Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 20
его разбудить. Проморгавшись, юноша увидел перед собой испуганное лицо женщины, и только спустя пару мгновений начал кое-как разбирать её беспокойные слова, слыша только обрывки фраз.
— Лексей, проснись, проснись… Там… Миша… Я боюсь, он… Я не понимаю, там…
— Стой, стой… — зазвучал хриплый от сна голос, пока сам Сехинов сел на диване, смотря на Марию на удивление незаспанными глазами. Зевнув, Алексей устало заговорил:
— Успокойся и скажи нормально, что случилось. Женщина выдохнула, пытаясь успокоиться.
— Миша до сих пор не выходил из комнаты. Я заглянула — он спит. Но как-то очень долго… И… Я боюсь его будить, но…
— Все в порядке. Вчера у него был срыв, это понятно, почему он спит так долго… — Алексей начал медленно вставать с дивана, уловив своим превосходным слухом язвительный смешок со стороны уже подуспокоившейся Марии. Она скрестила руки на груди.
— Не забывай, из-за кого у него был срыв, — с отвращением посмотрев на Сехинова, она продолжила командовать, — Разбуди его. И уходи на все четыре стороны.
Развернувшись, Мария ушла на кухню, видимо, готовить завтрак, пока Алексей пораженно смотрел на неё. Он нервно усмехнулся:
«Да-а, интересно… То есть, когда ей нужна была помощь и было страшно, она обратилась ко мне, а теперь как будто решила вспомнить как ко мне нужно относиться. Ладно, разбужу Мишу и пойду, наконец, отсюда».
Окончательно поднявшись, Сехинов прошел до уже открытой мастерской, где увидел спящего прямо на столе Скалр… Болдина. Сложив на нем руки, Михаил ткнулся в них лбом, казалось, не дыша. Вздохнув, Алексей подошел к мужчине, кладя ладонь на его спину.
— Миша, проснись… Твоя жена мне весь мозг уже выела.
Нет ответа. Сехинов вздохнул и от души потряс Болдина за плечо, но все-таки аккуратно.
«Нет, он бы уже точно проснулся, если бы спал. Притворяется…». Алексей нервно выдохнул и развел руками.
— Ну прости меня! Я же не знал, что ты будешь так слаб, что не сможешь принять новую правду! Я понял, что лучше не портить жизнь людям пропагандой своих убеждений… Идет? — лениво спросил Алексей, надеясь, что это «раскаяние» заставит мужчину подняться, но вскоре раздраженно выдохнул, — Да встань ты уже наконец!
Сехинов внезапно столкнул мужчину со стола. Тело приземлилось на пол со страшным звуком, из-за чего Алексей вздрогнул, испугавшись, что Болдин мог себе что-то сломать, но вдруг остолбенел, увидев открывшуюся ему картину, покрываясь холодным потом, от страха даже сгорбившись. Лицо Михаила было бледным, глаза все еще закрыты, а губы мужчины, некогда розоватого оттенка, побледнели, став почти синими. Алексей, преодолевая свой страх, на ватных ногах подошел к мужчине, почти падая на колени. Он потянулся подрагивающей рукой к сонной артерии на бледной шее, надеясь все-таки опровергнуть догадку, чем подтвердить её, но, едва коснувшись, сразу отдернул руку, чуть не вскрикнув, стоило ему подушечками пальцев почувствовать ледяную кожу покойника. Бешено вскочив с пола, юноша, не помня себя, стрелой выбежал из комнаты, от испуга вскрикнув, как только на выходе показалась жена мертвого мужа. Тяжело дыша, юноша смотрел на неё полными страха глазами, к своему ужасу осознавая, что сообщать страшную новость придется именно ему… Мария, не понимая испуга юноши, нахмурилась.
— В чем дело? Он встал или нет?
«Он больше никогда не встанет… Нет, звучит не так… А к-как же… — думал юноша, перебирая в голове варианты того, как мягче сказать о смерти Михаила, — Может…»
— Он… — следующие слова засели глубоко в горле и, пока Сехинов с трудом проталкивал их, в голову приходили все новые мысли, но навсегда засела лишь одна.
«Это я виноват, это я виноват, это я… Я погубил…».
Глаза наполнились слезами. Первый раз за несколько лет, а может и за всю жизнь. Женщина, увидев мокрый взгляд мужчины, очень насторожилась, пытаясь пройти в комнату мимо юноши. И стоило Сехинову это понять, он тут же схватил её за плечи, не пуская.
«НЕТ… Она не должна видеть…».
Мария возмущенно посмотрела на Алексея, но от попыток выбраться из его захвата её остановили полные отчаяния глаза. Раздалась лишь одна фраза:
— Он умер…
__________________________________________________________________________________
Лежа в своей постели, Алексей уже битый час не мог уснуть, вновь и вновь прогоняя в голове случившиеся с ним недавно события.
Пускай он уже успел найти жилье и даже устроиться на работу, вид мертвого тела своего некогда друга и шок в глазах его жены забыть было очень трудно, если не невозможно. Переворачиваясь с одного бока на другой, он думал. Хмуро сведенные к переносице светлые брови и карие глаза задумчиво смотрели вниз, пока белая Луна освещала золотистые волосы, лоснящиеся на тусклом свету. Юноша, может, и хотел бы заснуть, но прекрасно понимал, что провалиться в сладкую негу долгожданного сна не получится. С тех пор как Михаила похоронили, мужчина засыпал только если выпивал снотворное или просто очень сильно уставал. Не понимая, что так его гложет, но догадываясь, что, возможно, на его состояние повлияло его отсутствие на похоронах, Сехинов решил вернуться к проверенному методу и попробовать отречься от эмоций, уговорив себя:
«Ну умер и умер… Каждый день умирает не один десяток людей, зачем нужны такие торжества? Если так бездумно тратиться на каждого умершего, да еще и выделять бешенные суммы на похороны, отпевание, памятник, русский меланхоличный народ совсем обнищает! Умер… Хм… — Алексей нахмурил брови, — Что вообще значит «умер»?»
Ворочась с бока на бок, Алексей думал теперь об этом. Огромный рой мыслей, неизвестно как поместившийся в обычной человеческой голове, теперь вызывал необъяснимую тревожность, не давал зарыться носом в пух подушки, обернуть вокруг себя одеяло и благополучно заснуть. Было ощущение того, что мужчина упускает что-то крайне важное… Такое же чувство настигает ответственного человека, когда вдруг посреди рабочего дня он вспоминает, что совершенно забыл помочь давнему другу, хотя обещал навестить его уже не в первый и не во второй раз. Только теперь зайти к другу уже не получится…
«Умер — значит больше никогда его не увидишь, — констатировал Сехинов».
Озаренный этой мыслью, Сехинов перевернулся на спину, подложив руки под затылок, устремив взгляд в белый потолок, раздумывая.
«Никогда не увидишь… Да и что? Как будто мы были шибко близки.
Может, и хорошо, что его нет больше на свете!» — внезапно даже для самого себя подумал Сехинов, но, стоило этой мысли проскочить в сознании юноши, он почувствовал как сильно у него сжалось сердце, чему он очень удивился и даже привстал с кровати, держась на локтях.
«Это… Что такое?.. Мне его… Жаль?.. Но я же не могу…»
Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 20
