Джиллиан. Любая приблизительная цифра, которую Луи и Терренс придумали и передали посреднику, тут же отвергалась торжественным Кристианом Миллером еще до того, как затащил своего клиента в отдельную комнату, чтобы обсудить это. Спина отца изогнулась вперед, как у креветки. Он покачал головой и недоверчиво закрыл глаза. Мы никуда не торопились.
— Я ничего в этом не понимаю, — сказал мне папа, бледный как привидение. — Чего она добивается? Если мы подадим в суд, пострадают все. Она должна это знать.
— Не волнуйся, папа. Она знает правду. Она не пойдет в суд. — Я погладила его по руке, но он не выглядел убежденным.
Я осторожно сунула свой телефон под стол и написала Джиллиан, что не поеду на нашу встречу в Бруклине. Моя лучшая подруга ответила быстро.
Не беспокойся об этом. Удачи Конраду. Держи меня в курсе. ХО
— Мы утомили вас, мисс Рот? — Кристиан протянул. Я чуть из кожи не выпрыгнула и ударилась коленом о стол. Внутренне я закричала от боли. Внешне я ухмыльнулась.
— Забавно,что вы спрашиваете, мистер Миллер. Ответ да, на самом деле. Вы меня особенно утомили.
Он нацелился на меня с тех пор, как я вошла в здание Ван Дер Хаут. Я поняла, что это был бизнес и что он брал с Аманды Гиспен целое состояние, которое ему нужно было как-то оправдать, но не за мою спину.
Кристиан щелкнул костяшками пальцев, не сводя с меня глаз.
— Мои извинения. Мисс Лесавой, не могли бы вы принести мисс Рот экземпляр «Us Weekly»? Возможно, она настроена на хорошую литературу.
Я скрестила руки на груди, встретившись с ним взглядом.
— Пусть это будет «Enquirer» , мисс Лесавой. И можно мне, например, аудиоверсию? Я не очень хорошо разбираюсь в словах. — Я выбрала самый тупой, самый воздушный тон, какой только могла издать.
— Возможно, вы двое могли бы заняться словесной прелюдией после того, как мы закончим переговоры, — отругал меня Луи. — Адвокат, я…
— Положите телефон на стол, мисс Рот, — рявкнул Кристиан, глядя на Луи, и его глаза впились в меня с открытой ненавистью.
Что, черт возьми, не так с этим человеком?
Настала очередь папы повернуть голову и посмотреть на меня. Надменная улыбка тронула мои губы.
— Извините, мистер Миллер, я пропустила записку, где вы являетесь моим начальником?
— Арья, — потрясенно прошипел папа. — Пожалуйста.
Глаза Кристиана сузились.
— Я предлагаю тебе послушать своего отца и положить трубку. Мое время стоит денег.
— Разозлить тебя стоит выставления счета, — возразила я. — Я даже добавлю иностранную валюту и немного биткоинов, если это означает, что ты будешь страдать.
Кристиан издал металлический смешок.
— Ты не изменилась.
— Прошу прощения? — отрезала я. Его улыбка исчезла через секунду.
— Я сказал, что тебе нужно измениться.
— Это не то, что ты сказал. У меня есть уши.
— У тебя также есть рот. И это тот орган, который тебе, кажется, нужно больше контролировать.
— Кто тебя воспитал? — Я мог сказать, что мои глаза были широко раскрыты и дики.
Он отбросил лежавшие перед ним документы в сторону.
— Никто, мисс Рот. Хотите услышать историю моей жизни?
— Только если у него трагический и внезапный конец.
Ну- ну. Это сошло с рельсов очень быстро.
Папа положил руку мне на запястье, его глаза умоляли.
— Что на тебя нашло, милая?
Наконец, я положила телефон на стол, чувствуя себя немного нехорошо. Я не могла оторвать глаз от Кристиана. Его бирюзовые радужки сверкнули на меня. Было в них что-то пугающее.
Переговоры продолжались еще двадцать минут, в течение которых я (горько) молчала. Каждый раз, когда нам казалось, что мы куда-то движемся, мы натыкались на блокпост. Наконец, Терренс потер свой вспотевший лоб.
— Мистер, я не понимаю. У вас репутация адвоката, который улаживает дела вне зала суда, но вы отказываетесь от каждого нашего предложения.
— Это потому, что я считаю, что это должно быть передано в суд. — Кристиан откинулся на спинку кресла, поправляя темно-бордовый галстук, который, как ни прискорбно, прекрасно смотрелся с его бледно-серым жилетным костюмом. Значит, это было правдой. Дьявол носил Прада.
— Тогда зачем вы нас сюда пригласили? — Нижняя губа Луи задрожала от ярости.
— Я хотел ознакомиться с комнатой. — Кристиан рассматривал свои идеальные квадратные ногти, выглядя как угрюмый, избалованный принц, которому до смерти скучно.
— Ознакомиться? — пробормотал Терренс одновременно с тем, как заговорил мой отец, впервые с начала собрания. — Вы не можете всерьез хотеть подать на это в суд! Это станет цирком…
— Мне очень нравятся цирки. — Кристиан поднялся на ноги, застегивая костюм (ага, определенно Прада). Клэр и Аманда последовали его примеру, встав по обе стороны от него верным гаремом. — Красочный. Полный развлечений. Сладкий попкорн и сладкая вата. Что вам не нравится в цирке?
— Ни один из нас не нуждается во внимании СМИ. — Папа поднялся. Кончики его ушей были красными, все лицо покрывала пленка пота. Я удерживала себя от ярости, зная, что сейчас мне нужно быть холодной и расчетливой.
— Говорите за себя, мистер Рот. Мне очень нравится, когда меня видят.
— Это может стать очень грязным и очень рискованным для всей нашей карьеры. — Настала очередь Терренса предупредить.
— Наоборот, мистер Рипп. Моя будет процветать в результате. На самом деле, я думаю, это принесет мне главное место в этой самой фирме.
И вот так Кристиан и Аманда исчезли. Клэр и посредник остались, чтобы поговорить с папой и его адвокатами. Я ничего не могла с собой поделать. Я встала и бросилась в коридор вслед за Кристианом. Он проводил Аманду в свой кабинет. Когда он заметил, что я иду, он кивнул ей, чтобы она ждала его внутри, и остался, засунув кулаки в карманы брюк. Он прислонился к стене.
— Уже скучаешь по мне?
— Зачем ты это делаешь? — Я резко остановилась перед ним. Мои эмоции были изношены, запутаны. Все красные провода. Ненависть, раздражение, желание и раздражение. Мужчина вывел меня из равновесия, чего не могли сделать даже мои пятидюймовые туфли на шпильке.
Кристиан постучал по губам, делая вид, что обдумывает это.
— Давай посмотрим. Потому что я собираюсь стать намного богаче и еще более знаменитым в своей области благодаря бесхребетной спине твоего отца? — Он спросил. — Ага. Должно быть, это так.
Мои кулаки сжались по бокам, все мое тело гудело от ярости.
— Я ненавижу тебя, — прошептала я.
— Ты меня утомила.
— Ты мерзкий человек.
— Ах, но, по крайней мере, я мужчина. Твой отец — слабак, который прихватил свой посох и теперь должен страдать от последствий. Отстой, когда твои деньги не могут вытащить тебя из беды, а?
Я испустила нечто среднее между лаем и хихиканьем.
— Мистер Миллер, по крайней мере, имейте порядочность, чтобы не притворяться, что вы не родились среди удачливых и сомнительных угрызений совести.
Что-то прошло по его лицу. Это было
