когда ты танцевал с Тоддом, это было мило, неуклюже и по-детски. Когда ты танцевал с Райаном, я думал, что весь зал задохнётся от напряжения.
Я простонал.
— Это последнее, что мне нужно. Потому что если видели вы, то и другие тоже заметили, и именно так рождаются слухи, а я серьёзно не хочу, чтобы все знали, что я хочу делать… всякое… с ним.
— Всякое, — передразнил Гэри. — Ханжа. И верь, когда я говорю, что дело не только в тебе. Но еще и в Райане. Ты бы видел, как он смотрел на Тодда, когда вы танцевали второй танец.
— Ложь, — сказал я, нахмурившись. — Всё ложь. Знаешь что? Нет. Я даже не хочу больше об этом говорить. Мне всё равно. С меня хватит. Я вырос. И двигаюсь дальше. Я собираюсь вернуться и сказать Тодду, чтобы он пригласил меня на свидание, это будет неловко и мило, и на этом всё.
Гэри и Тигги уставились на меня.
— Что? — спросил я.
— Как ты можешь этого не замечать? — недоверчиво спросил Гэри.
— Что именно?
— А-а-а-а! — завопил он.
Тигги успокаивающе шикнул на него.
— Всё хорошо. Симпатяга Гэри. Всё хорошо.
— Вы, ребята, такие странные, — пробормотал я.
— Я люблю тебя, — сказал Гэри. — Но иногда мне хочется хорошенько тебе врезать.
— Это чувство взаимно, — заверил я. — Даже не…
— Сэм? — раздался голос позади нас.
Ну естественно.
Мы втроём обернулись.
Возле горшка с фиалками моей матери стоял Райан, свет от ближайшего фонаря падал ему прямо на лицо.
— Да чтоб меня в гупповухе!
Он спросил:
— Что?
И я ответил:
— Абсолютно ничего.
Язык мой, враг мой.
— Я слышал крики.
— И ты пришёл проверить? Ну конечно, ты пришёл. — Я говорил так, словно мне больно.
Райан пожал плечами.
— Я подумал, что кому-то нужна помощь.
По-видимому, благородные и праведные мужчины меня возбуждали, потому что я чуть не захлебнулся слюной.
— Это просто Гэри, — выдавил я. — Он иногда так делает. Вопит.
— Чистая правда, — сказал Гэри с драматическим вздохом. — Кажется, я страдаю очень серьёзным заболеванием, которое называется «несуразное забвение». Это вызывает крики и иногда неконтролируемую потребность топтать глупых волшебников за их тупость.
— И это абсолютно смертельно, — яростно добавил я. — Так что, может, пора мириться со смертью.
Гэри не обратил на меня внимания.
— Так ты случайно пришёл в сад? — спросил он Райана.
Райан уставился на него.
— Именно.
— В поисках куста роз, чтобы целоваться со своим женихом? — Тон был мягким, но я знал Гэри очень давно. Он не церемонился.
— Гэри, — прошипел я.
— Я совершенно один, — сказал Райан.
— Правда? Похоже, помолвленному рыцарю-коммандеру не стоит оставаться одному.
— Думай как хочешь.
Глаза Гэри сузились.
— Я абсолютно уверен, что ты мне не нравишься.
— Мой мир начал распадаться на части, — сказал Райан.
Я бы посмеялся. Потому что это дерзко.
А вот Гэри было не смешно.
— Гэри знает, как убивать ублюдков.
— Тебе следует бежать, — посоветовал я Райану. — Когда он начинает говорить о себе в третьем лице, значит вот-вот включит режим «гнев единорога».
— Гнев единорога? — спросил Райан.
— Будут блёстки, — сказал я торжественно. — Блёстки и сарказм. Тебя эмоционально выпотрошат. Без физической расправы, потому что мы ещё не вернули его рог. Считай тебе повезло.
