для драки.
Атаку амбала Ларионов встретил с готовностью, явно ожидая. Молниеносные удары и своевременная защита поражали. Блондин занимается боксом?..
И не только – здоровяку прилетело в грудь ногой. Он отшатнулся, но устоял.
Я же с опозданием постаралась уйти подальше, к двери подъезда, чтобы не задели.
Когда мужчины дерутся, девушке лучше держаться в стороне, иначе можно не только получить случайный удар, но и стать заложницей нехороших парней…
На ощупь я не могла отыскать телефон в сумке – взгляд прикипел к дерущимся, не оторвать. Всей моей силы воли не хватило, чтобы опустить глаза, и я словно раздвоилась: одна половина скулила в ужасе, переживая за Ларионова, другая – замерла в восхищении.
Мой защитник двигался, как бог войны, легко уделяя внимание обоим противникам. Кажется, хук справа серьезно «поправил» нос амбалу, свернув его набок. Здоровяк не один раз хватался за грудь – растяжка у блондина отличная, чем он и пользовался, высоко и прицельно нанося удары ногами.
Есть! Мои пальцы нащупали телефон. Пришлось взглянуть на экран, чтобы набрать номер полиции. А куда звонить-то, кстати?!
– На меня напали… пытались похитить… Помогите!
Мой блеф сразу же принес плоды – качки дружно повернулись к Ларионову спинами и рванули к серебристому джипу.
Я же подскочила к моему спасителю, увидев кровь на скуле.
– Вы как?
Все же задели моего героя! Сдается, у амбала была серебряная печатка с черным камнем, который и мог оцарапать щеку во время удара.
– Я в порядке, – отрывисто бросил Ларионов, не сводя недоброго взгляда с уезжающего авто.
Он что, номер запоминает?..
– Как же в порядке, если у вас кровь?
Я потянулась к кровоточащей щеке. Блондин мягко перехватил мою руку.
– Пустяки. Жаль, что ты вызвала полицию, придется тратить время на объяснения, когда можно прояснить все и так.
Что прояснить и так?.. Заявление испугало.
– Я не вызывала полицию, забыла номер, куда звонить, – призналась со стыдом и уже просительно добавила: – Не надо ничего прояснять, нападение больше не повторится.
И я верила в то, что говорила. Все, хватит с меня игр, пойду к отцу и попрошу помощи. Мне не понравилось ни похищение, ни приставания фиктивного жениха. Лучше я поступлюсь гордостью, чем вляпаюсь во что-то похлеще.
В сейчас темно-синих, как грозовое небо, глазах Ларионова отразилось удивление.
– Звонить нужно 102 или 112, вбей номера в телефон. Но сейчас хорошо, что ты их не вспомнила. Ты как?
– Я в порядке.
– Уверена? Тебя пытались похитить, Дарья.
Под цепким взглядом блондина я почувствовала себя неуютно. Такое ощущение, что он сейчас читает мои мысли, знает все мои постыдные грешки. Знает, что я натворила глупостей.
А порез на щеке спасителя глубок – кровь сочилась, не спеша сворачиваться.
Мысль подстрекательская дала толчок безумию.
– Роман, позвольте я обработаю царапину!
Выпалив предложение, испугалась почему-то.
– Хорошо, если пожелаешь, – пожал плечами Ларионов.
Мои колени ослабли. Он согласился?.. Он согласился! А у меня в аптечке почти ничего нет… Кажется…
Когда входили в подъезд, я обернулась, ощущая неприятный зуд между лопаток, словно меня буравили злым взглядом. Огляделась бегло – вроде бы никого, двор пуст, если не считать припаркованных автомобилей. Качки точно удрали. Тогда почему мне не по себе?..
Как во сне, я поднималась в съемную квартиру на шаг впереди Ларионова.
Все еще не верилось во все, что произошло в последние двадцать минут. Похищение, спасение и на десерт – мужчина, который произвел на меня впечатление, идет в мой дом.
Уже на пороге меня осенило:
– Роман, а как вы здесь оказались? Очень своевременно, кстати.
Жар стыда прилил к щекам – я же забыла поблагодарить за спасение!
– Спасибо, что вступились за меня, и простите, что сразу не поблагодарила.
– Не стоит благодарностей, на моем месте так поступил бы любой нормальный мужчина, – возразил Ларионов преспокойно, снимая обувь. – Здесь я не просто так.
Сделав неожиданное заявление, он замолчал и принялся осматриваться по сторонам.
Что хотел увидеть, не представляю. Съемная квартира оставалась безликой – я старалась слишком не обживаться, не менять под себя чужое жилье. Все мои личные вещи в шкафах, вокруг практически идеальный порядок. Лишь спальня несла отпечаток моей личности благодаря фотографиям на стенах и книг.
Стоп… Не о том мои мысли. Здесь Ларионов не просто так? Как понимать его заявление? Он что, следил за мной, поняв, что у нас с Антоном фиктивные отношения? Но как догадался?
Меня бросило в жар. Если сейчас заявит, что знает о нашем обмане, я умру со стыда.
– В этом доме живет мой друг, – после слишком длинной паузы объяснил Ларионов. – Попросил об одолжении, пришлось бросить все дела и приехать.
Даже невесту бросил, настолько важная просьба…
Я сделала верный вывод и пообещала:
– Ой, раз вы спешите, я постараюсь поскорее обработать рану. Я мигом!
Бросив его в коридоре, я метнулась в ванную, где тщательно вымыла руки и нашла аптечку.
Ларионов на месте не остался, прошел в гостиную и сейчас рассматривал картину на стене, изображающую закат в горах и полет черных драконов. Единственное полотно акриловыми красками, которое я захватила из дома. В последние годы я отдавала предпочтение цифровой живописи, рисуя только на планшете.
– Ярко, – заметил Ларионов. – Любишь фэнтези?
– Обожаю! – честно призналась. – Я бы хотела рисовать обложки для издательств, но пока это только мечта…
Я смолкла, вспомнив, для чего зазвала своего спасителя.
– Пожалуйста, присядьте здесь.
Ларионов устроился в мягком темно-вишневом кресле, я же достала из аптечки все, что мне понадобится для обработки раны. Закончив с приготовлениями, еще раз сходила помыть руки.
– На первый взгляд, рана чистая, но мало ли что было на кольце у вашего противника, – поделилась я размышлениями первым делом, когда вернулась. – Давно делали прививку от столбняка?
– Прошлой осенью, – ответил Ларионов не задумываясь, но голос мне показался напряженным.
Опасается за свое лицо, не зная, чего ждать от незнакомой врачевательницы? Его можно понять. Я сама с опаской отдаюсь в руки доморощенных врачей – как-то девчонки в редакции на сбитую коленку щедро плеснули спиртом, убивая микробы. Не знаю, как микробы, а я чуть не сдохла от боли! Да и заживала ссадина дольше обычного.
Промыв рану перекисью водорода, я наложила вокруг нее антисептик.
Вроде бы все делала правильно, но Ларионов оставался напряженным. И я решила комментировать свои дальнейшие действия.
– Сейчас я прикрою рану стерильной салфеткой и лейкопластырем…
Мужчина молчал, превратившись в каменное изваяние. Хотела поинтересоваться, не сделала ли больно, но встретилась с ним взглядом и забыла вопрос.
Чернота зрачка поглотила синеву радужки. Выражение
