Голубые глаза, острое лицо, будто его кто-то выточил из мрамора, и короткие белые волосы. Я бы сказал, что парень пользуется популярностью у девушек, если бы он не был… Ну, вы понимаете. Смертью.
Холодные пальцы, пустой взгляд. Хотя готкам, думаю, понравилось бы. Вот это не мой мир и не две тысячи седьмой год. Туда уже никто не вернется.
Из интересного, на парне было полным-полно всяческих украшений. Пояс с изумрудами, золотые крылышки на плечах, и тяжелые, чем-то похожие на египетские, ожерелья. Даже коса была не обычной костью, а покрытой золотом и серебром с топазом в виде глаза в навершие.
Вот уж не думал, что Смерть так трепетно относится к бижутерии.
Сам юноша представился Танатосом и сообщил, что работает на моего отца. И что он подрабатывает его личным почтальоном. Ну не буквально, конечно. Что-то вроде: «У моего повелителя для тебя есть одно известие». Но смысл от этого не меняется.
Скажу честно, когда я понял, что Аид меня попросту продинамил, мне стало немного обидно. Мой реальный отец из прошлого мира выставил меня на улицу, приемный в этом мире просто ненавидит, а реальный — присылает своих шестерок. Хет-трик наоборот.
Но потом я услышал саму новость, и мне как-то стало не до этого.
— Силы и влияние Повелителя сосредоточены в Подземном Царстве, и им же ограничены, — безэмоционально повторил Танатос. — Поэтому ты никогда не сможешь получить его Символ.
— Зашибись, — выдохнул я. — Просто, мать его, великолепно.
У каждого аристократа был Символ. Отличались уровни силы, мастерство, ступени, но Символ был всегда. Это показатель, что боги посчитали человека достойным.
Как там в той дурацкой шутке: «Не каждый брат тебе друг, но каждый друг — брат». Тут тот же смысл. Символ мог быть у не-аристократа, но быть аристократом без Символа — невозможно.
А без оливкового венка у меня нет будущего. Не в целом, конечно. Я всегда мог уйти в финансы или аналитику там. Нет будущего как аристократа. Нет будущего в моей новой семье и в академии.
Мне снова придется начинать на улице с нуля.
Я выдохнул и успокоился.
Один раз справился, справлюсь и во второй. Тем более, что время у меня еще есть. Лет до восемнадцати меня не выпрут, а к этому времени я что-нибудь придумаю.
Несмертельно, короче.
— Что-нибудь еще? — дружелюбно поинтересовался я у бога Смерти.
Тот покачал головой. Если он и был удивлен мои спокойствием, то никак этого не показал. Все та же каменная статуя, что и прежде. Даже цвет один в один. Трупно-белый.
— Один вопрос. Если я захочу увидеть отца, что мне для этого нужно сделать?
К моему удивлению на лице Танатоса появилась кривая улыбка.
— Умереть. Что-нибудь еще?
Шутник, блин.
— Да. Передавай отцу от меня привет.
Юноша кивнул, покрепче ухватил косу и резко разрезал ей воздух. Сверкнула фиолетовая вспышка, пространство пошло рябью, только чтобы через пару секунд превратиться в круглый портал, с непонятной мне рунной вязью по диаметру.
— Еще увидимся, Адриан, — бросил он мне напоследок и шагнул в свой пульсирующий ореол света, только чтобы с громким хлопком исчезнуть. Хорошо хоть запаха серы не оставил. Иначе точно бы решил, что встретил демона.
Ладно, разговор окончен. Пора по домам.
Я развернулся на пятках и, аккуратно ступая на мраморные плиты под ногами, направился к выходу. На улице меня встретила все та же жрица, что запустила меня в храм.
— Как прошло, молодой человек? Удачно, я надеюсь.
— Я ожидал лучшего, — как можно более лаконично ответил я.
К моему удивлению, женщина тепло мне улыбнулась и даже ласково погладила по плечу.
— Не огорчайтесь, юноша. Боги бывают, — она замялась, старательно подбирая слово. — Сложны в общении. Вы далеко не первый, кто выходил отсюда разочарованным. Некоторые старшие ребята даже отказывались приходить в следующем году.
Я против воли хмыкнул.
— Не самое умное решение.
— Не самое умное, — согласила женщина, провожая меня к выходу с территории Храма. — Наши боги могут быть мстительны и никогда не забывают обид. Как и пренебрежения.
— Эм. А вам вообще можно такое говорить? — заинтересовавшись, спросил я.
Жрица лишь мягко улыбнулась.
— Я не служу кому-то конкретному. Ну а если я смогу парой слов помочь детям, уверен боги простят мне мой маленький грешок, — удивительно искренне произнесла она и дружелюбно подмигнула. — Разве не для этого нужны взрослые?
Я по-новому посмотрел на эту улыбчивую женщину. Теперь понятно, почему Элай был с ней так вежлив. Надо бы спросить ее имя…
— Смотри, — вдруг указала мне жрица куда-то рукой. — Вон и твой друг. Сюда бежит.
Я поднял ладонь козырьком и присмотрелся. И правда. Элай сказал, что подождет меня у входа, но, видать, передумал. Парень несся ко мне на всех порах и не обращал внимания на других жрецов или учеников. Даже одного сбил по дороге.
Улыбка быстро сошла с моего лица. Что-то было не так.
— Мужик, — буквально влетел в меня Элай и наклонился вперед, пытаясь отдышаться. — Там… Там…
— Что? — я присел на корточки, чтобы лучше видеть его лицо. — Что там?
— Там та девочка… Мина. Кажется, у нее проблемы.
Глава 7. Анафема
Мой взгляд похолодел.
— Что случилось?
— Сам … Не знаю…, — ответил все еще тяжело дышащий Элай. — Просто услышал… Что ее обсуждали.
Малявка уже умудрилась во что-то вляпаться? Поцапалась с одноклассником или что? Мне что, теперь из каждой переделки придется ее вытаскивать?
— Ладно. И где эта дуреха сейчас?
— Она… У здания… школы, — с трудом пробормотал брат. — Я… Покажу.
Он кое-как распрямил спину и шумно выдохнул.
— Фу-у-ух. Отдышался, наконец. Идем?
Я покачал головой.
— Оставайся здесь. А я пойду гляну.
— Нет, — когда я уже собрался рвануть вперед, он ухватил меня за край пиджака. — Нет, — с упорством повторил он. — Подожди меня. Я твоя нянька на сегодня. Забыл?
— Эл, ты меня только задержишь.
Грубо, но и пусть. Он поймет.
— Кто еще кого задержит, — выдавил из себя усмешку брат, сплюнул на песок вязкую слюну и закрыл глаза. На его волосах возникло золотое сияние, но уже через мгновение затухло.
— Эл.
— Я сказал, подожди! — он упрямо прикусил губу, так что выступила кровь, и несколько раз ударил себя по щеке. — Давай, давай же, бесполезная ты штуковина!
