Книга Суженая императора - Серина Гэлбрэйт

Должно быть, они все сгрудились там, подняв головы к балкону, внимая словам своего повелителя.

Должно быть, они все – почти все – терзаются вопросом, сгорают от нетерпения, ждут не дождутся имени четвёртой жены императора.

Стефан приветствует придворных, но не называет заветное имя сразу. Он рассказывает о прошлом, скрывшемся за пеленой минувших веков, о традициях, заложенных так давно, что малочисленные письменные свидетельства с трудом добрались до наших дней, о божественных путях, чью неисповедимость не следует подвергать сомнению ни при каких обстоятельствах. Словами он возвращается к своим предшественникам, каждое поколение которых избирало супругу посредством жребия, напирает на важность приверженности давней этой традиции как одного из главнейших способов защиты от отравленной крови, тлетворных чужеземных веяний и опасных волнений внутри государства. Его речь долгая, поставленная, Стефан произносит её уверенно, чётко, не сбивается, не запинается. Я вырываю проклюнувшийся было соблазн взять тот лист бумаги и посмотреть, так ли длинна эта речь, как показалось со стороны, действительно ли там настолько много текста. Я не представляю, как Стефан намерен соединить идею защиты от отравленной крови с прямым её носителем, с той, кто неизбежно передаст этот яд своим детям – его детям, его наследнику. То, чего столько лет, столько веков опасалась Франская империя, от чего бежала поколение за поколением – отрава старших франских родов и первопрестольного древа ядом Хар-Асана – свершается сегодня, сейчас, на глазах её жителей, даже не подозревающих о великой этой перемене, что неизбежно повлечёт за собою другие, неведомые ещё изменения.

Каким бы ни было дальнейшее положение Миреллы, она вырастет и выйдет замуж. И даже в качестве родственницы императора она имеет шансы на хорошую партию, на мужа из высокого франского рода – рода, по жилам которого её отравленная кровь потечёт дальше.

– Вам не о чем тревожиться, фрайнэ Астра, – произносит фрайн Бромли едва слышно. – В зале достаточно охраны, и вы не останетесь одна ни на мгновение.

– Благодарю, фрайн Бромли, – отзываюсь скорее из необходимости что-то ответить на проявление беспокойства и заботы, нежели действительно желая с кем-то разговаривать.

– Моя супруга, достопочтенная фрайнэ Шеритта Бромли, станет вашей старшей придворной дамой, – продолжает мужчина, глядя в спину Стефана, видную через неплотно сомкнувшиеся края занавесей.

– Вот как? – пытаюсь скрыть непрошеное удивление, не демонстрировать его слишком уж явно. – Пока мне известно о назначении в мою свиту только фрайнэ Брендетты, дочери фрайна Витанского.

– Оно само собой разумеется, иначе от Витанских покою не было бы ни ночью, ни днём, – Шейд всё же удостаивает меня осторожным взглядом искоса. – Полагается, чтобы свиту супруги императора возглавляла фрайнэ старшего возраста, умудрённая опытом, замужняя или вдовеющая. Порой её избирают среди жён первых фрайнов, но не всегда, – он медлит, то ли дивясь моей неосведомлённости, то ли не решаясь сразу сказать то, что собирается, и наконец добавляет: – Моя жена кузина Его императорского величества, была придворной дамой Её императорского величества Терессы…

Как и Мадалин.

Знаю, ничего странного в том нет – многие фрайны стремятся устроить в свиту императриц своих жён и дочерей, многие фрайны могут похвастаться родством, дальним ли, близким, с первопрестольным древом через принятых в род сестёр и дочерей императоров. Но я не могу избавиться от ощущения, будто меня загоняют, точно оленя на охоте, окружают со всех сторон старшими ветвями, первыми фрайнами и императорскими родственниками, для которых фрайнэ Астра Завери грязь под ногами, принесённая на обуви в чистый дом, и только.

Стефан же рассказывает историю, словно сошедшую со страниц рыцарского романа.

О молодом императоре, которому пришёл срок избрать супругу.

О первом выборе жребием.

Об ошибке, затаившейся в ниспосланных Благодатными знаках.

Или то было неверное истолкование?

Оттого и случается невероятное и вместо фрайнэ, предназначенной государю Благодатными, ко двору привозят другую девушку.

Первая невольная ошибка влечёт за собою вторую, а вскорости поспевает и третья. Они копятся и копятся, нарастают ворохом невыполненных дел и несказанных слов, и каждая новая всё фатальнее предыдущей, каждую новую всё сложнее исправить. Каждая супруга умирает в расцвете юности и красоты, не успев подарить мужу и стране наследника, и никто не догадывается, что всё есть знаки Четырёх, воля богов, встреченная с греховным пренебрежением.

Молодому императору тяжело даётся решение о четвёртом выборе жребием. Но, сколь известно, число четыре угодно Благодатным и оттого удачно. И боги ниспосылают милость свою, одаривают ею щедро, приводят на путь государя ту истинную наречённую, что должна была прибыть ко двору вместе с тремя фрайнэ из первого выбора жребием. Именно этой прекрасной фрайнэ надлежит стать суженой властителя, супругой его, матерью его детей, той, кто наденет венец франской императрицы.

– Наша суженая, фрайнэ Астра Завери!

Делаю глубокий вдох и выхожу на балкон.

Туда, где меня ждут.

Туда, где не ждёт никто, кроме приближённых императора.