Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Можно с уверенностью сказать, что аптекари-фармацевты того времени погубили столько же пациентов, сколько и врачи-теоретики. Не существовало никакого законодательства, контролирующего отпускаемые лекарства, никаких гарантий качества, никакого тестирования на побочные эффекты, а также никаких сроков годности. В 1520-х годах немецкий врач и автор книг Генрих Корнелий Агриппа писал, что аптекари «часто говорят одно, а затем другое, варят эликсиры из гнилых, несвежих и заплесневелых ингредиентов и выдают смертельный напиток вместо лекарства».
Настораживало, что врачи и аптекари часто работали в связке: один выписывал дорогие препараты, а другой их продавал, и затем оба делили прибыль. «Врачи, носящие алые колпаки и меха горностая, не гнушаются вступать в союз с аптекарями», – кипятился Парацельс. Английский лекарь XVII века Николас Калпепер называл аптекарей «невежественными скупыми торговцами от медицины».
В то время как богачи травились эликсирами, люди из низких слоев общества полагались на менее губительные лекарственные средства, многие из которых можно встретить сегодня на кухне – и некоторые действительно оказывали пользу в лечении. Мед, например, является отличным антисептиком, помогающим от ран и ожогов. Ива входит в состав современного аспирина. Мята полезна при заболеваниях желудка, а гранат – при заражении червями-паразитами.
Чеснок повышает иммунитет, снижает кровяное давление и уровень холестерина, а также уменьшает токсичное воздействие тяжелых металлов. Лимоны богаты витаминами и минералами, в некоторых случаях помогают очистить печень и убивают кишечных паразитов; сегодня лимонный сок используется при чистке толстого кишечника[29]. Уксус является антиоксидантом с антимикробными свойствами, а белое вино может послужить эффективным антисептиком для открытых ран.
Никакое лечение не могло обойтись без изрядной доли религии: молитвы, поста, исповеди в грехах и пожертвований в пользу бедных. Считалось, что Бог, видя это, отнесется к больному благосклонно и поспособствует исцелению.
Члены испанской королевской семьи, с трепетом относившиеся к целительной силе святых мощей, чересчур серьезно толковали некоторые суеверия. В течение столетий, когда кто-то заболевал, врачи выносили из церквей и монастырей части тела святых (или даже тела целиком) и клали в постель больному. Можно вообразить, что чувствовала изящная юная принцесса, которая пришла в себя от лихорадки и, повернув голову, обнаружила на подушке по соседству ухмыляющийся череп с клочьями высохшей кожи и копной черных волос, уставившийся на нее пустыми глазницами.
Хотя, конечно, если она смогла пережить такое, то никакая болезнь ей уже не страшна.
Тысячи лет врачи использовали яды на основе тяжелых металлов для лечения кожных заболеваний. И продолжалось это вплоть до конца XIX века.
Тысячи лет, вплоть до конца XIX века, врачи использовали яды на основе тяжелых металлов для лечения кожных заболеваний. В 1585 году французский лекарь Амбруаз Паре писал, что от язв на коже следует использовать «свинцовую пластинку, натертую и выбеленную ртутью», то есть не один, а сразу два ядовитых компонента. При наличии сифилитических гумм[30] он разрезал мышцу и наносил ртуть непосредственно на кость. Для лечения стригущего лишая – грибковой инфекции – Паре использовал мазь на основе свинца и ртути. «Ртуть, нанесенная на кожу и накрытая повязкой, – писал он, – успокаивает боль, препятствуя появлению гнойничков и желчных воспалений».
Ртуть легко впитывается через кожу и может вызвать: врожденные заболевания, проблемы с почками и печенью, усталость, раздражительность, тремор, депрессию, паранойю, перепады настроения, избыточное слюноотделение, почернение зубов, металлический привкус во рту и со временем – смерть.
Парацельс рекомендовал мазь на основе мышьяка при лечении сыпи и других поражений кожи. Магистр Алексис лечил геморрой смесью ртутной руды, мирры и розового масла и считал, что язвочки на носу лучше всего заживают, если использовать порошок свинца, смешанный с миртовым маслом.
В наши дни немыслимо вообразить, чтобы экскременты – человеческие или животные – накладывали на открытые раны или, хуже того, употребляли внутрь. Но, хотя эта практика приводит в содрогание современного врача, многие лекари эпохи Возрождения выписывали пациентам именно такое лекарство.
Магистр Алексис рекомендовал «тем, кто сплевывает кровь вследствие перелома груди, взять мышиный помет, тертый в порошок, в количестве, которое уместится на монете, и размешать его в половине стакана сока подорожника с небольшим количеством сахара. Больному давать лекарство по утрам до завтрака, а вечером – перед отходом ко сну».
При камнях в почках или инфекции мочевого пузыря Алексис выписывал пациентам бычий навоз, смешанный с редисом, белым вином, клубничным и лимонным соком, сахаром и медом. Те, кто страдает от носовых кровотечений, должны закладывать свиной навоз – еще теплый – прямо в ноздри. Человеческие экскременты, высушенные и тертые в порошок, засыпали в глаза для лечения различных недугов.
В 1660-х годах Томас Уиллис, самый богатый врач Англии, рекомендовал лечить болезни легких напитками, приготовленными из навоза лошадей, петухов, быков или голубей. Славный доктор верил в целебную силу мази из собачьих экскрементов и миндального масла, нанесенной на грудь. Он готовил напитки из овечьего и гусиного помета для больных желтухой или давал им проглотить девять живых вшей. Как ни странно, он считал, что если больной «просто помочится на конский навоз в жару», то это поспособствует исцелению от желтухи, хотя сложно сказать, как он пришел к такому выводу. Также Уиллис советовал крысиный помет как верное средство от запоров – вероятно, потому что организм больного бурно реагировал на подобное лекарство, пытаясь как можно скорее исторгнуть его.
Королевские врачи превозносили достоинства мертвых птиц. Дохлые голуби, петухи и другие пернатые, рассеченные пополам и все еще истекающие кровью, прикладывались к головам и ногам пациента – чтобы вытянуть из тела злой дух. Английские врачи применяли это средство в 1612 году во время болезни Генриха, принца Уэльского, и в 1685 году, на короле Карле II – оба скончались. Можно представить, как это выглядело: больной, приподнявшись на подушках, наблюдает, как его врач, разбрызгивая во все стороны кровь, разделывает визжащих птиц подле его ложа.
Иногда мертвых птиц не убирали, а оставляли гнить, что не только способствовало появлению зловония, но и становилось причиной заражения. 22 сентября 1689 года английский врач, доктор Коттон приложил мертвого голубя к голове некой миссис Патти, которая страдала от судорог. Птица оставалась на подушке в течение следующих пяти дней. И продолжала гнить, разумеется.
В середине XVI века Жан Фернель, придворный лекарь Екатерины Медичи, королевы Франции, заявил, что «поедание еще трепещущего сердца ласточки наделяет памятью и интеллектом» – своего рода ежедневный витамин, сохраняющий остроту ума.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
