Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
кустики, сирень с шиповником. И соседи напротив повели себя достойно, неоднократно выручали. Еще хорошо, свекровь недалеко жила. У нее хоть всего-то двушка хрущевского типа, но согласилась приютить супругу страдальца с детьми на самое лихое время.
Умельцы-ремонтники между тем стремились к максимальному использованию современных технологий и инструментария. Повадились плитки подрезать-подгонять не примитивным резаком, а «болгаркой»! Поэтому дышать в квартире без респиратора стало просто невозможно. А пыль окончательно отмылась месяцев через десять.
К исходу третьей недели бригада в основном закончила начатое. Правда, укреплять новый унитаз, чтоб не шатался, плиточные швы фуговать, сток для стиральной машины герметизировать, двери устанавливать, вешалку для белья, светильники и еще кое-что по мелочи присобачивать хозяину пришлось самому. Но он молодцом, парень рукастый, справился. Тем более деньги-то уже уплачены. Да и оказалось это только началом его хлопот, ибо через полгода новомодные трубы, проложенные в стене высокооплаченными ремонтниками, дали течь. И при этом скрытую, то есть прямо к соседям снизу.
Как раз с нижними взаимопонимания не получилось. У них тоже оказался только-только завершенным сантехнический ремонт, только значительно дороже. Мебель там еще размокла какая-то уж больно крутая. Андрей, подсчитав, с грустью сообщил: каждая кафельная плитка ему в итоге баксов по десять обошлась…
А в заключение горестного рассказа добавил главное. Насчет развода жена его все-таки обманула. Грозилась-грозилась уйти от недотепы, да и не сдержала слова. Бессовестная!..
Еще водички?
Вспомнился реальный случай из собачьей жизни. Ну, и человечьей, само собой. Дело было в самом начале девяностых, еще при Союзе.
В одном из тогдашних так называемых военных городков на окраине нашей столицы, на втором этаже обычной блочной пятиэтажки поселилась прибывшая после ликвидации Западной группы войск обычная офицерская семья — муж, жена да сын с дочкой. И собачка с ними приехала.
Этого мальчика они прямо там в демократической Германии раздобыли. Теперь доберманы, ротвейлеры и разные шнауцеры не в диковинку, а тогда встречались редко.
Рокки был огромным, очень вышколенным, дисциплинированным доберманом. Рост в холке сантиметров семьдесят, вес за полцентнера, в общем, зверь. Но без команды — кусок мяса с полу не возьмет, дети на нем вообще верхом катались.
На коврике своем у балконной двери лежит — как будто и нет его. Как-то подались они всей семьей в бассейн, а в квартире сидела одна их племянница лет четырнадцати, приехавшая погостить на каникулах.
Кодовых замков, тем более домофонов со стальными дверями в подъездах тогда, конечно, не водилось. Ну, а личности без определенных занятий и места жительства уже развелись. И вот такой экземпляр забрел в сей подъезд и давай тыкаться во все двери подряд. Чего искал — неизвестно, но у них дверь незапертой оказалась. Не было у прибывших из благополучной страны привычки ее замыкать. К слову сказать, при наличии сторожа наподобие Рокки это представлялось и необязательным.
Непрошеный визитер дверь толкнул, она подалась. При Эс-Эс-Эс-Эре все наши двери внутрь открывались. На входе у них висели такие типа японские или китайские трубочки-звоночки, забрякали. Девочка вышла навстречу, думала, хозяева, а тут «экземпляр» входит и бормочет: «Водички, мол, да и стаканчик с собой для дальнейшего употребления»… Она отвечает: «Воды — пожалуйста, а стакан без хозяев дать не могу». «А-а-а», — ободрился жаждущий, — «Так ты одна? Тогда по-другому пообщаемся!»
И к ней, по-видимому, с нехорошими намерениями.
Она только успела пискнуть: «Рокки!»
Уже через секунду-другую нарушитель распластался на площадке между этажами, а над ним, поставив лапу на грудь и улыбаясь во весь ротик с зубками по пять-шесть сантиметриков, сидел наш парень из ГДР…
Примерно через полчаса хозяин снял его с поста, а «гостю» предложил: «Еще водички?» Конечно, лужу за собой бедолага вытер, но перемывать все равно пришлось. И сквозное проветривание подъезда длилось не один день — чистота ж залог, как говорится.
Приступ
В советской армейской медицине новшества приживались медленно. Ну, что до лечения больных да раненых с травмированными, то там консерватизм вполне оправданный — вековые наставления, правила, инструкции… Их не то что обойти — на шаг отступить недопустимо.
Но были свои традиции и в такой мелочи, как скрепление документов. Бумажки надо было подклеивать. Если временно — то скрепками. Или скоросшивателем. Но он только называется «скоро». А на деле — сначала дыроколом пробей, потом в специальной папке этакие рожки с ползунками… Технология!
И вдруг в нашей медицинской роте откуда-то появился СТЕПЛЕР! Я подозреваю — просто купил его наш начмед, майор. И на стол положил. В готовности к работе, со скобками уже — листы вставил, нажал, щелкнуло — и не оторвешь.
Для военных, приходивших на прием, у нас при входе было предусмотрено несколько вешалок, чтобы в шинелях-бушлатах по кабинетам не шатались. Как бы гардероб, и рядом всегда дежурил солдатик из выздоравливающих, на всякий случай. Воровства не замечали, но все же — лучше двое дежурных, чем один скандал. Офицеры ведь тоже там раздевались. А врачи — в отдельных шкафчиках.
Командир роты с начмедом, те свой кабинетик имели, в дальнем конце коридора. Но и в самом ближнем большом кабинете, служившем ординаторской, вешалка стояла — блестящая такая, никелированная, на четыре рожка. Всё хотели убрать, да руки не доходили. И самые из нас ленивые, два-три лейтенанта, свои шинели именно на ней иногда и оставляли.
Как-то утром пришедший одним из первых фельдшер прапорщик Саня, «в миру» биолог с высшим образованием, заметил висящую на этой самой неположенной вешалке шинель. И решил подшутить. Думал недолго — взял степлер, да рукава у одежки этой самой и зашил. Скобок не пожалел, штук десять использовал… На погоны и не глянул.
А наш стоматолог в это самое время, оказывается, уже пациента пользовал, да не кого попало, а начальника штаба. Его начмед привел и, чтобы в почти стерильный кабинет в верхней одежде не вести, предложил раздеться прямо вот тут, напротив, в ординаторской…
Полковник пломбочку в зуб получил, рот закрыл. К майору заглянул попрощаться (вежливый был, на Санино счастье). Заходят они вдвоем в ординаторскую…
Мы, присутствовавшие подчиненные майора, встаем по команде «товарищи офицеры!» Майор было к вешалке — шинель взять, помочь гостю одеться…
Кому повезло хотя бы раз увидеть вблизи эпилептический припадок, это зрелище не забудет уже никогда. Впечатляет… Полковника, видимо, тоже проняло.
Раздался характерный крик-хрип, Саня вдруг выгнулся дугой, рухнул на спину прямо на пол, между майором и вешалкой, и забился в корчах… Глаза закатил, изо рта что-то
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
