— Ты хотел мне дать телефон.
— Я? Я не хотел, — Лёха отпил мой чай. — Так вот, у этого доктора в колледже пятнадцать девок в группе и всего четыре парня. Хорошая пропорция, да?
— Мобилу гони! — Трифонов шлёпнул ладонью по столу.
С нами он всегда был прямым и конкретным, а с чужими — скрытным и опасным.
— Тиф, слушай, я с Зоей не ссорился. У нас вообще отличные отношения. Я не хочу, чтобы она меня блокировала.
— Выбирай: или она, или я тебя прямо здесь так заблокирую, что разблокироваться в травмпункте будешь.
— Какая смешная шутка, — Лёха состроил рожу, но телефон отдал.
Однако вызываемый абонент оказался "недоступен", и Тифон разочарованно вернул трубку.
Трифонов всегда ревновал Зою ко всему, что движется, даже когда они просто дружили. И почти всегда безосновательно, потому что в районе все знали об этой их дружбе и сунуться никто не осмеливался. У Зои были и свои друзья откуда-то с дачи, которых она тщательно ограждала от внимания Трифонова, и которые поэтому бесили его больше всего. Но очевидных поводов Зоя никогда не давала.
В случае же с Максом я совершенно отчётливо почувствовал тревогу. Они познакомились при мне, виделись всего ничего и почти не разговаривали, но внезапно возникшая между ними молчаливая симпатия была очевидна.
— Можно узнать, куда они выдвинулись, и самим нагрянуть, — неожиданно предложил я.
Тифон задумался.
— Нагрянуть-то не проблема, только не факт, что станет лучше. Она же и напрягается из-за того, что я ей типа «кислород перекрыл». Кто-нибудь вообще понимает, что это значит?
— Я понимаю, но тебе не скажу, — откликнулся Лёха беспечно, но поймав его тяжёлый, угрожающий взгляд, тут же пошёл на попятную. — Просто не звони ей, не пиши, не трогай вообще. Первая объявится. Это точно. Она ведь привыкла, что ты её пасёшь постоянно, а тут — тишина. Занервничает и кинется проверять, что случилось. А ты ей такой: «Тебе нужен был кислород — дыши. Наслаждайся. Я не мешаю». А потом заблокируй. И всё — она твоя. Сама прибежит как миленькая.
— Сейчас немного не так, — я не знал, как объяснить свои подозрения. — Думаю, нужно её забрать оттуда.
— Она сказала, что я ограничиваю её свободу и не даю жить… — голос Трифонова звучал обижено.
Лицо у него было гладкое, скуластое, резкое, но при этом открытое.
— Зоя ждёт, что ты поступишь так, как можешь поступить только ты. Она любит тебя за это. Именно за это. И терпит всю эту «несвободу» тоже поэтому. Никто кроме тебя не отправится за ней на край света, — я и сам поразился тому, как убедительно это прозвучало. — Только подумай, что будет, когда она вернется. Пусть через день или через месяц. Сам факт. Я не знаю, откуда я это знаю, но я уверен, что если ты её не вернешь, будет плохо. Всё самое важное, то, что у вас с первого класса, закончится. Помнишь, ты обещал её всегда спасать? Считай, что это то же самое.
— Слышь, Горелов, ты чё, книжек перечитал, что ли? — Тифон потянулся, с хрустом расправляя плечи.
— Ты её не простишь. Я знаю.
— Зачем ты мне это говоришь?
— Давай просто поедем за ней и всё. Против Макса с Артёмом я ничего не имею, но Зоя — наша.
Он довольно усмехнулся.
— На чём, интересно, мы поедем? Ты подумал? Это хрен знает где. Тёма говорил. А у меня даже мотика нет. Её ещё обратно везти…
— Если будет сопротивляться, и придётся связывать, нужно что-то с багажником, — вставил Лёха, но мы на него даже не посмотрели.
— Только пообещай, что не будешь психовать, - оказывается я уже всё продумал, даже сам не понял, когда успел, но теперь хотя бы стало ясно для чего готовился к разговору про Ярослава.
— Ну, — Тифон упёрся в меня колючим взглядом.
— Ты в курсе, что Яров уже два месяца ездит на материном Хайлендере?
— Да ладно?! — ахнул Лёха. — Хайлендер — офигенная тачка!
— И чего? — Тифон набычился.
— Просто подумал, что если бы вы не были с Яриком в контрах, то можно было бы на нём.
— Ты опупел, Горелов? Даже не предлагай мне такое.
— Я слышал про глаз, но подумал, что Зоя стоит глаза…
Между нами повисла драматическая пауза. Он смотрел на меня, а я пытался выдержать этот взгляд.
— Это реально супер идея! — Лёха сделал вид, что ничего не заметил. — И Зойку вернём, и на Хайлендике покатаемся. Может, тебе Яров даже порулить даст.
— Вы чего, с дубу оба рухнули? — Тифон резко вскочил. — Всё, валите отсюда.
— Я только пришёл, — запротестовал Лёха.
— Соломин ещё спит, — сказал я.
— Ничего не знаю, — Тифон по очереди спихнул нас с табуреток и принялся подталкивать к выходу. — Идите проветритесь, потом возвращайтесь. И сигарет купите. Деньги потом отдам.
Мы с Лёхой вышли на улицу и остались стоять у подъезда.
— У моего нового друга доктора тоже есть машина. Но нифига не Хайлендер, а древняя, убитая Газель, которая сейчас в ремонте. Почему я такой нищий, Горелов? Почему у меня нет машины?
— У твоего отца есть.
— У твоего тоже есть. Но доверенности у тебя нет.
— Я и водить не умею, — признался я.
— Ладно, — Лёха махнул рукой. — Не в этом вообще дело. Я хочу Хайлендер, а значит, возвращаемся к Ярову. Вот если бы он сам к Тифу пришёл, тот, может, и согласился бы. Лёха задумчиво почесал в затылке. — А что, если Нинка попросит Ярика съездить за сестрой? Нинке он точно не откажет.
— Нинке не откажет. Только вопрос — зачем ей это? И зачем Ярову ехать с Тифоном?
— Незачем. Он ему вообще не нужен. Но и нам тоже не нужен. Мы ведь можем спокойно обойтись без него. Пусть остаётся. А мы съездим и привезём ему Зою.
На мгновение я представил себя героем-спасителем.
— Так себе план. Если Тиф узнает, что мы поехали с Яровым, то будет задница. Что же делать?
Отчего-то мне казалось, что возвращение Зои сможет искупить мою вину перед Тифоном за компрометирующие его фотографии из шашлычной, которые я ей отправил. Поступок был гадский. Тифон ни в чём перед Зоей не провинился, но это я из ревности психанул. Он простил меня, а вот я себя нет.
— А теперь на сцену выходит мастер грамотных базаров и манипуляций, — из переднего кармана джинсов Лёха достал пачку сигарет.
Я нарочно поозирался.
— Ну и где он?
— Смотри, — он прикурил. — Тиф сделает что угодно для матери и для Зои, но с Яровым это правило не работает. Значит, пойдём от противного. При каких вообще обстоятельствах он может сделать то, чего не хочет? Правильно. Только если захочет это сам. А как он может захотеть поехать с Ярославом? Только если усомнится в том, что он на это способен. Одним словом — бросить вызов.
