Поваром, к моему удивлению, оказалась… женщина. Скорее даже это была кухарка, но у меня язык не поворачивался называть её именно так. Она в молчании выслушала все мои указания и, заверив, что у них есть для моей будущей диеты все необходимые продукты, удалилась, сообщив, что завтрак будет подан вовремя.
– Буду приводить Клару в порядок, – сказала я Катрине, которая, полностью готовая и собранная, вышла ко мне из своих покоев, чтобы помочь собраться к утренней трапезе.
– Это правильно. У меня всегда слёзы на глаза наворачивались от того, как господа Оугуст гробили свою дочь…
– Значит, будем с этим что-то делать, – ответила я Кати, прекрасно осознавая, какая тяжёлая работа над доставшимся мне телом меня ждёт.
Добраться до занятий удалось лишь к вечеру. И всё потому, что Гамильт решил обсуждать со мной едва ли не каждый свой шаг. Я понимала, почему он это делает. Видимо, управляющий решил меня таким образом наказать. Ну или показать, каково это – выполнять ту работу, которую, по его мнению, я вчера не оценила.
– Да я уже вам сказала! Пока никаких гостей принимать я не собираюсь! – не сдержавшись, выкрикнула в сторону занозы-управляющего, поняв, что солнце вот-вот будет клониться за горизонт.
Схватив накидку с дивана, которая должна была служить мне ковриком для йоги, я удалилась в сад. И что вы думаете? Гамильт попёрся следом за мной!
Я, конечно же, совсем не собиралась делать того, что в итоге вытворила, когда поняла, что этот тип от меня не отстанет. Просто планировала немного размяться на свежем воздухе, готовя своё тело к тому, что ему предстояло, однако Гамильт не дал мне этого сделать.
– Госпожа Андор! Ещё я хотел обсудить с вами поставку вин… – начал он, когда я, расстелив накидку на изумрудной траве, взялась за маленькие пуговички, которые так удачно застёгивались аккурат спереди платья.
– Да? – едва сдержав улыбку, полную удовлетворения, уточнила у Гамильта, поняв, что управляющий очень ошарашен. – Что там с вином?
Стащив платье, я осталась в исподнем. За этим действом наблюдал Гам, который превратился ни много, ни мало, в соляной столп. Ответить он мне не смог, видимо, язык у него от увиденного отнялся.
Кстати, вот и решилась моя мысленная дилемма, когда я пыталась понять, в чём именно мне стоит заниматься йогой. Простая шёлковая рубашка и панталоны подходили для этого если не идеально, то весьма себе хорошо.
– Гами-и-ильт, – позвала я управляющего, но он словно не слышал.
Что ж, пусть приобщается к прекрасному.
Устроившись на накидке, я села в первую позу. Самую простую, от которой требовалось лишь одно – помочь мне войти в гармонию с собой. Конечно, при этом зритель в виде управляющего был совсем уж лишним, но… из песни слов не выкинешь, что называется.
Настроившись на занятие, я повернулась и сразу же приняла позу ребёнка. Живот мешал ужасно, но что поделать. Краем глаза увидела, как рот Гамильта приоткрылся и из него выпала жвачка из табака.
Так, Оля… если ты будешь отвлекаться на такие мелочи, занятиям придёт конец. Потому что смеяться хотелось больше, чем приводить себя в порядок.
В итоге мне всё же удалось войти в состояние, когда в мире осталось лишь то, что мне не мешало. И хоть тело Кларелии было ужасно скованным и неповоротливым, я даже начала получать удовольствие от процесса. Особенно когда мне удавалось сделать то, что при любом другом раскладе казалось невероятным и невозможным.
То, что моё сердце буквально выпрыгивает из груди, я почувствовала далеко не сразу, а когда начала задыхаться. В момент, когда делала упражнения, мне казалось, что я всё могу, и тело Кларелии способно на гораздо большее, чем это могло показаться на первый взгляд. Как же жестоко я ошибалась!
Сознание вернулось обратно, и я в ужасе поняла, что едва ли не помираю… Таких нагрузок, какие сейчас испытывала Клара, выдержать она не могла!
– Сюда! Скорее сюда! – услышала я голос Гамильта, после чего сделала то единственное, что со мной могло произойти ввиду сложившихся обстоятельств.
Отключилась.
Пришла в себя я, когда за окном властвовала ночь. Приподнялась на локтях и тут же нашла глазами устроившуюся неподалёку и видевшую десятый сон Катрину. Она легла на узкой кушетке, видимо, с целью следить за моим состоянием.
А оно оставляло желать лучшего. Сердце так и колотилось с той скоростью, которая была для здорового человека ненормальной. Хотя, о чём это я? Клара была как раз-таки совершенно нездорова, так что мне нужно было учитывать прежде всего этот факт, прогнав прочь свои тщеславные попытки быстро слепить красотку из той, кто для этого был совсем не предназначен.
– У-у-у…
Я испуганно села в постели, когда услышала этот, поистине замогильный заунывный звук.
– Кто здесь? – прохрипела, таращась в полумрак спальни.
– У-у-у-ы-ы! – раздалось в ответ, и единственное, что мне пришло в голову сделать – упасть на подушки и накрыться одеялом с головой.
Мамочки! Что же это творится-то? Может, я перетрудилась настолько, что у меня начались галлюцинации? Впрочем, времени искать ответ на этот вопрос не было, потому что одеяло вдруг стало приподниматься! Кто-то снаружи тащил его за край в попытке стянуть прочь!
– Кати! – пискнула я, сражаясь с этим самым «кем-то». – Катрина! Помоги!
Бесполезно! Подруга только всхрапнула, – что я слышала даже сквозь толщу одеяла, – но не проснулась! А меж тем борьба за одеяло велась со счётом, который был совсем не в мою пользу.
Наконец, я сдалась. Руки ослабели, дыхание при отсутствии свежего воздуха стало сбиваться, потому я позволила себя победить. Одеяло было утащено кем-то непонятным, и я осталась лежать на постели с зажмуренными глазами и отчаянно колотящимся сердцем.
– Никак не пойму, что не так в попытках тебя убить? – раздался рядом глубокий голос, который спрашивал о моей смерти таким философским тоном, словно мы тут обсуждали трактаты Канта.
Я приоткрыла один глаз и ойкнула. Рядом с моей постелью было… нечто. Непонятная фигура в чёрной хламиде, которая реяла над полом, словно пиратский флаг на какой-нибудь шхуне «Пронырливая Молли».
– Что не так в попытках меня убить?
Когда до меня дошёл весь смысл заданного вопроса, я аж снова села на кровати. Ты в другом мире, Оля… в другом! Здесь ещё и не такое, может, бывает. И вообще, не в твоём характере начать верещать и сбежать хоть куда-то, где эта страшная сущность настигнет тебя вновь.
– Да… что не так в попытках тебя убить, – повторила фигура. – Я пытаюсь сделать это во второй раз, но ты всё время остаёшься в живых.
Абсурдность сказанного, да и вообще происходящего со мной в данную секунду, была настолько огромной, что мне это даже начало казаться чем-то нормальным. Ну а что? Вдруг это в порядке вещей – вот так очнуться среди ночи и начать вести беседы со страшным «нечто» о собственной смерти. Хотя, надо сказать, что-то в словах этого чудика меня насторожило.
