Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
— Чему она может тебя научить? — кричал он, когда они в очередной раз покинули гостеприимный дом Надежды Николаевны. — Чему? Мужиков менять как перчатки?
Ирина тогда грустно усмехнулась и ни к месту удивленно произнесла:
— Почему «как перчатки»? У меня, например, всего одна пара. Несколько лет. Я их редко надеваю, и нет никакой необходимости их менять вообще, не то что часто.
Лучше бы она этого не говорила. Потому что Михаил взорвался так, что у них случилась первая настоящая ссора.
Михаил повысил голос до визга:
— Ты что, совсем не соображаешь? Считаешь меня идиотом? Я пытаюсь найти приличные слова, как-то поинтеллигентней высказаться, чтобы не обидеть твою родню, а ты меня на место ставишь?! Слово «перчатки» ей не понравилось, видите ли!
— Тише, Миша! Ну пожалуйста! Что ты так раскричался? Вон люди оборачиваются… — тщетно пыталась она успокоить мужа.
Но тот и не думал останавливаться. Кричал, размахивая руками, брызгая слюной. Ира даже испугалась его такого. Он представился ей каким-то лесным чудовищем — агрессивным, злым, исторгающим проклятия, но при всем при этом не очень серьезным почему-то. Страшным в своей злобе, причем на Ирин взгляд, совершенно неоправданной, но несерьезным. Потому что не верилось Ире, что ее муж, такой взрослый и самостоятельный, может ругаться и не реагировать на призывы жены успокоиться.
Короче, договорились до того, что если уж Михаилу все не нравится в доме Надежды Николаевны и так все раздражает в ее поведении, то они могут вообще не ходить к бабушке в гости. А по необходимости Ирина может запросто общаться с ней по телефону. Общесемейные встречи по праздникам и важным мероприятиям остаются неприкосновенными, а все остальное общение можно свести до минимума.
Ирине казалось в тот период времени, что если она идет навстречу своему любимому мужчине, то он оценит это и будет благодарен ей — своей супруге — за понимание и внимание к его личности. Но видимо, по-разному супруги воспринимали одни и те же события совместной жизни, потому что Михаил принимал все как должное, не задумываясь над тем, что его жена отказывается от своей неповторимой молодости. Ему было бы удивительно, если бы он узнал, что Ирина скучает по подругам. Он не поверил бы в то, что Ира переживает разрыв с бабушкой. Вот он, например, развелся с первой женой и не вспоминает о ней. И о ребенке не вспоминает. Он просто забыл о нем. Алименты платит исправно, и ладно. Родители его, правда, чего-то там дарят внуку на новый год и на день рождения. Но это их дело. Лично он не собирается никаких знаков внимания оказывать ни ребенку, ни бывшей супруге. С глаз долой — из сердца вон! Правильная поговорка! Или пословица? Он никогда не понимал разницы между этими филологическими понятиями. Короче, правильное высказывание. А у него теперь новая семья, молодая жена. Ему нужно совершенно другие взаимоотношения выстраивать.
Вот бывшей супруге доверял, разрешал и с подругами встречаться, и отдыхать ездить без него. И что хорошего из этого получилось? Ничего! Слишком вольной себя почувствовала! Слишком свободной! То не хочу! Это не буду! То санаторий ей подавай. То день рождения в ресторане отметь. Барыня, видите ли! Нет, не стал Михаил терпеть такого потребительского отношения к жизни! Выгнал ее с ребенком! Иди к своим родителям! Раз они тебя воспитали наглым потребителем, то пусть сами с тобой и занимаются. И нечего ни на площадь претендовать, ни на материальное обеспечение. Ишь, чего захотела: одно удовольствие от жизни получать!
В общем, выгнал, развелся и забыл. Кроме обиды и злости, ничего не осталось. Может, и не было между ними и любви никакой, коль так запросто мог забыть о ней.
Узнав о том, что ее Михаил был женат и что он имеет ребенка, Ирина впала в шок. Сначала с ней случилась истерика, которая впоследствии вылилась в длительную депрессию. Стресс был колоссальный. Ира долгое время не могла прийти в себя. Потом, чуть позже, анализируя ситуацию, она задумалась: а почему Михаил ничего не рассказал ей перед свадьбой? А почему она сама не спросила его ни о чем? Ведь взрослый же человек ей предложение делал. Имелся же у него определенный опыт отношений с женщинами. Почему не поинтересовалась? Паспорт не посмотрела?
Стресс усугублялся внезапно образовавшейся изоляцией: с подругами — охлаждение, с бабушкой — отдаление, с родителями Ирина, хоть и имела ровные, спокойные отношения, близкой никогда не была. А еще и беременность каким-то образом случилась. Вернее, каким образом, вполне понятно. Непонятно было, зачем она сейчас. Учеба в разгаре. Сама Ирина еще не успела насладиться своим новым статусом жены, как сразу еще один статус возник — будущая мать! Да, с таким грузом эмоций справиться никак не удавалось. Она то плакала, то грустила, то разрывалась между любовью к мужу и тоской по подругам и бабушке.
В общем, как это ни грустно, семейная жизнь как-то сразу не задалась. Вернее, даже не так. Семейная-то будто бы складывалась нормально: официальный брак, ребенок… Но душевно Ирине было очень не по себе. Что-то не складывалось в ее жизги. Почему нужно выбирать между мужем и девчонками? Почему обязательно нужно жертвовать отношениями с бабушкой ради спокойствия мужа? И отчего это так больно — узнавать о прошлой жизни своего любимого? И зачем он это скрыл? Вопросы множились, ответов не находилось.
Однажды Михаил вернулся домой с работы и увидел супругу лежащей на диване. Чуть ли не впервые Ира не кинулась его встречать. Ей было плохо, подташнивало, и любое телодвижение приводило к тому, что к горлу подкатывал очередной приступ дурноты. Хотелось заснуть и спать долго-долго, ровно столько, сколько осталось до родов… Но и заснуть не получалось. Ее то знобило, то бросало в жар. Ира мучилась от бесконечно меняющихся состояний своего организма.
Михаил поприветствовал супругу из коридора, переоделся, помыл руки и как ни в чем не бывало спросил:
— Что на ужин? Чем любимого мужа встречаем?
Воспоминание о еде отозвались очередным спазмом беременного организма, и Ира через усилия ответила:
— Миш, свари сосиски! Мне плохо. Я не могу.
Михаил удивился и… расстроился. И совсем не оттого, что жене плохо. Скорее, это вызвало раздражение. Расстроился он из-за невнимания к себе. Как это: «Свари!»? Что значит: «Я не могу»?
Он удивленно подошел к Ирине, присел на диван:
— Почему тебе плохо? Где плохо?
— Да везде. Все тело изнемогает. И тошнит, и знобит…
— Слушай, ну ведь это только начало беременности! Что ж ты и дальше будешь мучиться?! И меня мучить заодно?
— А тебя-то как я мучаю? — не поняла Ирина.
— Ну как? Я не для того женился, чтобы самому себе сосиски варить! Что непонятного?
— То есть… как? — в Иринах глазах заметалось недоумение. — Ну чем же я виновата, что у меня токсикоз?! Мне же самой противно!
— Ну раз противно, делай аборт!
— Как? — Глаза Иры моментально наполнились слезами. — Почему? Разве ты не хочешь ребенка?
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
