Книга Сергей Бондарчук. Лента жизни - Наталья Бондарчук

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65

Прочитала: “У тебя родился сын. Женя” – и облегчённо вздохнула: слава Богу, никто не умер, не заболел. А он мне: “Инна, что делать?” И отчаяние в голосе. Я почувствовала, как начинаю раздуваться от гордости: он просит у меня совета! Приосанилась и серьёзно изрекла:

– Как “что”? Надо послать ответную телеграмму с поздравлениями!

В ответ “Зачем?” и глаза круглые.

– Зачем, зачем… У нёе же молоко может пропасть!

Наверное, я смогла поразить его своей “взрослой рассудительностью”, но на самом деле была бесхитростной маленькой дурочкой. Тогда единственное, что имело для меня значение, – большому, умному, доброму Серёже потребовались мой совет и помощь. Позже мне сказали, что сразу после демобилизации Белоусова навестила Бондарчука в Москве, провела с ним ночь и родила сына Алексея как раз в то время, когда наши отношения с Сергеем начали складываться.

Когда Евгения узнала о том, что отец её ребёнка женился, она предприняла всё возможное, чтобы вернуть его. После нашей свадьбы подала на Бондарчука в суд, пытаясь доказать, что он не имел права жениться на другой женщине, поскольку до этого несколько лет жил с ней и у неё от него есть несовершеннолетний сын. За спиной у Белоусовой стоял влиятельный папа, и дело неприятно завертелось. Она привозила ребёнка для того, чтобы доказать: Алёша – сын Сергея. Мальчик был вылитый Серёжа, сомнений у меня не было никаких. За недолгую, примерно с неделю, заботу об Алёше я успела полюбить ребёнка – и после того как простилась с ним, уже захотела своего. Да и быт у нас начал налаживаться».

В Киеве Бондарчук снимался в фильме «Тарас Шевченко». Ему наконец предложили работу в кино – главную роль.

«Тарас Шевченко»

Убеждён, что есть роли, которые создают актёра.

Работа над образом Тараса – не просто эпизод, а часть моей творческой биографии. Здесь были заложены принципы, которым я верен до сих пор. Помню, как я обрадовался, когда мне, студенту ВГИКа, предложили роль Тараса.

Сергей Бондарчук

Есть несколько версий относительно того, кто и как предложил режиссёру фильма Игорю Савченко попробовать на роль Шевченко Сергея Бондарчука. Наиболее вероятная – его порекомендовал Сергей Герасимов.

Сергей Фёдорович познакомился с Игорем Андреевичем Савченко, когда ещё учился во ВГИКе. Перед режиссёром предстал полный сил молодой человек, обросший бородой, с густыми тёмными волосами и чёрными цыганскими глазами. Бондарчук тогда ещё снимался в роли Валько. Даже отдалённо он не имел ничего общего с Шевченко. Выслушав, как Бондарчук читал отрывок из «Дневника» поэта, Савченко покачал головой:

– Так живописуют плохие чтецы на радио. – А на прощание сказал: – Случай довольно сомнительный; закончите съёмку, сбреете бороду – тогда и поговорим.

На следующую встречу Бондарчук шёл более подготовленным. Он и раньше знал многие стихи поэта, неплохо, как ему казалось, читал их, но к этому разу успел прочитать весь «Дневник» и даже сделать кое-какие выписки. С режиссёром состоялся продолжительный и обстоятельный разговор. Позднее Сергей Фёдорович вспоминал: «Многие из оценок Игоря Андреевича казались тогда резкими, неожиданными. “Шевченко был Гамлетом, мыслителем драматической судьбы”. Потребовался немалый срок, чтобы осмыслить, прочувствовать изнутри всю глубину этого утверждения».

