тот же миг взял себя в руки. Забежал в душевую при воздушном порте, заехал в голландский городок и купил самый свежий букет цветов, потом задумался и все же заскочил по дороге в бордель, о котором говорил Бормотун. Все это заняло не меньше часа, но зато, когда добрался до дома Урусовых, я был во всеоружии.
Здесь пришлось созвониться с князем, чтобы меня и всех сопровождающих пропустили на территорию поместья. Он согласился за право за всем наблюдать, и удивленные гвардейцы Урусовых расступились в стороны. Мы прошли через небольшую рощу перед зимним домом, где сейчас жила семья князя, а потом я выбрал окно, за которым должна была находиться спальня Анны.
— Эй! — я запустил туда камень, постаравшись ничего не разбить.
В первый раз получилось. Во второй раз — стекло разлетелось на осколки, и мне показалось, что откуда-то со стороны дальнего флигеля долетел смех старшего Урусова.
— Кто тут?! — из окна вырвалась вьюга, формируя закрытый балкон, а потом на него выглянула Королева. Лед и снег скрывал ее от случайных зрителей, но я сразу узнал ее фигуру.
— Это я! — я подбросил вверх букет, рассчитав, чтобы в верхней точке полета начали взрываться привязанные к нему пластины магния. Получился мини-фейерверк.
— Пожарский! — лед вокруг Королевы на мгновение посинел.
— Я подумал, что нам скоро в поход, а мы с тобой так ни разу и не танцевали! Наш долг перед вселенной исправить эту несправедливость!
— Так уж и ни разу, — Королева как будто смутилась, но лед вокруг нее снова приобрел нормальный цвет.
Девушка махнула рукой, формируя лестницу вниз, а я дал команду музыкантам, которых притащил с собой из борделя. Как заверил меня друг Бормотуна, это были надежнейшие люди, еще они умели играть с закрытыми глазами — в общем, за весьма скромную плату я получил и музыку, и сохранение тайны.
— Это Таривердиев, — Анна склонила голову набок, слушая начатый бородачами в повязках вальс.
Я невольно подумал, как странно сработала судьба. В этом мире не было Советского Союза, не было фильма «Семнадцать мгновений весны», а человек, написавший для него вальс, все равно создал эту музыку.
— Я очень рад тебя видеть, — я взял Анну за руку. Может быть, судьба на самом деле существует?
— Я рада, что ты все-таки зашел, — шепнула мне девушка, прижимаясь. — А то иногда мне кажется, что ты совершенно не понимаешь очевидных вещей.
— Иногда именно так это и бывает, — честно признался я.
А потом мы танцевали. Музыка кружилась над вечерним садом, становилось прохладнее, но мы были так близко друг к другу, что совсем не замечали этого.
Глава 6
До этого Санкт-Петербург я видел лишь в другом мире или в детских воспоминаниях. Ни там, ни там ничего хорошего со мной не случалось. В тот вечер же все изменилось. Столица Российской империи стала для меня еще и чем-то волшебным. Мы танцевали, потом полночи гуляли, болтая о своих приключениях и прислушиваясь к мерному плеску каналов. А потом были поцелуи. Мы целовались долго и исступленно, словно ждали этого всю жизнь. Впрочем, лично я так точно мечтал о губах Королевы с нашей первой встречи.
На следующий день романтика закончилась. Для нее больше не было времени — каждая минута, каждая секунда уходили на подготовку к походу. Анна силой потащила меня по магазинам, несмотря на уверения, что мне хватит и электронных каталогов. И… Она оказалась права. Наверное, обычные вещи и можно купить просто по совокупности отзывов и характеристик, но что-то дорогое… Тут все было по-другому.
Моя старая одежда, купленная по размеру, и новая, наметанная прямо по фигуре, ощущались совершенно по-разному. Метательные ножи стачивали прямо при мне, создавая идеальную заготовку. Предлагали подобрать еще и меч, но я хотел сохранить клинок деда.
— Что скажете? — Королева внимательно посмотрела на огромного, похожего на шкаф, чернобородого мужика. Кузнеца-одиночку, державшего мастерскую в подвале старинного дома прямо на набережной реки Мойки. Скромно, ничего не скажешь.
— Сплав из атеркеля, — мозолистые пальцы пробежались по рукояти пистолета, неожиданно для меня поднимая чешуйки, из которых она состояла. — Не серийная работа, сделано вручную. Просто, но надежно.
— А что за атеркель? — осторожно спросил я, уловив необычное слово.
— Черный никель, — ответила с улыбкой Королева. — Атер по-латински — темный, матовый, ну а никель — это никель. Второй из семи элементов, что удалось достать в осколке и приспособить для чего-то полезного.
— Да, удивительная вещь, — пальцы кузнеца продолжали гладить пистолет. — Сплавы с этим металлом могут запоминать сразу две формы.
— Я превращал его в клинок, потом оставлял на ночь в марганце, и он восстанавливался, — рассказал я.
— Значит, вот с чем его смешали, — задумался кузнец. — То-то я не смог сразу узнать сплав. Сейчас чаще используют связь с кровью, чтобы можно было выбрать форму сразу в бою. Если хочешь, могу доработать твое оружие…
Он не ожидал отказа. А кто бы не захотел себе меч-пистолет, который может превратиться в то, что тебе нужно, в любой момент?
— Не надо, — я покачал головой. — Знаете, я не настолько доверяю даже полезным элементам из осколков, чтобы давать им пить мою кровь.
— Твое дело, — кузнец спокойно пожал плечами, но в то же время как будто напрягся. — Тогда могу подогнать по форме. Твой рост и хват пальцев немного отличается от того, что было у прошлого владельца.
Очень захотелось отказаться, но Анна уже оставила тут кучу своего снаряжения, многие из людей князя тоже ходили в эту мастерскую. Если чернобородый задумал что-то недоброе, надежнее будет его проверить. Вздумай он добавить что-то постороннее в мое оружие, я замечу новые звездочки и смогу предупредить остальных.
— Хорошо, рассчитываю на вас, — я подвинул свои пистолеты кузнецу. — И доработайте еще метательные ножи. Хочу добавить внутрь полость, чтобы заполнить ее газом.
— Они станут хрупкими… — Анна уже знала о моих экспериментах и оценила задумку, но в то же время увидела и ее слабости.
— Один тогда без изменений, — я поправил заказ. — А остальные все-таки с емкостями.
Нож я кину дальше и точнее, чем шарик с газом. Также стальное лезвие сможет пробить минимальную защиту или в чем-то закрепиться. В общем, такое подспорье
