жена, она очень умна и не ревнива. Даже если дочь ваша окажется легкомысленной, мы заключим на словах договор и сможем исполнить все церемонии по окончании траура. Пусть хозяйка не спешит с этим.
Старушка с грустью сказала:
— Ваш ответ осчастливил меня. Дочь моя хоть и не так совершенна, как древние, но и не легкомысленно красива. Если вы не верите, сами посмотрите на нее и убедитесь.
Ё Ран скромно сказала:
— Я понимаю что вы беспокоитесь, но не сомневайтесь. Она взяла кисть, написала клятвенное обещание и отдала старухе. Та обрадовалась и, без конца расхваливая ее, спросила:
— Когда же вы возвратитесь в столицу?
Девушка ответила:
— У меня нет денег на дорогу и нет лошади. Вот соберу денег, тогда и отправлюсь в путь.
Старуха сказала:
— Мой дом беден, и денег на дорогу я вам дать не могу, но вы не отчаивайтесь!
— Вы были так милостивы ко мне, — ответила девушка, — зачем же вы беспокоитесь еще и об этом?
После того как старуха ушла, Ок Нан спросила:
— Вы, будучи замужней женщиной, заключили брачный союз. Что же вы собираетесь делать?
Молодая вздохнула:
— Я упала с отвесной скалы, и старуха меня спасла, благодаря этому я не стала голодным духом[41] под землей и осталась в живых. Милость ее велика. Разве я могу не думать о благодарности? Супруг Ли не будет всю жизнь предаваться печали, и, когда я с ним встречусь, я представлю [ему эту девицу] и освещу золото блеском яшмы — это и будет крупицей моей благодарности.
— Ваши слова справедливы, — сказала Ке Хва, — но почему вы думаете, что господин отнесется к этому серьезно?
— Супруг мой — благородный человек, — ответила девушка, — а моя свекровь — умная женщина, и если она узнает, что [эта старуха спасла меня], то она не останется безучастной.
Ке Хва и Ок Нан были сражены ее необычайной проницательностью.
А Ё Ран, выздоровев, решила отправиться в столицу, но в кармане у нее не было ни одной монеты. Она пала духом и не знала, что делать. Без единого вздоха она проводила здесь время. Миновал год. Девушка встретила на чужбине день смерти отца, и, куда бы она ни направляла взоры, печаль ее возрастала, [сердце ее] будто разрывалось, и она [постоянно] предавалась тоске.
В конце этого года правитель Шаосинфу разъезжал с ревизией по провинции. Говорили, что [нынче] он возвращается. В этот день все двери и окна были на запоре, но девушка случайно заглянула в оконную щель: чиновник, державший расшитое золотом знамя под горой Хоннянсан, оказался халлимом Лю из столицы. Ё Ран очень удивилась и подумала, что ей наконец улыбнулось счастье.
Халлима Лю звали Кван, и он приходился племянником чхоса Лю. Несколько лет тому назад он сдал экзамены на чин. Девушка видела его, когда он приехал в Сицзин посетить могилы предков.
Когда он прибыл на место, она через Ке Хва передала ему исписанный иероглифами листок бумаги, где рассказала о своих скитаниях.
Правитель занимался делами в управе, когда писарь подал ему записку, в которой было написано: «Дальний родственник Лю Хи». Халлим прочел и подумал: «У меня нет дальнего родственника по имени Лю Хи, что все это значит? Во всяком случае позову его, пожалуй, — посмотрю!» — и велел чиновнику пригласить посетителя. Девушка вошла в управу. После [приветственных] церемоний правитель спросил:
— У нас с вами не было даже мгновенной встречи, почему же вы назвались родственником?
У девушки навернулись слезы, и она сказала:
— Некогда старший брат выдержал экзамены на чин и уехал в Сицзин. Тогда вы вместе с отцом пришли к нам в дом. Разве вы не помните, как в средних покоях познакомились со мной и угощались фруктами?
Правитель, выслушав юношу, снова подумал: «Я видел у отшельника Лю дочь — девицу Ё Ран — и даже спросил о ее возрасте». Он снова взглянул на девушку: хоть она и была в мужском платье, но ее непорочное, красивое лицо было таким же, как раньше. Он очень удивился и снова спросил:
— Почему сестрица оказалась здесь?
У девушки потекли слезы, и она рассказала ему обо всем подробно: как бродила по дорогам, как теперь собиралась идти в столицу, но у нее нет денег, без которых она не сможет отсюда уйти.
Правитель смахнул слезу:
— Когда я приезжал в Сицзин, дядя своим здоровьем отличался от других, и я думаю о том, почему он так рано оставил мир людей. Теперь сестра направляется в столицу, кого же она собирается там искать?
Девушка ответила:
— Мой супруг Ли Хён уехал в столицу сдавать экзамены» и я хочу найти [его].
Правитель удивленно сказал:
— Ли Хён в прошлом году, когда совершалось паломничество на могилы, первым сдал экзамены на чин. Потом он отправился в Цзиньчжоу посетить могилы предков, а теперь, должно быть, уже уехал в столицу. А ты, сестрица, сними мужское платье и поезжай в женском. Так лучше будет.
Девушка, услышав, что Ли сдал экзамены, очень обрадовалась.
— Брат говорит, что мне следует переодеться в женское платье, но, по-моему, для этого нет особых оснований, лучше я поеду так.
Правитель не возражал. Он приготовил деньги на дорогу и дал ей лошадь. Девушка поблагодарила его и возвратилась к хозяйке. Когда она прощалась со старухой, та была грустна, уговаривала [зятя] беречься в дороге и говорила, что в его отсутствие она будет так же любить его, как и раньше. Девушка утешала ее:
— Я поеду в столицу, а после окончания траура тотчас вас навещу, не волнуйтесь.
Они расстались, проливая слезы. Девушка опять пошла в управу попрощаться. Правитель устроил небольшое угощение из риса и овощей и предложил ей несколько чиновников в сопровождающие. Девушка скромно отказалась:
— Я бедная скиталица, старший брат снабдил меня деньгами на дорогу и столько уделил мне внимания, что я этого никогда не забуду. Зачем же еще утруждать чиновников? — И она решительно отказалась.
Отправившись в дорогу вместе с Ок Нан и Ке Хва, она через несколько месяцев прибыла в столицу и стала разыскивать хакса. Никто не слышал о нем. Наконец какой-то человек спросил:
— Это не тот ли Ли Хён, который прошлой осенью во время паломничества на могилы предков первым сдал экзамены?
-Да.
— Хакса Ли уехал посетить могилы предков в Цзиньчжоу, — продолжал он, — но
