Книга Лёд - Ирина Желтова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По истечении недели я уже подумывал было обратиться в полицию, впрочем, уже в воскресенье, на исходе дня ко мне в квартиру постучался маленький оборванец из числа старых приятелей Мишки и протянул записку. Я лишь на секунду отвел глаза, чтобы посмотреть на подпись, а малец уже скрылся из виду, только дверь хлопнула на ветру, впуская в комнаты сквозняк и промозглый воздух. Записки была от Мишки.
Николай Алексеевич,
Догадываясь о том, что Вы уже успели хватиться меня и вот-вот потревожите своей персоной исправника, докладываю: я узнал все необходимое для того, чтобы упрятать мерзавца за решетку. Предлагаю встретиться завтра в три пополудни у Ипполита. Оружие не берите, у меня имеется пара пистолетов. Катерине Матвеевне лучше ничего не сообщать, покуда дело не будет решено.
М.
Впрочем, направляться в тот вертеп совсем безоружным я позволить себе никак не мог, поэтому на следующий день в четверть третьего я, припрятав за пазухой маленький дамский револьвер, вышел из дома и кликнул извозчика. На место я прибыл за двадцать минут до назначенного срока, но не стал ждать на морозе Мишку и, взбежав по лестнице, постучал каблуком сапога в обитую войлоком дверь. На пороге тут же возникла Лизавета Дмитриевна, на этот раз совершенно спокойная и даже слегка отстраненная. Она удивленно озирала меня, явно не узнавая, затем, когда я представился и попросил проводить меня к Ипполиту, она вскинула голову, в театральном жесте приложила тыльную сторону ладони ко лбу и буквально поплыла по коридору к двери квартиры. Я проследовал за ней.
Ипполит явно никого не ждал, но Мишка верно подгадал: он был дома и снова напивался.
— Чем обязан? — прорычал он, увидев меня.
— Кажется, моего напарника еще нет? — осторожно осведомился я, осматривая гостиную.
— А ты опять не один? — протянул он и щелкнул ногтем по стоявшей на столу бутылке, словно приглашая меня присоединиться.
Я помотал головой:
— Вы ведь что-то еще узнали о капитане, верно? Невозможно же долго шантажировать человека одной и той же старой информацией.
— Какой я тебе еще «вы»! Давно ли ты мне тыкал, змеюка ты подколодная! — рассвирепел вдруг Ипполит и стукнул кулаком по тут же зашатавшемуся столу, едва не опрокинув при этом бутылку.
Я сдержанно кашлянул и повторил свой вопрос.
— Тяжела она, вот чего! Не один ты умеешь дела прокручивать, мы тоже не лыком шиты, хоть и простые моряки!
— Светлова в положении? — недоуменно протянул я.
— Так точно, Николай Алексеевич! — из прихожей раздался звонкий голос Мишки, а через несколько секунд появился и он сам.
За прошедшую неделю он, очевидно, не выпил ни капли, ибо выглядел выспавшимся и абсолютно счастливым. Щеки его розовели, волосы были причесаны, а шинель с сапогами — вычищены. Я истинно обомлел, глядя на него.
— Ты никак женился! — охнул я.
— Чего нет, того нет, а вот Вас имею честь поздравить, Николай Алексеевич. Я был давеча в церкви, когда оглашали ваши имена…
— Что?! — взревел Ипполит. — Да ты сам черт! Ууу, зверюга! — принялся грозить он мне кулаком, не имея даже сил подняться со стула.
— Волк, волк! — раздались в коридоре отчаянные вопли Лизаветы Дмитриевны, и Ипполит, покачиваясь, встал и направился к выходу из гостиной, вероятно, чтобы утихомирить свою благоверную.
— Ну, что ты накопал? — потирая руки, я тут же обернулся к невозмутимо стоявшему у стены Мишке.
— Я вот все думал, — медленно начал он, — отчего Вы не хотели вдвоем всех подозреваемых допрашивать… Вроде, и быстрее, конечно, если разделиться, да только для того Вы меня и взяли к себе, что у меня на мелочи глаз наметан.
— Ну отчего же, Миша, а Ипполит? Капитан? Штурман?
— Ну у штурмана Вы, почитай, и не были, у Вас же флюс все лицо разнес, пришлось повязкой прикрывать. Он и не рассмотрел Вас даже.
— Что ты хочешь этим сказать? — у меня пересохло во рту, и я налил себе стакан мутной жидкости из бутылки и тут же осушил его.
— Начальник Вы неплохой, Николай Алексеич, связи у Вас опять же, но смекалки и чутья подчас порядком недостает. Вот и решил я втайне от Вас еще раз наведаться к Катарину и Визе — вдруг упустили Вы чего при допросе, вдруг им денег надо было дать за откровенность, а Вы же совершенно ничего не смыслите в подкупе… Мда…
Все внутри меня похолодело. Я увидел застывшего на пороге Ипполита, не сводившего глаз с насмешливого Мишкиного лица. Часы, висевшие на некрашеных стенах, давно остановились, и даже их тиканье не нарушало зловещей тишины в комнате.
— И вот какое дело… К Визе-то Вы заходили, да только отчего-то носили окладистую рыжую бороду, меховую шапку, коей у Вас отродясь не водилось, и рваное пальтецо. Да еще и разговаривали баском. Визе Вас за бывшего околоточного поначалу принял. С чего бы такой маскарад, а, Николай Алексеич? — Однако, не дав мне произнести ни слова, Мишка продолжил: — А у Катарина Вас и вовсе не было. Выходит, солгали Вы мне тогда, что заходили к нему, так ведь? Я уже после Визе задумался, а тут и вовсе растерялся. Фотограф, правда, никакими судьбами не хотел говорить, пришлось мне в долги влезть, чтобы развязать ему язык. Пришел, говорит, к нему накануне отплытия Фоки какой-то неизвестный тип и стал умолять сказаться больным, а в плавание отправить его. Представился Пинегиным, титулярным советником. Деньги заплатил Катарину немалые. Мечтал, говорит, всю жизнь на полюсе побывать, только кто ж его возьмет! Такому фотографу, как Катарин, еще не раз представится случай, а для него это единственный шанс — здоровье, дескать, совсем подводит, пока сил еще довольно, но вот лет через пять их уже может не хватить и т. д. и т. п. А уж больно этот Катарин до денег оказался охоч. Обучил кое-как Пинегина азам мастерства, сам же сказался больным, да порадовался только, что заработал немалую сумму, не рискуя ни здоровьем, ни жизнью. Пинегина же он, имея
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Лёд - Ирина Желтова», после закрытия браузера.