые кулаки было видно даже в карманах.
— В самом деле… Катись куда хочешь, — он отошел в сторону.
— Ну наконец-то, — с облегчением вздохнула я, бросаясь наутек.
— И хватит кормить моего коня, — донеслось предупреждение в спину. — И тем более, дрыхнуть в его стойле.
Боже, ну что за человек? Что коню будет-то от одной морковки?
Но вслух смиренно сказала другое:
— Хорошо, больше не буду.
Под прицелом внимательных серо-голубых глаз, я сбежала с конюшни. Пока торопилась в душ, до того, как проснутся девушки, меня осенила странная мысль.
