— Хватит ерничать!
— Или, возможно, вы придумал и способ… испарять предметы в воздухе? — спросил он, указав рукой на коридор.
Инспектор бросил страницу на стол и с интересом прошелся по комнате.
— А там что такое?
Прежде чем она успела остановить его, Симон открыл двери настенного шкафа. Увидев аквариумы с мухами, он громко вскричал:
— Проклятье! Дрянь какая! Это отвратительно!
— Я ставлю над ними опыты.
— Мадам, вы подвергаете опасности здоровье окружающих людей. Эти твари разносят болезни.
Полицейский доктор, стоявший за спиной Роберты, кивнул и закатил глаза в негодовании. Жандармы, проводившие осмотр квартиры, осуждающе покачивали головой.
— Rien,[9]— доложил один из них.
Роберта чувствовала враждебные взгляды, направленные на нее со всех сторон.
— Ваш кофе, мсье.
— Слава богу.
Симон выхватил бумажный стаканчик из рук полицейского и сделал глоток. Кофе было единственным средством, облегчавшим его головную боль. Инспектору требовался отдых. Бессонная ночь лишила его сил.
— Я понимаю, это выглядит странно… — начала Роберта. Волнуясь, она слишком сильно жестикулировала. И ей не нравилось, что ее голос звучал так высоко и визгливо. — Но уверяю вас…
— Вы замужем? — спросил ее Симон. — У вас есть дpyг?
— Нет… Я встречалась раньше с мужчиной, но сейчас… Какое отношение это имеет к делу?
— Вы эмоционально неустойчивы, — предположил инспектор. — Он бросил вас, и стресс повлиял на вашу психику…
«Какая ирония!» — подумал он, вспоминая свой вчерашний разговор с Элен.
— То есть вы думаете, что у меня нервный срыв? Маленькая женщина не смогла совладать с собой без сильного мужчины?
Симон пожал плечами.
— К чему, черт возьми, эти вопросы? Кто ваш начальник?
— Осторожнее, мадам. Помните, что вы совершили серьезный проступок.
— Прошу вас выслушать меня! Я знаю, что они планируют убить еще одного человека. Англичанина.
— Вот как? И кто же это планирует?
— Я не знаю, кто именно. Те, кто пытался убить меня.
— Тогда я полагаю, что мсье l'anglais не грозит большая опасность. — На худом лице инспектора появилась презрительная усмешка. — Мы можем узнать, кто этот ваш англичанин? Возможно, это к нему вы ездили на чашечку чая, пока воображаемый труп лежал на полу в вашей квартире?
— Боже! — воскликнула Роберта, засмеявшись от безнадежного отчаяния. — Скажите, вы действительно такой тупой?
— Доктор Райдер, если вы сейчас же не замолчите, я вас арестую. Я запру вас в камере, опечатаю вашу квартиру, а судебные приставы обыщут ее.
Инспектор бросил на пол пустой стаканчик и двинулся к ней. Его лицо покраснело. Роберта отступила на шаг.
— Вас осмотрит полицейский хирург, — продолжил Симон. — Не говоря уж о полной психиатрической экспертизе. Я попрошу Интерпол проверить вашу банковскую отчетность. Я порву вашу чертову жизнь на мелкие кусочки! Вы этого хотите?
Роберта прижалась спиной к стене. Нос полицейского почти касался ее лица. Его зеленые глаза горели от злости.
— Я могу отправить вас прямиком в ад!
Жандармы смущенно смотрели на Симона. Доктор подошел к нему и мягко похлопал по плечу, ломая напряженность момента. Инспектор отошел от Роберты.
— Валяйте, забирайте меня! — закричала она. — У меня есть доказательства! Мне известно, кто вовлечен в это дело.
Инспектор сердито посмотрел на нее.
— Значит, вы хотите стать звездой в своем собственном фильме? Вам нравится внимание. Но я не собираюсь доставлять вам это удовольствие. Мы увидели предостаточно. Исчезающие тела! Аквариумы, набитые мухами! Алхимия! План убийства! Извините, доктор Райдер, наша служба полиции не обслуживает безумных дам, жаждущих привлечь к себе внимание. — Он погрозил пальцем. — Считайте, что я вас предупредил. Не повторяйте эту глупость. Вам ясно?
Симон повернулся к коллегам и хрипло произнес:
— Allez, les gars.[10]
Полицейские быстро покинули квартиру, оставив Роберту одну в пустом коридоре. Какое-то время она стояла, парализованная унынием и удивлением. Она смотрела на дверь и прислушивалась к топоту шагов на лестнице. Ей не верилось, что полиция отказала ей в поддержке. Что же теперь делать?
«О Б. X. позаботятся сегодня вечером». Бен Хоуп! Он тоже вовлечен в это странное дело. Ей надо предупредить его! Прямо сейчас! Она почти не знала англичанина, но, если копы не желают относиться к ситуации серьезно, ответственность ложится на нее. Нужно предупредить его об опасности. Ведь с ним могло произойти черт знает что!
Когда Бен ушел, Роберта бросила его визитную карточку в мусорное ведро. Она не собиралась продолжать с ним знакомство. Слава богу, что не пропустила визитку через бумагорезку. Перевернув корзину вверх дном и вывалив на пол смятые бумаги, апельсиновую кожуру и пустые банки из-под тонизирующих напитков, она поворошила мусор. Визитка была здесь, немного испачканная пятнами колы. Роберта схватила телефон, набрала номер и прижала трубку к уху. Послышался гудок, и ей ответил мужской голос.
— Алло? — прокричала она. — Бен, это вы?
Через пару секунд она поняла, что слышит магнитофонную запись.
— Вас приветствует автоответчик. Просим прощение, но человек, которому вы звоните, в данный момент не доступен…
14
В качестве условного места Бен выбрал церковь Мадлен на краю квартала Опера. Следуя многолетней привычке, он никогда не назначал деловые встречи рядом со своим домом. Ему не понравилось, что Ферфакс каким-то образом узнал его адрес в Ирландии и прислал за ним машину на дом.
В восемь двадцать он покинул квартиру и быстро дошел до станции метро «Ришелье-Дрюо». Проехав на трясущемся, громыхающем поезде две остановки, Бен протиснулся через толпу, заполнявшую кафельные подземные переходы, и поднялся на площадь Мадлен. Он остановился у ступеней церкви, прикурил сигарету и прислонился к одной из коринфских колонн, наблюдая за проезжавшим транспортом. Ждать пришлось не долго. В назначенное время из потока машин выскользнул большой лимузин и подъехал к тротуару. Из «мерседеса» вышел водитель, одетый в служебную форму.
— Мсье Хоуп?
Он кивнул. Водитель открыл заднюю дверь, и Бен забрался в салон. За окнами замелькали улицы Парижа. Когда они миновали окраины города, наступили сумерки. Лимузин бесшумно мчался по неосвещенным пригородным дорогам, которые постепенно сузились до одной-двух полос. Фары высвечивали кусты и деревья, немногочисленные дома и бары на краю шоссе.
