Пришлось углубиться в заросли.
Лина шла, озираясь по сторонам, и с каждым шагом, удаляющим ее от знакомого аристократа, начинала дышать спокойнее.
Все же Персиваль действует на ее нервную систему несколько неправильно.
С какой стати ей, киоссе, пасовать перед каким-то геуном? Пускай лордом. Пускай демоном. Сильным демоном. Привлекательным демоном. Обаятельным демоном. Притягательным демоном. Демоном, с которым ей бы хотелось…
Так! Стоп!
Кажется, мысли пошли совершенно не туда.
Лина вовсе не была ханжой, и понимала, что в ее возрасте переключение внимания на противоположный пол — совершенно естественно, тем более естественным было любопытство не познавшей прелести близости с мужчиной невинной девы… но стоило только представить, как о ее дерзости узнает мама, или не дай Гисхильдис, папа…
Пусть киос Ноал и баловал своих дочек, души в них не чаял и практически всегда закрывал глаза на мелкие шалости, которые были совсем не мелкие, все же, когда дело касалось мальчиков, он напоминал всем о том, кем является по праву рождения. Властным, строгим, могущественным и опасным демоном.
Мама не раз шутила, говоря, что им с Гисой придется выбирать женихов, которые не побояться бросить вызов самому Высшему демону, который с каждым годом приближается к пику своей силы.
Но разве найдется на свете такой сумасшедший?
И ладно бы найти того, кто, не взирая на ее родовую магию и все последующие за вступлением в наследство правами, согласится взвалить на себя груз ответственности за огромное государство (и здесь становилось очень трудным, но не менее важным отделить охотников за приданным от искренне любящих именно личность в киоссе претендентов), но ориентироваться еще и на строгих родителей?
Парадокс: в их семье всем заправляла мама. Араи имела в себе такой железный стержень, который, наверняка, появился лишь после получения знаний, подаренных Гисхильдисом после Обряда, что Ноал не всегда находил слова капитуляции перед женой. Он, мужчина, который жил на свете дольше любимой на целых три сотни лет, и шел на попятную перед аргументами, которыми смело и грамотно апеллировала Солнцеликая. Он, тот, кого почитали в Ионтоне, которому пророчили будущее одного из величайших монархов (все же отец за время женитьбы успел привнести в политический уклад не мало реформ), был на вторых ролях.
И кто бы сказал, что вначале, на заре отношений, папа с мамой были по разные стороны баррикад? Она была безответно влюблена в него, а он не обращал на свою приближенную ровным счетом никакого внимания. До определенного момента.
Как знать, как сложилась бы их судьба, если бы не вмешательство наследника Первого Советника их дедушки Римонда?.. Спасибо Авери!
Лина заметила движение слева и прищурилась.
Но нет, это всего лишь гусеница. Пусть и большая. И волосатая.
Фи!
У папы с мамой свадьба стала закономерным решением… когда под ее сердцем уже появились они с Элгиссиорой. Пускай факт беременности и не стал играющей ролью в жизни будущей киоссы.
Интересно, а если она, Лина, забеременеет от Персиваля?..
Миллинарса резко остановилась.
Гисхильдис, а это что еще за мысли?!
Она и он… в постели?..
Персиваль Айнелиас… скорее всего опытный любовник (пусть она и не знает наверняка, но слухи ходили именно с положительной оценкой его способностей на этом поприще, редкие, но, вероятно, точные слухи).
Невольно вспомнились его руки.
Сильные, с длинными пальцами, которые могут играть как на музыкальном инструменте, так и на женском теле.
Лина тряхнула головой.
Кажется, Гиса говорила, что у людей в их возрасте бывают помутнения рассудка на тему постельных утех. И девочки с мальчиками могут представлять своих друзей в качестве спутников… с демонами, видимо, творилось то же самое?
Самым скандальным слухом был подвиг отца близняшек. Как-то Ллориан с Куолой, ближайшие мамины друзья, хихикая за кружечкой сидра, вспоминали молодость, когда прислуживали киосу Ноалу, не раз прикрывая его отсутствие в замке под различными предлогами. По их словам, папочка был тот еще ловелас, соблазнивший больше нескольких сотен дам за пару лет, что они у него были в услужении. А если учитывать время, когда оборотень с суккубой не попали под его ведомство…
Страшная картина.
Хотя…
Если ее отец не гнушался исследованием любовной стороны отношений, то разве может помешать один-единственный раз?.. С тем, о котором она думает уже несколько лет?
Лина вздохнула.
Ее мысли могут улетать далеко-далеко, но реальность окажется все равно таковой, что все фантазии разобьются на мелкие кусочки.
Ей не позволят быть с изгнанником, заключенным в рабские оковы.
Да и представить их сближение с профессором… когда она в чужом обличье?
Аморально. Запретно.
Желаемо.
Девушка пнула камешек, что улетел в ближайшие кусты, потревожив сидящих на листьях бабочек.
Почему между мужчиной и женщиной такая пропасть?
Почему нельзя отношения сделать проще?
Убрать условности. Убрать стыд и смущение. И любить.
Наверное.
Лина прикусила губу.
А ведь она хочет узнать, что такое настоящий поцелуй.
Познать на себе невесомые прикосновения. Ловить жаркие взгляды. Понимать с полу-жеста его желания. И разделять страсть.
Очередной камешек, отлетев от носка туфельки, попал по дереву.
На землю что-то свалилось.
Все еще пребывая в задумчивости, Лина, не отдавая себе отчет в том, что делает, шагнула проверить, что же свалилось. И вынуждена была подавить в себе крик, когда на нее из травы кинулась змея ярко-красного цвета.
Спасибо отточенным до автоматизма движениям! Ноги сами сдвинулись с траектории атаки, и пресмыкающееся поймало зубами пустоту.
Глава девятая
Небольшое парализующие заклинание сорвалось искорками с кончиков пальцев, и клыкастик замер в неестественно изогнутой позе.
Лучше перестраховаться.
Перешагнув через поверженное животное, Миллинарса двинулась дальше, ругая себя на чем свет стоит.
Нашла время предаваться фантазиям! Тем более таким откровенным!
Правильно говорят, что мужчины приносят несчастье!
Лина остановилась.
Или там про женщин вещалось?..
А, не важно!
Осмотр ближайших деревьев вновь не выдал местоположения палочника, но конструкция, напоминающая ловушку для крупного животного, девушка все же приметила.
