А тогда мне в голову пришла мысль все это прекратить. И я бы сделала это в тот же вечер. Но в очередном коридоре наткнулась на маленькую злую девчушку.
Та остервенело заталкивала в замочную скважину одного из классов липкую субстанцию. Я наблюдала за ней пару минут, пока не услышала шаги с другой стороны.
Тогда подлетела к проказнице, которой на вид было лет пять. И буквально силком, зажав рот рукой, уволокла ее в сторону, пряча от лишних глаз.
Она сначала извивалась и протестовала. А потом заметила видеру, которая попыталась открыть дверь. Но замок-то был испорчен!
Поднялся невообразимый шум. Оказалось, что в классе закрыты несколько детей и им пришлось торчать там несколько часов, пока не пришел мастер и не поменял личинку.
Я внимательно осмотрела малышку. В ее горящем взгляде не было ни капли смирения или страха.
– Девочка, надо быть аккуратнее, иначе они тебя поймают и накажут. Оставят на двое суток без еды.
Но мои уговоры на нее не подействовали. Голубоглазая баловница с черными кудрями заявила:
– Спасибо, но я не боюсь. Поделом им! Будут знать, как обзываться! Сами они гелиды ленивые!
И она смешно надула свои губки-бантики. Потом осмотрела меня и деловито подала руку.
– Привет. Я Мими Сицил. Мои родители пропали, и меня спихнули в это странное место. Я уже пару дней тут. Расскажешь, что к чему?
И я рассказала. Поведала и о занятиях, и о видерах. Описала девочке грандвидеру и местные порядки. Сама не заметила, как прониклась к этому маленькому бойкому существу нежностью.
Лишь ночью поняла, что только благодаря ей в тот вечер осталась жива. А позже… Позже она сделала так, что мне ко всему прочему захотелось жить и развиваться еще больше.
Дерзкая Мими постоянно влипала в неприятности. От ее проказ страдала вся обсервация. Только вот поймать девушку за руку никто не мог. И во многом благодаря мне.
Маленькая непоседа всегда знала, что я ее прикрою и защищу и на все мои просьбы вести себя потише лишь отмахивалась.
Мими было всего пять, но она была такой умной! Такой невероятно живой и подвижной! При этом эмоционально она все равно оставалась ребенком, который каждый вечер у меня на руках всхлипывал, мечтая о том, что ее красавица мать и умница отец скоро за ней придут. Но они не приходили.
Я не знала, кто они были, не знала и того, что Мими наверняка далеко не вторая в своем поколении. К ней относились иначе, а в последние годы моего пребывания в обсервации и вовсе стали выделять.
Нам тогда стало намного тяжелее общаться. Грандвидера понатыкала везде камеры и отслеживала наши перемещения. Но мы все равно раз за разом находили возможность поболтать.
Мими рассказала мне о жизни вне обсервации. В ее историях было много любви, смеха и приключений. Должно быть, ее отец был заядлым путешественником и изъездил едва ли не все шесть полисов.
Девчонка без умолку трещала про волшебные горы Монстдара, где обитают самые прекрасные в мире бабочки Ра. Главное – пройти мимо гелид, и тогда откроется вид на огромных чудесных алых многокрылых существ.
Рассказывала, какое теплое море розоватого цвета в Ихтрамаре. Что в месяц дождей там можно увидеть дельфинов, которые сливаются со светлыми водами.
Описывала чудесный мир Оксидара с его бескрайними полями и лугами, где гуляют и пасутся огромные стада невиданных оранжевых животных. А в Ориентадаре, рассказывала Мими, есть цветные дома и базары с летящими тканями. Тогда же я впервые услышала и про знаменитый оринтадарский шелк.
А еще был снег. В Нортдаре. Настоящий и холоднющий снег. И вечная пелена на небе без солнца. Хмурые люди в пестрых одеждах и мороз, пробирающий до самых костей.
Мне так хотелось ей верить, так хотелось побывать во всех этих местах! Но слишком часто эти рассказы напоминали сказку. Слишком часто они отличались от того, что втолковывали нам на занятиях видеры.
И я втайне от Мими улыбалась и качала головой. Но она была права: мир вокруг действительно способен быть таким – красочным и ярким, добрым и гостеприимным.
Я зря не верила ей, а теперь не знаю, смогу ли сказать это девушке в лицо. Что за тайна кроется в ее жизни, раз грандвидера полностью взяла ее под свое крыло? Что она хочет от Мими?
Никогда не поверю в то, что эта старая гелида вдруг стала милее имбиала. Никогда! Чем она приманила мою девочку?
Теперь была уверена, что именно Летиция подстроила мои первые два собеседования в Департаменте кадров. Она специально хотела столкнуть меня на самое дно. Специально довести до отчаяния, краха.
Лишь счастливая случайность в виде зеленоглазой Нани помогла избежать страшной участи. Да еще как! Я теперь даже не прислуга. Разнорабочая! Хотя по сути это одно и то же…
Но зарплата у меня приличная теперь – двести пятьдесят пикулей в месяц. И квартира своя, отдельная! Да, крохотная, но зато не в общих домах! Я полностью готова стать опекуншей.
Если бы только Мими согласилась. Если бы мне только дали с ней поговорить! Моя маленькая девочка, как ты там? Я же обещала тебя забрать!
Я работаю в цирке, настоящем! Вижу живых драконов каждый день. Мими так мечтала о цирке, она буквально грезила им. Если бы могла передать ей весточку о том, что у меня самое лучшее место работы на свете…
Но я не могла. Потому что попасть в обсервацию снаружи было нельзя, а ее обитателей много лет не пускали наружу.
Я пыталась поговорить с Бейли, объяснила ему ситуацию. Он даже отправил в обсервацию приглашение. Но ответ грандвидеры был до ужаса оскорбительным. Короткая записка гласила: «Воспитанники обсервации Солитдара имеют все только самое лучшее. Третьесортный цирк не может предложить нашим детям шоу должного уровня. Они будут смотреть выступления Коула Перейя в Высоком цирке. Никак не меньше».
Вот он тогда взбесился! Все три цирка изначально не были равны между собой, но в этом и вся прелесть! Незыблемое правило доступности шоу для всех. Для всех, кто имел деньги.
Бейли не мог поднимать цены выше определенной суммы, точно так же как Центральный цирк не мог опускаться ниже установленной планки. Границы же Высокого цирка и подавно были недостижимыми.
Письмо видеры было прямым и грубым оскорблением. Поэтому Бейли неделю крыл ее драконьим навозом и запретил даже упоминать об этом.
Медела же и вовсе взяла за правило отговаривать от затеи забрать Мими. Регулярно приглашала на чай и то и дело намекала, что раз оба моих прошения не удовлетворены, стоит забыть об этом.
Мими и без меня, очевидно, неплохо живется. Но никто из них не знал, каково ей. Никто. Потому что в обсервации могли создать видимость любой жизни. Но это никак не сближало ее с реальностью.
Я заберу Мими оттуда, чего бы мне это ни стоило.
Глава 11. Коул
Я стоял на самом верхнем ярусе спирали и рассматривал старый цилиндр песочного цвета. Высоко же ты забрался, братец. Столько лет скрываться от меня, а на самом деле был под боком…
