держали курс на Сицилию. Командующий вице-адмирал Сенявин с мостика «Ярослава» наблюдал за кораблями эскадры. Взгляд его задержался на «Кильдюине».
Как пишет писатель-маринист В. В. Шигин в своем историческом романе «Битва за Дарданеллы»: «Сенявин довольно глядел на передовой “Кильдюин”. Его командир капитан-лейтенант Развозов всегда содержал свой транспортный фрегат в немедленной готовности к плаванию, умудряясь притом поддерживать его почти в праздничном виде с блестящей свежей краской бортами, наклоненными к носу мачтами и туго обтянутым такелажем. Вот и теперь «Кильдюин» ходко резал пологие волны, выжимая из слабого ветра все, что только возможно.
«А Развозов-то наш молодцом! — думал вице-адмирал. — Лихо правит!»
8 января открылся остров Сицилия. С мостика капитан-лейтенант Развозов, глядя в подзорную трубу, любовался высокими, постепенно в виде амфитеатра восходящими горами острова, зелеными лесами, густо покрывавшими горы от подошвы до вершины.
10 января корабли приблизились к острову Стромболи. Поверхность воды рябило, но ветер был несильный. С моря остров казался крутой и необитаемой скалой, на южной стороне которой видна была горка остывшей лавы, извергающая дым. Это вулкан Стромболи. Вулкан находится в море на прямой линии между Везувием и Этной. Наблюдая с палубы за этим вулканом, офицеры и матросы «Кильдюина» днем видели только дым, покрывающий вершину, а ночью, как писал очевидец, офицер эскадры:
«…Представилось глазам нашим прекраснейшее зрелище. Вулкан открылся нам как превеликий горн, раздуваемый мехами и сыплющий вверх искры. Извержения, однако ж, умолкают и возобновляются через каждые десять минут; они показываются в виде ярких молний, с ужасным стремлением вырывающихся из жерла. Пламя, постепенно увеличиваясь, составляло огромный огненный столб, который расширяясь, производил грохот, подобный приближающемуся грому… Блеск вулкана, озаряя облака, изображал на них разноцветные радуги… В молчании взирали мы сие великолепное явление природы».
На переходе дул попутный ветер. Волны с шумом бежали вдоль бортов, как бы стремясь обогнать фрегат, но этого им не удавалось, и они отставали, уходя за корму.
Штурман распорядился замерить ход корабля. Ход измеряли лагом — деревянной дощечкой в виде четверти круга, прикрепленной к длинной нити, размеренной узелками через сорок восемь английских футов. Матрос бросил с кормы лаг в воду, по мере хода выпуская нить, заметив, сколько выйдет узлов в полминуты, отсчитывая время по песочным часам. За полминуты вышло восемь узлов, матрос доложил об этом штурману. Штурман записал скорость — восемь узлов. Это означало, что в продолжение часа при той же силе ветра и тех же парусах, корабль пройдет восемь миль или четырнадцать верст. На парусниках время отсчитывалось песочными часами, как их называли — «склянками», получасовыми и четырехчасовыми. Чтобы команда знала, который час, вахтенный матрос бил в корабельную рынду — «отбивал склянки». Считая от полудня, три склянки означали второй в половине час, восемь склянок — четыре часа. После чего обе склянки оборачивались, и время считалось уже от четырех часов и так далее…
Ветер не менялся. Фрегат «Кильдюин» нес все паруса, отчего его мачты потрескивали от напряжения. Паруса были натянуты ровно и хорошо. От них на палубе казалось светло. Капитан-лейтенант Развозов в сопровождении вахтенного лейтенанта и боцмана, обходил палубу, придирчиво цепляясь взглядом за все, что попадало в поле его зрения. Во всем чувствовался морской порядок, все находилось на своих местах, аккуратно прибрано, подогнано, закреплено. Довольный боцман прятал улыбку в жесткие усы, ибо знал, что капитан-лейтенант был из тех опытных и смелых моряков, которые даже в шторм кливер не спускают, потому что в шторм без парусов корабль неуправляем.
Переход с Сардинии на остров Сицилия в город-порт Мессину занял четверо суток.
11 января 1806 года эскадра вице-адмирала Сенявина подошла к Мессине. На фоне густой вечнозеленой растительности острова вдали виднелась колоссальная Этна. В лучах солнца блестела ее заснеженная вершина, из которой прямой столб дыма взвивался выше облаков.
Корабли эскадры, пройдя ворота гавани Мессины, бросили по два якоря — один на север, другой на юг, затем толстыми канатами их пришвартовали к самой набережной.
На фрегате «Кильдюин» все паруса были тщательно подобраны к реям на гитовы. На грот-мачте у клотика и на тросе у гафеля на корме величаво, даже при слабом ветре, развивались вымпел и Андреевский флаг.
Мессина — город очень древний. От Италии он отделен узким, шириной в две с половиной мили Мессинским проливом. Древнегреческая легенда гласила, что в этом проливе обитали морские чудовища Сцилла и Харибда. Сцилла топила мореплавателей у итальянского берега, Харибда — у сицилийского. Но, как помнил капитан-лейтенант Развозов, хитроумный Одиссей сумел обмануть чудовищ и благополучно миновать пролив. С тех пор появилось выражение «быть между Сциллой и Харибдой», то есть выбирать между двумя опасностями. Развозов усмехнулся: «Выбирать между двумя опасностями — это постоянная работа командира. Главное сделать верный выбор!»
Эскадре был назначен карантин. С палубы «Кильдюина» офицеры с интересом рассматривали бухту и близкий берег. Бухта была заполнена различными судами: марсельными и гафельными шхунами; баркентинами, на которых прямые паруса имелись только на фок-мачте, а грот и бизань несли косые паруса, на гафелях — рангоутном дереве, поднятом на бизань-мачте под углом к ней и обращенном к корме; одномачтовыми тендерами и греческими фелюками.
Как писал очевидец: «Самый город, с гаванью внизу, с высоким над собой замком… занимает уступы нескольких раздельных гор громадой зданий и храмов. Величавые куполы церквей готического зодчества, вместе с фасадой палацаты, обращенной к морю, представляют амфитеатр строений, стоящих одно на другом. Смотря на них с корабля, думаешь видеть перед собой театральную декорацию. Красота положения Мессины составляет такую перспективу, что взор невольно блуждает с предмета на предмет».
…Карантин окончился. Разрешено было увольнение в город. На палубе остались только вахтенные. Матросы почистились, переоделись и, получив увольнение, гурьбой сошли на берег, торопясь походить по твердой земле, отдохнуть, выпить в греческой таверне, забыв на время о море, о штормах, о трудной и опасной работе на мачтах.
Русских военных моряков жители Мессины встретили дружелюбно. Эскадра пополнила запасы пресной воды и провизии. На ошвартованный к причалу фрегат «Кильдюин» матросы палубной команды с помощью талей принимали бочки с водой, мешки и корзины с провизией.
Командующий эскадрой вице-адмирал Сенявин требовал от командиров кораблей «соблюдать положенный по Уставу воинский порядок… беречь здоровье гардемарин и матросов». Поэтому, наряду с обычной провизией, в обязательный рацион питания матросов и морских солдат Второй Архипелагской экспедиции входили: клюквенный сок, яблочно-медовый или солодовый сбитень, квашеная капуста, рейнский уксус, французская водка, «хреновое пиво в больших бочках», зелень, говядина, перловая и гречневая каши.
Конечно, жители города Мессины не могли знать и