Мне очень повезло в жизни, что я смогла достаточно подробно расспросить моего старшего друга, удивительного режиссёра и друга моего отца Владимира Наумова о периоде съёмок фильма «Тарас Шевченко». Владимир Наумов и Александр Алов были учениками Игоря Савченко. Курс в шутку называли – «конгломерат безумствующих индивидуальностей». И действительно, это были совершенно разные люди, которых я впоследствии узнала: Александр Алов, Марлен Хуциев, Сергей Параджанов, Юрий Озеров и другие. Савченко начал подготовку к «Тарасу Шевченко» и дал первое задание: «Ребята, ищите Тараса». Зная, как Сергей Бондарчук прекрасно сыграл у них Юлиуса Фучика, Алов и Наумов горой стояли за своего друга. Сергей Параджанов предложил Гната Юру. И даже пошёл на свойственный ему авантюрный поступок. Привёз из Харькова народного артиста СССР Гната Юру, сбрил ему брови, которые не вырастают, и заверил его, что именно он будет играть Шевченко. Савченко сказал Параджанову, что Гнат – актёр замечательный, но пробовать его не будет, никак он не годится. Щепкина может играть, а Шевченко – нет. А когда Савченко узнал, что сотворил с ним Параджанов, утвердил Гната на роль Михайла Щепкина. Так Гнат оказался без бровей, но с ролью. На роль Тараса Шевченко Савченко утвердил Сергея Фёдоровича.

«Мой поединок с Игорем Андреевичем начался на первой съёмочной пробе, – вспоминал Сергей Фёдорович. – И я оказался битым. Со всей добросовестностью, не изменяя, как казалось, чувству правды, я прочёл шевченковские стихи из сценария. И сразу же вызвал резкое замечание режиссёра:

– Играете себе в карман…

– Я играю в меру своих чувств.

– Играйте в меру чувств Шевченко! – последовало требование. Прав был режиссёр: он хотел увидеть качества, необходимые для исполнителя роли Шевченко. Но в то время я ещё не мог так играть, ибо не успел познать его».

Не всё гладко шло и на съёмочной площадке. После одной из таких трудных смен, когда Бондарчук, усталый, возбуждённый, раздосадованный неудачей, собирался в гостиницу, к нему подошел Игорь Андреевич. Певуче растягивая слова, он спросил:

– Ты не спешишь? Может, пройдёмся?

Дорога проходила мимо небольшого яблоневого сада, посаженного на студийной территории.

– Ты знаешь историю этого сада? – спросил Савченко.

– Нет, – думая о предстоящем режиссёрском «разгроме», ответил Сергей.

– Так вот, этот сад до войны посадил тут Довженко, Александр Петрович.

– Я снялся у Александра Петровича в фильме «Мичурин», – подхватил Сергей. – Снимали мой крупный план, единственный в фильме. Я собрался, жду указаний от режиссёра, а их нет. Спрашиваю: «Александр Петрович, а всё-таки что я должен здесь сыграть?» Он не сразу ответил. Посмотрел на меня, вокруг, в камеру заглянул, помолчал и уже потом, торжественно, как будто величайшее задание давал, сказал: «Вы должны сыграть сейчас отношение простого человека к науке».

Савченко рассмеялся:

– Узнаю! Но он прав, прав.

– Я наблюдал, как снимался один эпизод в «Мичурине», – продолжил Сергей. – Он говорил: «Вот эту стенку перенесите справа налево, перегородку уберите…» Потом декорацию обставляли… Мичурин увлекался собиранием часов, даже сам их чинил. Собрали часы отовсюду, уникальные. Довженко сам проверял каждые часы и находил им место. Он снимал тщательно и мучительно…

– Да-да, – подтвердил Савченко. – «Кино – искусство одержимых», – сказал однажды Довженко.

– Мы с Довженко разные люди, – продолжал Савченко. – Но знаешь, за что я его больше всего люблю? За то, что этот человек – настоящий художник. Художник с большой буквы. Никому из нас не пришло в голову посадить тут сад, а он сделал это. Человек, что бы он ни делал, если не имеет конечной целью созидание, не может быть художником. Запомни, Сергей, – сказал на прощание Савченко. – Роли играют только чиновники. Да и то – одни играют в нашей жизни маленькую, почти незаметную роль, другие – чуть побольше, но не ими определяется наша жизнь. Художники же создают образы. Если хочешь быть художником – стерпи унижения, вынеси страдания, умри, но душу свою не закладывай.

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65