Арфель пожала плечами. Теперь и ей не терпелось попасть на пляж. Хотелось скинуть одежду, заплыть подальше и просто лечь на воду. Раскинуть руки и позволить себе просто плыть по течению. Хоть немного. Капелюшечку тишины и покоя она однозначно заслужила.
– Идешь? – тихо спросила Каэль.
– Угу.
Иногда Арфель позволяла себе представить, что было бы, не оставь отец ее мать. Самой большой тайной госпожи Льефф было то, что на самом деле ее мать и отец состояли в браке. Просто разошлись до того, как матушка узнала о беременности. А после… А после матушка начала чудить и ничем хорошим это не закончилось.
«Хотя как сказать – тайна, – хмыкнула про себя Арфель, – Каэль знает, вся та безумная семейка знает. Не тайна, а так, секретик».
– Странно, такая погода хорошая, а никого нет, – растерялась госпожа Хемм. – Я полдороги готовила змеиный призыв. Ты же не боишься змей?
– А с нами вновь Каэль-главное-вовремя-спросить-Хемм, – рассмеялась Арфель. – Не боюсь – как бы я в лес ходила?
– Чудно, – госпожа Хемм хлопнула в ладоши, – тогда вперед!
Госпожа Льефф сосредоточилась и создала небольшую иллюзорную ширмочку. Зайдя за нее, она быстро сняла юбку, чулки и жилет. Оставшись в зеленой блузке, Арфель развеяла ширму и чуть поморщилась от легкой дурноты – сегодня колдовать было особенно тяжело.
– Вода как парное молоко! – крикнула Каэль. – Давай скорей!
Но Арфель не могла оставить свои вещи валяться на песке. Как и вещи подруги. Она аккуратно собрала одежду и положила на плоский чистый камень. Только после этого госпожа Льефф осторожно ступила в воду. Та и правда была исключительно теплой.
Несколько минут госпожа Льефф с большим удовольствием ныряла, касалась пальцами дна и, задержав дыхание, замирала внизу недвижимой фигурой. Каэль в это время нарезала круги где-то в стороне.
Легко раскинув руки, Арфель оттолкнулась от дна и резко всплыла. О чем сразу же пожалела – во-первых, низ живота пронзило острой режущей болью, а во-вторых… Ох, на фоне «во-вторых» боль меркла – на берегу сидели белые волки. И выли.
– Это они? – Каэль уже была рядом с подругой. – В воду не идут, странно.
– Я сейчас сдохну, – выдавила Арфель.
– От страха?
– От боли, – едва шевеля побелевшими губами, выдохнула госпожа Льефф.
Это было последнее, что она сказала.
***
Илуор нид Энтан
Гулкая пустая пещера была заполнена зеленовато-желтым цветом. В благоговейном молчании Илуор нид Энтан застыл перед огромным хризолитом. Главная реликвия Серого Дола – черное тотемное древо, заключенное в хризолит. Изогнутые ветви покрыты листочками: каждый листик – это ныне живущий оборотень. И несколько голых ветвей – исчезнувшие стаи.
Илуор видел древо впервые – в жреческую пещеру не ходят без приглашения. Во-первых, это запрещено, а во-вторых, шутки у Отца-Ворона с каждым годом становятся все злее и злее. Тем не менее, получив записку, Илуор не стал откладывать визит и поспешил к жрецу. Хотя сделать это было довольно затруднительно – он еще не успел отойти от испытания Воли.
Сейчас он стоял перед древом и жмурился, когда оно начинало особенно сильно сиять. По волевому лицу скользили блики, превращая оборотня в героя гравюр прошлого.
– Ты по-прежнему уверен, что не совершал ошибок? – с усмешкой спросил Отец-Ворон, когда пауза затянулась.
Илуор, не отводя взгляда от хризолита, сухо ответил:
– Не стоит называть ребенка ошибкой.
– Ребенка определенно не стоит так называть, а вот неумение сдерживать неуместные порывы – определенно стоит, – почти равнодушно сказал старик. – Ты прошел круг Воли, и через несколько часов твоя невеста будет стоять здесь, в пещере. Что же она увидит? Что на ветви нид Энтанов появилась крошечная почка. Будущий листок. Посмотри, какой дивный серебряный оттенок – ребенок будет щедро одарен.
Оборотень протянул руку и коснулся прохладной поверхности хризолита. Подчиняясь его желанию, древо переместило ветвь нид Энтанов ближе. Вид крошечного уплотнения на черноте древа заставил Илуора испытать странное, но определенно приятное чувство.
– Как ты заметил? Древо огромно, а камень не слишком-то прозрачен.
– Только листьев на нем почти нет, – хмыкнул старик. – Я не заметил, я почувствовал изменения. Все-таки меня жрецом не за размах крыльев назвали.
– Тебе не кажется, что она засыхает? – нахмурился оборотень.
– Маленький срок, – пожал плечами Отец-Ворон. – Очень маленький. Если это человечка – то может и скинуть, если волчица… То ее стоит найти.
– Точно не волчица, – уверенно ответил Илуор. – Перед тем как покинуть Ондиниум, я был с человеческой женщиной. Имя и внешность должен знать Риэл, он нашел ее.
Старик хмыкнул и с интересом спросил:
– Ты был так увлечен?
– Меня настиг гон, – скривившись, ответил оборотень.
Отец-Ворон резко вскинулся и направился к выходу из тотемного зала. Илуор последовал за ним. Пройдя по узкому извилистому каменному коридору, они попали в небольшой, жарко натопленный кабинет.
– Ты летом топишь печь?
– Я старик, и моим костям мало просто знать, что наступило лето, – усмехнулся жрец. – Скажи мне, Илуор нид Энтан, разве ты юный волчонок, что ныряет в гон по три раза за месяц?
Илуор прикрыл глаза и тяжело вздохнул:
– Я был ранен, довольно серьезно. Иногда, когда регенерация не справляется, а соглашение не помогает…
– Ты не смог получить энергию от соглашенной? – с недоверием спросил старик.
Пожав плечами, нид Энтан спокойно ответил:
– Так вышло.
Оборотень не собирался рассказывать, что банально не смог возлечь с зареванной, перепуганной, трясущейся девицей. Где только Риэл ее нашел? Обычно нид Энтан предпочитал тех, кто предлагал себя сам. Он не подходил к женщинам на улице или в приличных ресторациях. На самом деле, за все время своей жизни он воспользовался Соглашением всего трижды. И да, в эти три раза входила и та девица.
– И ты решил справиться своими силами, – констатировал старик.
– Ситуация не была критической, – уверенно солгал Илуор. – Но в Ондиниуме я рухнул в гон, и Риэлу пришлось найти мне, кхм, все время забываю, как люди их называют.
– Ты заплатил девушке за услуги?
– От моего имени, – уклончиво ответил Илуор.
– Ты считаешь это нормальным? Как ты будешь искать своего ребенка и как ты будешь объяснять стае, почему от матери твоего будущего ребенка за три дневных перехода разит сотней чужих мужчин? Ты по-прежнему считаешь, что не совершил ошибки?
Нид Энтан рыкнул:
– Я не понимаю, к чему ты ведешь, старик.