— Только не думай, что мне нужен рог, чтобы надрать тебе задницу! — прорычал Гэри, прыгая взад и вперёд. Блёстки, осыпаясь со спины и боков, начали переливаться в воздухе вокруг него. Мы никак не могли понять, откуда они берутся. Гэри сказал, что это потому, что у него внутри всё так празднично. Я возразил, что это звучит неубедительно.
— Давай же, красавчик! Гэри сделает тебе больно.
— Возможно, это было бы более устрашающе, если бы ты не злился блёстками, — сказал Райан. — Трудно испугаться, когда ты так блестишь.
— Удивительно, — прошептал я, ни к кому конкретно не обращаясь. Меня всё равно никто не слушал.
— Блестишь? — возмутился Гэри. — Я тебе покажу блестишь! Когда я эмоционально тебя раздавлю, ты забудешь, что такое самоуважение, не говоря уже о том, как его иметь!
— Это ужасно, — добавил Тигги.
— Ты очарователен, — сказал Райан, и он сам был очарователен потому что использовал такое слово. Тем более, судя по тону, Райан действительно так считал.
И Гэри, должно быть, тоже это услышал. Ведь единороги могут определить, когда кто-то лжёт.
— Я растопчу твоё лицо и… подожди. Что? — Гэри перестал гарцевать.
Райан пожал плечами.
— Ты очарователен. С этими гневным блёстками.
И Гэри покраснел. Всё его лицо. Никогда прежде за всю странную и грязную историю нашей супер-лучшей дружбы я не видел, чтобы он краснел.
— Оу, — сказал Гэри, и пошаркал по земле копытом. — Перестань, — и хихикнул.
— Что вообще происходит? — спросил я.
— Разве не очевидно? Райан влюблён в меня. Мы собираемся вместе сбежать. А теперь кыш, — полностью меня игнорируя, Гэри снова повернулся к Райану. — Расскажи мне о себе.
— Любовь на века, — с лёгкой улыбкой согласился Райан.
— Ты должен с рук кормить меня виноградом, — потребовал Гэри. — Очищенный замороженный виноград. Я на меньшее не согласен. Я — свет твоей жизни, и ты должен относиться ко мне соответственно.
Райан провёл рукой по носу Гэри. И я так разозлился, потому он должен гладить мой нос. Поэтому выпалил:
— Гэри, ты шлюха! Он женится!
Будто я всерьёз думал, что Райан трахнет моего лучшего друга-единорога. Ведь нет же? Нет?
Я услышал злую усмешку в голосе Гэри и до меня дошёл смысл сказанного мной. И я осознал, насколько дьявольским гением может быть мой лучший друг. Он всё спланировал. Вплоть до этого момента. Просто сущее зло.
— Сэм, — сказал Гэри, оглянувшись на меня. — Разве ты не говорил что-то о том, чтобы вернуться в замок и пригласить Тодда на свидание?
И весёлая атмосфера умерла быстрой и мучительной смертью.
Я мысленно проклял Гэри. Мои пальцы зашевелились, и я начал творить заклинание, которое потенциально могло отправить его на край известного мира, но я смог остановить себя. С большим трудом.
Да какая разница? Не имеет значения, что сказал Гэри. Я ничего не должен Райану. И он определённо ничего не должен мне.
Поэтому я ответил:
— Да, конечно. — Потому что собирался. У меня были варианты.
Райан отступил на шаг от Гэри и опустил руку.
— Тебе понадобится компаньон.
Я закатил глаза.
— В этом есть смысл? Не похоже, чтобы Тодд мог причинить мне боль. Я выше ростом и могу его поджечь.
— Это чтобы защитить твою добродетель, — процедил Райан сквозь зубы.
— Мою добродетель?
— О, — сказал Гэри Тигги. — С этой стороны гораздо веселее.
— Почему Сэм громкий? — спросил Тигги.
— Это его обычное состояние, — ответил Гэри.
