— Вторженец из иного мира, — мигом просветила его Катя. — От него исходит едва заметный запах бездны, но я не знаю, пришёл ли он один.
— Вот как, — покивал князь, поднимаясь с трона. — Разберись с ним, пока я уведомлю Хранителей.
— Разумеется, — хмыкнула она.
Я крепче сжал пламенный клинок, наблюдая, как Рагнар с двумя воинами исчезают во тьме, а Катя наоборот, встаёт прямо предо мной. На лице маленькой девочки продолжала сверкать улыбка, но руки будто играли какую-то мелодию на эфемерном пианино. Давление исчезло, но в магическом спектре наконец-то проявилась вся её натура. Полыхающий всеми цветами радуги монстр, оскалившийся на меня.
— Я вижу боль в твоих глазах, — произнесла она. — А ещё — проблеск надежды. Ты пришёл… от бездны, верно?
— С террористами переговоров не веду, — выразительно сплюнул я.
— Ты владеешь магией, но твои слова показывают истинную родину, — продолжила девочка. — Твой мир… Был уничтожен?
— Заткнись и дерись, — рыкнул я, активируя блиц и нанося простой размашистый удар. Сталь вспорола воздух, а мы с конём Судей поменялись местами. — Кажется, занудство и отсутствие такта у вас, коней, общее.
— А ты знаком с моим аналогом со стороны бездны? — вдруг выгнула она бровь. — Вот как. Значит, ты с планеты, захваченной ими. Совсем недавно мы направляли пешек в мир Гео…
Я едва заметно вздрогнул, и девочка удовлетворённо кивнула. Вот тварь! Очередной рывок, но оружие будто отказывалось достигать плоть, и я рефлекторно наложил калейдоскоп. Это вызвало искренний смешок со стороны врага, уже сместившегося прямо к выбитым дверям.
— Заклинание, истребляющее теней… — протянула она. — Ты уже сталкивался с ними, и даже убивал. Не раз и не два… Я вижу в твоих движениях опыт тысячи битв, воин.
— Сокровищница Соломона, — с перекосившей всё лицо гримасой боли произнёс я. Позади открывались маленькие порталы, из них на синий свет показывались клинки всех сортов и размеров. Короткие, полуторные, двуручные, прямые, изогнутые, обоюдоострые.
За время, прошедшее с последнего и единственного моего сражения с Судьями, я пытался выработать альтернативу войне миллиарда душ, заклинания, чья отдача била напрямую по моей душе. Благодаря истинной силе Хранителя возможностей у меня было предостаточно, и новые чары позволяли наносить врагу урон чуть менее убойным способом. По сути, куча оружия, управляемого разумом, выступала в роли снарядов. Пуль, если будет угодно. Я зачаровал каждый клинок всеми возможными способами, вложил столь много магии, что сталь едва выдержала. Даже моя собственная фазовая броня не спасла бы даже от одной такой штуки, выпущенной подобно стреле.
— А ты подготовился, — хохотнула девочка. — Жаль, что ты не умеешь слушать.
— Подавись, — прорычал я, взмахнув рукой. Оружие сорвалось со своих мест, устремившись в единственную цель.
Столкновение вызвало целую серию взрывов. Металл буквально лопался, пытаясь пробить то и дело вспыхивавший щит, окруживший тело Кати. Она насупилась, явно вкладывая в защиту много сил. И тогда я ринулся вперёд, занося пламенный меч над головой. С коротким криком я вонзил его в ставший плотным воздух, и стекло сферы покрылось трещинами, а новые и новые клинки увеличили их количество. Я смотрел в невинные серые глаза с ненавистью, с гневом.
Конечно, я чувствовал себя обманутым. Но большую часть в моём гневе занимала не личная обида. Её «отец»… Каково будет тому человеку, когда он узнает, что вместо его дочери всё это время он заботился о твари, убивающей целые миры? Которая просто использовала старого воина ради идеальной позиции для разведки. Конь. Как и Исполнительница, она изучает и наблюдает. Но если в душе фигуры из бездны я ощущал боль, страдания и сожаления, то в глазах мерзости пред собой я видел лишь насмешку. Лёгкое презрение, не более. Она воспринимала людей вокруг как удобные инструменты для своих целей, даже Рагнар был для неё просто удобным монстром на нужном месте.
Я тоже был таким. Я ненавидел себя за это, и ненавидел её.
— Разряд, — произнёс я, и огненный клинок вспыхнул, разрываясь внутри щита. Защита пала. — Аква, ле вадо.
Катя пыталась заблокировать и эту атаку, но гладкая синева меча пробила поднятые ладони, проходя через плоть и замирая в камне. Сталь ушла прямо в пол, оставив на виду лишь рукоять, застывшую в груди коня Судей.
— Н… Неплохо, Хранитель… — выплюнула она вместе со светло-серой кровью.
— Заткнись, — едва не срываясь на крик, произнёс я, наваливаясь на клинок всем телом. — Вы приносите лишь несчастья… Уже второй раз я вижу это. Позволяете тварям питаться людьми, а сами живёте бок о бок с ними, будто ничего не происходит. Не знаю, какова политика бездны, но они хотя бы гуманнее вас. А вам… Лишь бы чёртовы весы измеряли баланс годами, веками, чёртовыми тысячелетиями!
— С… Слова слабого… Хр… анитель… — хрипела девочка. — Б-баланс вечен… Тебе этого н… не… изменить…
— Не в мою смену, — процедил я. — Разряд.
Заключённый в мече бурный поток наконец-то освободился, сминая плоть, ломая кости и вместе с ними — магический контур. Это конец. Никто и ничто не спасёт тебя, конь Судей. Никто не придёт…
— Катенька… — раздался голос где-то впереди.
На входе, прямо на выбитых створках, стоял Кот, сжимая в руке свой клинок. Позади него сканер показывал множество людей, в чьих душах горело пламя. Восстание началось, и уже добралось до дворца. Отлично. И печально, одновременно. Седой страж опустился на колени, его оружие рухнуло на металл дверей рядом. В его глазах я увидел столько эмоций, что голова пошла ходуном.
— Ви… дишь… — улыбнулась вдруг девочка. — Лю… ди… не отличают… добро… от з… ла…
Я поднялся, призывая один из мечей из Сокровищницы Соломона поближе. Схватил рукоять и в один взмах перерезал глотку едва державшейся твари. Старый стражник всхлипнул, закрывая лицо руками. Мне нечего было ему сказать. Хорошее, плохое — всё смешивается в безумно странных пропорциях, распыляется в мир и оседает в нём. А затем меняется, одно перетекает в другое, и поколения сменяют поколения. Но никто и ничто не должно вмешиваться в этот естественный процесс. Ни Судьи, ни бездна, ни весы с их балансом. Я сделал свой выбор. Я верил, что вершу правосудие. Но для человека предо мной я убийца его ребёнка.
Это тоже — естественно. И я не буду вмешиваться в процесс.
Развернувшись, я скрылся во тьме, оставив под синим светом кристалла одинокого скорбящего отца. Дверь оказалась открытой, а за ней возникла сеть коридоров, ведущих куда-то вглубь здания. Ни людей, ни других существ там не было. Проверив сканером, я обнаружил на границе его действия Рагнара и двух его слуг. Вздохнув, направился мимо каменных стен вперёд.
— Друг, — окликнули меня.
— Привет, Ликан, — не останавливаясь, произнёс я.
Некоторое время мы шли молча.
— Друг… — вновь напомнил о себе мой товарищ.
