Вот тут я притих. Кому нужна философия, если в доме нечего есть? Но маг, видимо, решил меня окончательно добить.
Придворный маг меня точно «уел». И впрямь, зачем было тратить время на годы учебы, если после этого я двадцать лет махал мечом?
Глава 7. Старые знакомые
Еще один день прошел без изменений (нет, неправильно сказал — к своей цели-то мы приближались). Маг о чем-то размышлял, погрузившись в себя, а я просто сидел в седле, как это делал и год, и пять, и двадцать лет назад. Пытался искать хотя бы какие-нибудь «зацепки», способные отыскать мальчика, но если их нет, так неоткуда и брать. Что ж, остается только уповать на «чутье» придворного мага (больше бы подошла охотничья собака, но, за неимением, сгодится и волшебник…) Правда, иногда в голову забредали нехорошие мысли — не касательно Вилфрида, а себя, любимого. Если господин Габриэль начнет использовать магические приемы и прочие выкрутасы в Швабсонии, он скверно кончит. Ну, и я за компанию.
А еще было время поразмыслить о некоторых вещах, которые бросались в глаза, но пока не легли в систему.
Итак, начнем по порядку. Как мне кажется, Силингия отставала в своем развитии от Швабсонии. Вопрос — насколько? Здесь нужно подумать. Само- собой, первые выводы я сделал, рассматривая оружие. Здешний (меч из Силингии, если я невнятно выразился) меч рассчитан не на ловкость и не на искусство фехтования, а на силу, о чем свидетельствует округлый кончик, клинок, утяжеленный к середине, что означает, что он предназначен для рубки. Были, разумеется, и колющие клинки, но их так мало и, стоили они баснословно дорого. Турнирной копье, прихваченное Бастидом-Себастианом, имело сплошное древко, хотя наши копья стали полыми лет двести назад. Да что там! Турнир, на моей памяти, проводился, лет тридцать назад, когда дядя Рудольф решил «тряхнуть» стариной. Но, как оказалось, большинство рыцарей позабыли, что такое честное состязание, а норовили драться всерьез! Потому, Его Величество быстренько прекратил соревнование, без подведения итогов.
Далее, женская мода. Вот, тут я не бог весть какой знаток, но глаза у меня на месте. Даже у моей любимой Кэйтрин, новое платье, сшитое у самого дорогого портного, напоминало одежду, извлеченную из сундука моей прабабушки. Вру — что за наряды хранились в сундуке прабабушки я не знаю, видел лишь изображения на гравюрах.
В Силингии еще не дошли до печатания книг. Все, что стоит на моих полках — рукописное. Может, стоит заняться книгопечатанием и войти в историю герцогства как Артакс— первопечатник? Увы и ах. Разориться на этом деле не разорюсь, но вот продавать продукцию будет некому. Судя по тому, что в городе я едва ли не единственный покупатель (ну, вряд ли единственный, из-за одного меня лавку бы не открыли) спросом книги не пользовались.
Еще кое-что. В Швабсонии пейзажи оживлены рукокрылыми великанами — ветряными мельницами, встречающимися то тут, то там. Здесь я не видел ни одной. Не интересовался, как в Силингии мелют зерно, но подозреваю, что с помощью ручных жерновов. А если их вращают кони, или ослики, то все равно — мускульная сила.
Но больше всего меня поразило отсутствие школ и университетов. Как меня когда-то учили, наличие образовательных учреждений — признак сильного государства, имеющего разветвленную систему управления. Грамоту изобрели не для того, чтобы юный Матео писал сопливые стишки прыщавой Джульке, а для того, чтобы считать налоги, учитывать добычу, фиксировать свои и чужие долги. Еще письменность нужна для того, чтобы писать законы! А школы нужны, чтобы государство имело достаточное количество чиновников. И, чтобы там мне не говорил маг, университеты нужны!
Но в Силингии было кое-что, до чего еще не дошли в Швабсонии. Например, механические часы любого размера и, на любой вкус. Да за такие часики, любая модница отдаст вам свое состояние, и себя в придачу. (Или в обратной последовательности!)
Была еще деталь, на которую я невольно обратил внимание: в Силингии было мало детей. В отличие от Швабсонии, где в каждой крестьянской избе подрастало пять-шесть детишек, а половину населения городов составляли мальчишки и девчонки, в Силингии, в порядке вещей, было иметь по два-три ребенка на семью. Вроде бы, если много детей, это здорово! Но с другой стороны, большое количество детей — признак отсталого общества. Женщина вынуждена рожать каждый год, потому что большинство деток не доживают до двенадцати лет.
А здесь я ни разу не видел не то, что оборванных, а неухоженных деток. Большинство пейзан не шиковали, но и не бедствовали.
Дорога пошла вверх. Высокие сосны постепенно сменялись деревьями поменьше, потом пошли заросли горного клёна, лещины, какие-то кусты — не то, барбариса, не то еще чего-то. А дальше, казалось — шагав в двадцати от нас, появились грязновато-серые громады, с огромными белыми шапками, хорошо заметными на фоне синего неба.
Стало заметно прохладнее. Пришлось на пару минут остановить гнедого, чтобы вытащить из мешка куртку и набросить ее сверху. Господин волшебник, казалось, изменений не замечал и продолжал ехать, как ни в чем не бывало. «Не замерз бы», — хмыкнул я про себя. Впрочем, в няньки я старику не набивался, если станет холодно, оденется.
— Что там такое впереди? — спросил вдруг маг, останавливая коня и, принявшись всматриваться в даль.
Я, покамест, ничего не видел. Ну, разве что, птиц, которых кто-то распугал. На зрения пока не жаловался, но в сорок с лишним глаза уже не те, что в тридцать пять, не говоря уже о двадцати. Габриэль, похоже, имел орлиное зрение. (Если только у магов нет какого-нибудь специального заклятия!)
— Подъедем поближе, там и рассмотрим, — предложил я.
— Кажется, там кого-то грабят! — проорал Габриэль, а потом, дав своему коню шенкеля, поскакал вперед.
Я мысленно выругал мага (вслух не рискнул!) и поскакал следом.
Грабители — человек десять, напали на фургон, запряженный парой коней. Все по классической схеме — дорога перекрыта подрубленным деревом. Я бы, на их месте, уронил бы еще и сзади, чтобы помощи было труднее пробиться.
Хозяева повозки — мужчина и молодая женщина, взобравшись на крышу, отчаянно сопротивлялись, отбиваясь от бандитов топором и плетью, а те, похохатывая, тыкали в них копьями и клинками.
Грабители, уверенные в собственном превосходстве, не спешили. Так себя ведут дикие собаки — окружают жертву, а потом, не спеша, забавляясь, кусают жертву. Вот и эти, лениво покалывали острыми жалами, переговариваясь между собой:
— А девка-то ничего, смазливая!
— Девке самое главное не зацепи! Ну, куда ты в задницу-то тыкаешь, придурок?
Один из мерзавцев, плаксиво спросил:
— Жребий будем кидать? Или, как всегда?
— Гы-гы, тебе оставим!
Мы подскакали вовремя. Еще немного, и ослабевшие от уколов люди просто истекли бы кровью. Атака двух вооруженных людей, хотя и смутила бандитов, но ненадолго. Развернувшись, они приняли бой.
