он, как никогда, завидовал своим товарищам по оружию, которые уже отличились в наступательных боях. До сих пор у него в ушах звучал голос Левитана, читавшего по Всесоюзному радио сообщение Совинформбюро «В последний час».
«Наши войска за три дня боёв, преодолевая сопротивление, продвинулись на 70-80 километров, заняли ряд городов и перерезали железные дороги, снабжавшие группировку противника, расположенную восточнее Дона. В боях отличились части генералов Романенко, Чистякова, Толбухина, Труфанава и Батова. Наступление продолжается».
«Везёт же людям! — недовольно думал Бирюзов. — А тут как застряли в этих чёртовых Брянских лесах, так и сидим».
Забрезжил рассвет. Мороз крепчал.
— Ну что, может, пойдём вздремнём? — Сергей Семёнович обернулся к начальнику разведки армии.
Тот не успел ответить: появился начальник оперативного отдела полковник Долгов:
— Товарищ генерал, получен документ из Москвы. Только что позвонили из штаба. Сказали, что документ касается лично вас.
— Поехали в штаб, — распорядился Сергей Семёнович.
Водитель, сразу же поняв настроение Бирюзова, помчался по заснеженному большаку, что называется, с ветерком. Сергей Семёнович не вошёл, а ворвался в свой кабинет-землянку и схватил протянутый ему телеграфный бланк. В телеграмме сообщалось, что генерал Бирюзов назначается начальником штаба 2-й гвардейской армии и что он должен прибыть к месту назначения немедленно после получения приказа.
Бирюзов знал, что управление 2-й гвардейской армии располагалось в Тамбове. Путь не близок — триста километров, да не по шоссе, а по лесным дорогам.
«Час от часу не легче, — размышлял он, трясясь в «газике». — С оборонительных рубежей — не в наступление, а, считай, в тыл. Но тогда в чём смысл назначения — из одного штаба в другой? — Подумав, он нашёл ответ: — Вряд ли гвардейцы будут отсиживаться в тылу, когда в Сталинграде такое заварилось! Ну, Ставка, ну, провидцы, ничего не скажешь, разгадали мои думки! И потом, дорогой товарищ, это же гвардия, гордись оказанной честью!»
Тамбов, Тамбов... Сергей Семёнович был, по сути, родом из этих мест: городок Скопин, в котором он родился и где много лет отмахал топором, будучи лесорубом, притаился в Рязанской области, а она — соседка Тамбовской. Бывать ему в Тамбове не приходилось, лишь как-то вычитал у Лермонтова: «Тамбов на карте генеральной кружком отмечен не всегда...»
Как Бирюзов ни торопил водителя, в Тамбов приехали уже поздней ночью. Город слабо просматривался в кромешной тьме. Тучи скрывали луну и звёзды, да ещё сказывалось строгое соблюдение жителями светомаскировки.
Выяснилось, что штаб 2-й гвардейской армии размещается не в городе, а в сосновом лесу, за рекой Цной, в одной из дач.
Принимать дела Бирюзов должен был у теперь уже бывшего начальника штаба полковника Грецова. На месте его не оказалось: был на докладе у командующего армией.
— У генерала Крейзера? — уточнил Бирюзов.
— Никак нет. Прибыл новый командующий.
— Кто?
— Генерал-лейтенант Малиновский.
Прежде чем идти к новому командующему, Бирюзов хотел встретиться с Грецовым. Тот вскоре вернулся.
— Прежде всего меня интересует, что собой представляет 2-я гвардейская, — начал Бирюзов.
— Армия развёрнута по приказу Ставки в октябре этого года на базе 1-й резервной армии. В неё входят 1-й и 13-й гвардейские стрелковые корпуса, по три дивизии в каждом, один механизированный корпус и специальные части. Формирование армии практически завершено. Личный состав имеет неплохой боевой опыт. Значительная прослойка — моряки Тихоокеанского флота.
— Моряки? — оживился Сергей Семёнович. — Это хорошо. Моряки — народ храбрый и надёжный. А как насчёт танков?
— В стрелковых корпусах имеется по одному танковому полку. Что касается артиллерии, то её достаточно. — Грецов назвал количество орудий — полевых и противотанковых.
— Неплохо, — подвёл итог Бирюзов. — Куда больше, чем в нашей 48-й армии. А чем сейчас занимается личный состав?
— Несмотря на морозы и снежные заносы, каждый день переходы по сорок-пятьдесят километров, огневая подготовка на стрельбищах и полигонах. Ведём расчистку железнодорожных путей от снега: со дня на день ждём приказа о погрузке в эшелоны.
Разговор продлился допоздна. Затем Бирюзов отправился представляться командующему. В просторной комнате сидели несколько генералов. В одном из них Бирюзов сразу же узнал Крейзера. Что касается Малиновского, то его прежде Бирюзову не приходилось видеть, но он быстро сориентировался: здесь был лишь один генерал-лейтенант, остальные — генерал-майоры. Обратившись к генерал-лейтенанту, он доложил о своём прибытии.
Родион Яковлевич выслушал своего начальника штаба стоя, приветливо, как старому знакомому, подал ему руку:
— Рад вашему назначению. Будем работать вместе.
— Я тоже рад, что попал к гвардейцам, — сказал Бирюзов. Ему хотелось сказать больше: о том, что наслышан о Малиновском как о человеке, имеющем большой опыт командования войсками, и о том, как он рад, что попал в подчинение к такому Начальнику. Но промолчал: искренние слова могут принять и за лесть.
Бирюзов подошёл к Крейзеру. Они по-братски обнялись.
— Старые знакомые? — улыбнулся Малиновский.
— Товарищ генерал-лейтенант, — откликнулся Бирюзов, — да мы же с Яковом Григорьевичем вместе служили в Московской пролетарской дивизии!
— Вот и будете продолжать с ним службу: Яков Григорьевич — мой заместитель. И сразу же хочу сказать вам, Сергей Семёнович, что меня величают Родионом Яковлевичем. Договорились?
— Вас понял, Родион Яковлевич! — живо воскликнул Бирюзов.
— Вот и прекрасно. Как чувствуете себя после дороги? Небось всю душу вытрясло, пока добрались?
— Да ведь не привыкать, Родион Яковлевич! — бодро ответил Бирюзов.
— Ничего, победим немца, такие автотрассы вымахаем! — улыбнулся Малиновский. — А то у нас, в России-матушке, дороги как при Иване Грозном. Не дороги, а отсутствие всяких дорог. В том числе и указателей, если б не карты — плутали бы почём зря.
— Так ведь и карты часто не помогают, а то и врут, — добавил Бирюзов. — Не зря же байку сочинили: приехали офицеры на машине в деревушку, мальчишки орут: «Мамка, иди сюда, офицеры карту достали, сейчас дорогу будут спрашивать!»
Малиновский расспросил Бирюзова о прежней службе, о семье. Тот отвечал охотно, чувствуя, что не ради формы задаются эти вопросы.
— Сергей Семёнович, сколько вам времени нужно, чтобы вступить в должность? Двух-трёх дней хватит?
— Безусловно! Даже многовато. Кое с чем я уже успел ознакомиться.
— Очень хорошо. Чем быстрей, тем лучше. Наша армия должна перебазироваться в район Сталинграда для усиления войск Донского фронта. Район сосредоточения — севернее окружённой группировки Паулюса. Район весьма обширный: север — станция Фролово, юг — станция Качалинская, почти сотня километров.
